– Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы поесть? – спросил Эмилиан, возвращаясь к Галатее. – Весси сказал, что встретится со мной в Ибилситато, и Айида уже готовит для нас прекрасный пир.

Галатея кивнула и сумела принять сидячее положение. Она взяла предложенную Эмилианом руку и соскользнула с носилок, поблагодарив своих носильщиков.

– Быстрее выздоравливай, Святая Галатея, – сказал ей один из них. – Твой праведный блеск вселяет надежду в нашу борьбу.

Скромный паладин восприняла комплимент сдержанно и, опираясь на Эмилиана, дошла до стола, который Айида приготовила для них в общей зале гостиницы. Айида присоединилась к ним, требуя пересказа событий дня - весь город шептался об ожесточенных боях под Каттисолой.

Вскоре прибыл Весси с неожиданным пополнением. Алефаэро, казалось, чувствовал себя неловко, когда Весси вел его и попросил другой стул, но Галатея не собиралась отпускать застенчивого молодого волшебника.

– За Алефаэро, – сказала она, поднимая бокал ледяного вина. Она сделала паузу и - медленно и мучительно - встала, привлекая внимание всего зала. – Алефаэро, – закричала она, – который спас меня и обреченного дворфа. Если бы не Алефаэро, боюсь, Святая Галатея была бы дырявой совсем по-другому!

– Алефаэро! – закричали в ответ десятки людей в общей зале. Галатея подмигнула покрасневшему юному волшебнику. – Прими это, мой друг. Ты заслужил аплодисменты всей Каллиды.

– Ты подарил нам надежду, что мы найдем способ победить угрозу реморазхов, – согласился Весси. – Возможно, мы даже смеем надеяться, что найдем способ вернуть Каттисолу.

– Где Илина? – спросила Галатея, потому что жрица обычно присоединялась к ним на ужинах в Ибилситато.

– Все еще в Каттисоле, – ответил Эмилиан. – Как и большинство жрецов каждого района. Они не найдут покоя. Они накладывают защиту и все исцеляющие заклинания, а затем сразу ложатся спать, чтобы набраться сил для новых заклинаний.

– Ходят слухи, что бои ужасны, – добавила Айида.

– Двое умерли сегодня, – мрачно ответил Эмилиан. – Еще трое тяжело ранены, не считая нашего друга-паладина.

– Не так уж и тяжело, – утверждала Галатея. – Я скоро вернусь в Каттисолу. – Она посмотрела на Алефаэро. – Что скажешь, волшебник? Как наши успехи?

Молодой человек не очень хорошо скрывал свои эмоции, и выражение на лице не было слишком многообещающим.

– Я боюсь, что пока нет никакого прогресса, – сказал он с дрожью в голосе.

Они сидели там, молча переваривая услышанное, прежде чем Галатея сказала:

– Я в это не верю.

– Что? – спросил волшебник.

– Мы сражались с ними. Это прогресс. Всего несколько дней назад мы даже не знали, что находимся в осаде.

– А теперь знаем, – сказал Эмилиан. – И мы остановим их. – Потому что Джарлакс предупреждал нас именно об этом, – согласился Весси. – Ты должен иметь веру, Алефаэро. Знание – это сила, не так ли? И мы знаем, что мы должны делать.

– Да... но не знаем, как это сделать, – сказал он с несчастным видом.

– Но мы это выясним, – сказал Весси. – Так же, как выяснили, что они вообще были там.

Он поднял свой бокал.

– За Джарлакса! Благодаря своей проницательности и потому, что ему было не все равно, он, вероятно, спас Каллиду на ближайшее десятилетие.

– Да, для нас, – согласилась Айида. – Джарлакс заботился о нас.

– А мы прогнали его, – тихо добавила Галатея.

Джарлакс и Киммуриэль перехватили Пайкела, Реджиса, Бренора и Громфа, когда они выходили из Главной Башни. Лидер наемников махнул Бренору и Реджису, чтобы они подошли к остальным, собравшимся у Башни, но велел Пайкелу остаться с тремя дроу.

– Ты приготовил писцов? – спросил Джарлакс у Архимага.

– Они готовы, к чему бы это ни привело.

Джарлакс кивнул и повернулся к однорукому дворфу.

– Ты понимаешь, что нам нужна твоя магия, чтобы уберечься от убийственного холода?

– Бррр, – ответил Пайкел. – Ага, ага.

– Хорошо, и у тебя есть заклинание, которое может это сделать? Против самой холодной погоды на всем свете?

– Хе-хе-хе, ага, ага.

– Хорошо, – сказал Джарлакс, кивая своим товарищам-дроу. – Тогда я хочу, чтобы ты наложил его сейчас на моего дорогого друга, – объяснил он, обнимая Киммуриэля. – Затем отправляйся с Громфом в Главную Башню. Там ожидают писцы, с подготовленными пергаментами, чтобы вы составили несколько свитков этого чудесного заклинания.

Пайкел посмотрел на него с любопытством, и Джарлакс не был уверен, что он понял. Тем не менее, дворф пустился в пляс, распевая то, что остальным показалось полной тарабарщиной. Он закончил внезапным прыжком и вращением, протянул руку в сторону Киммуриэля и пошевелил пальцами, как будто играл на цимбалах.

– Хе-хе-хе, бррр! – взревел дворф.

– Не чувствую никакой разницы, – сообщил Киммуриэль остальным.

– Пайкел, все готово? – спросил Джарлакс.

– Ага, ага.

– Это продлится весь день?

– Ага, ага.

– Ты уверен?

– Бррр, – сказал Пайкел, качая головой.  Джарлакс не совсем понял, хотел ли он сказать «нет», и он не был уверен в заклинании или в его продолжительности, то ли он имел в виду, что Киммуриэль не скажет «бррр».

Громф фыркнул, а Киммуриэль покачал головой и вздохнул.

– Пойдем, маленький дворф, – сказал Громф, злобно ухмыляясь Джарлаксу и Киммуриэлю, напоминая им, что для него все это было лишь игрой, и взял Пайкела за руку и повел его обратно в башню.

– Что ж, это обнадеживает, – проворчал Киммуриэль.

– Дворфы клянутся, что он могуществен, – ответил Джарлакс. – Но я не уверен, что он только что сделал.

– Он наложил заклинание, как ты и просил, – ответил Киммуриэль. – По крайней мере, он так считает.

Джарлакс посмотрел на него с любопытством.

– Ты же не думал, что я рискну отправиться на ледяной север без защиты из-за слов – которые никто даже не может понять! – зеленобородого дворфа, который воображает себя друидом, не так ли?

– Дурридом, – поправил Джарлакс.

– Что?

– Не бери в голову. Это не имеет значения. Давай-ка займемся подготовкой сигнального маяка для телепортации Громфа.

Он шагнул к Киммуриэлю и вызвал мысленно образ. Сосредоточившись на нем он впустил Киммуриэля в свой разум, чтобы тот смог увидеть его так же ясно, как Джарлакс запомнил.

Мгновение спустя мир начал проноситься мимо них. День, казалось, превратился в ночь, и пара вышла из псионического портала Киммуриэля в ледяной каньон с высокими стенами, перед которыми было разбросано несколько ледяных куполообразных сооружений.

– Тебе холодно?

Киммуриэль пожал плечами, обдумал это и покачал головой.

– Хехехе, – Джарлакс рассмеялся в своей лучшей имитации Пайкела. – Дуррид!

– Я оставлю тебя здесь навсегда, – предупредил Киммуриэль неугомонного наемника.

– Они ушли, – сказала Пенелопа Гарпелл, указывая на область перед Главной Башней, где Джарлакс и Киммуриэль растворились в небытии. Она стояла с Вульфгаром и Даб'ней, когда Аззудонна, Бренор и Реджис приблизились. Затем все последовали за ней, чтобы увидеть, по крайней мере, конец исчезновения.

– Я не понимаю, – произнесла Аззудонна. Ее акцент сохранился, но слова она свободно произносила на Общем благодаря заклинанию, наложенному Пенелопой.

– Джарлакс и Киммуриэль отправились на север, чтобы подготовить глифы, которые направят заклинание телепортации Архимага Громфа, – сказала Пенелопа.

– Они рядом с твоим домом, – тихо сообщила Даб'ней эвендроу, которая с явным беспокойством закусила губу.

– Они скоро вернутся, – заверила ее Пенелопа. – И вы все отправитесь.

– Эльф еще не пришел? – спросил Бренор, подходя.

Двое дроу и Пенелопа посмотрели в недоумении, но Вульфгар и Реджис поняли, кого имел ввиду Бренор.

– Нам сказали, что он должен прибыть сейчас, – сказал Вульфгар. – Мы караулим его.