На этот раз звенящую тишину разорвал пулемётчик. Укрываясь за щитоносцем, он поливал короткими очередями сектор, указанный оператором дрона, и пули свободно пролетали через гипсокартонные перегородки. Будь там какой-нибудь человек, он оказался давным-давно бы ранен. Тем временем летающее устройство залетело за угол и обнаружило там пустой армейский сапог.

Громкие звуки уже заметили другие обитатели подъезда, а подозрительные вспышки разглядели жители дома по соседству. Опасливо поглядывая в окна, некоторые почти одновременно стали вызывать милицию. Один подросток, чувствуя адреналиновый мандраж взрослых, сбегал в соседнюю комнату, достал с полки отцовский бело-чёрный фотоаппарат «Зенит» и начал делать произвольные кадры окон в соседнем доме, где явно происходило что-то неладное.

— Отойди от окон, Гоша, не то пуля ещё попадёт! — прикрикнула мать из коридора.

— Опять бандитские разборки, совсем оборзели! — проворчал отец, устало положив руки на бока. — Такая великая страна была, а всё проср-рали!

В то же время в квартире неизвестного погибшего дрон, было, собрался пролетать дальше. Он готовился залететь в комнату, контролируемую боевиками, как вдруг кто-то спикировал на него с вычурной хрустальной люстры. Робот ударился о стенку и обиженно зажужжал. Оператор попытался выровнять устройство, но Тряпочник разогнался и со всей силы яростно толкнул дрон в сторону кухни. Через видеокамеру «гаммовец» разглядел необычайно сильные руки и тёмное лицо, скрытое капюшоном и противогазом. Оператор дал команду своим немедленно действовать.

Тряпочник мощно пнул летающего робота и тот, вновь потеряв управление, врезался в кухонное окно. С резким звоном разбилось стекло, отвалилась и полетела вниз подпиленная решётка. Дрон вывалился наружу и по инерции полетел в сторону нижних этажей. Красный тряпочник встал на полном осколков подоконнике и, обдуваемый ветром, приготовился к прыжку.

— Сайонара! — когда «гаммовцы» ворвались из всех помещений на кухню, казалось бы, зажав Тряпочника в тупик, неуловимый преступник сиганул в отвесную пропасть городских джунглей, словно в домашний бассейн, прямо на глазах профессиональных убийц.

Один из «спецов» открыл огонь из пулемёта вслед беглецу, но совершенно не успел заметить, что на всех конфорках на полную был открыт газ. Прогремел взрыв, серьёзно повредив кухню, и ближайших к плите боевиков поочерёдно накрыло пламенем и взрывной волной. Однако прочная броня уберегла всех членов «Гаммы» от каких-либо существенных повреждений, и неожиданный взрыв лишь задержал их, не дав разглядеть, куда именно устремился Тряпочник. Отделавшись следами гари и копоти на силовой броне, бойцы решили спешно сворачивать операцию.

Тряпочник, преодолевая ледяные воздушные потоки, камнем летел вниз. Он продолжал оставаться чрезвычайно уверенным в собственных целях и способах их достижения. Метрах в пятидесяти под ним гудел аэромобильный поток. Казалось, человек вот-вот разобьётся о землю или насмерть ударится о транспорт или какой-нибудь объект инфраструктуры вроде фонаря или рекламного щита. Однако Красный тряпочник стукнул по невидимой кнопке за пазухой, и на его предплечьях с голенями, ранее плохо различимые в вечернем сумраке, включились сопла миниатюрных человеческих стабилизаторов. Одевались они за тугие ремешки наподобие наколенников или налокотников.

Резко снизив скорость и смягчив собственное падение, Тряпочник на полном ходу нырнул в открытый кузов грузового ГАЗа, перевозившего овощи. Водитель ничего не заметил, и безбилетный пассажир отключил стабилизаторы. Преступник вольготно улёгся прямо на холодном металле кузова, наполовину снял противогаз и расслабленно закинул ногу на ногу, словно на пляже. Оранжевый свет проносящихся фонарей отчётливо выделял довольную улыбку на видимой половине лица. Синие огоньки, исходившие из сопл стабилизаторов, потухли, и аэромобиль скрылся в общем потоке никогда не спящего московского трафика.

Сирен спешащих милицейских машин таинственный преступник в тот день даже не услышал.

***

Ярослав стоял на пороге злополучной квартиры, только-только выйдя из грязного и ржавого лифта-капсулы. После инцидента с Шуриком успело пройти несколько дней: после опасной схватки Коломина определённое время осматривали специалисты в поисках возможного вреда здоровью. Ехать до места происшествия пришлось долго из-за пробок. На месте всё уже вырисовывалось, как надо: оцепления, маркеры для фиксации улик, специалисты, опрашиваемые свидетели, различное оборудование для проведения следствий. Прессу прогнали на площадку перед подъездом. Рядом со входом Коломина встретил майор Перов.

— Здравия желаю, товарищ майор. — Ярослав отдал честь старшему по званию. — Наш клиент?

— Кажется, да. Только есть непонятное «но». — Перов опёрся спиной на стену, сложив руки под мышками. Милиционер кивнул на распахнутую дверь соседней квартиры. — Нашего «героя» кто-то поджидал напротив. Кто-то очень серьёзный… Кроме того, на вызов приехала не только милиция.

Из квартиры, где произошло побоище, пропустив судмедэксперта и криминального фотографа, вышел крепкий и высокий человек, с чёрными, будто смола, волосами полубоксом и здоровой квадратной челюстью. Каменный нос, цепкий хладнокровный взгляд, огромные, как ковши экскаватора, ручищи — настоящий хищник выбрался на свет из берлоги. Он будто немного стеснялся размера своих ладоней и часто укрывал их в глубоких карманах серого плаща. Ледяные синие глаза, укрытые за прозрачными линзами спецвизора, достаточно сильно контрастировали с по-восточному тёмными волосами. Накачанные торс и грудь надёжно укрывал пластичный жилет «Гепард», а в кобуре из качественной тёмной кожи, что пряталась за пазухой, надёжно закреплялся модифицированный пистолет ОЦ-33-Э-М, или просто «Пернач», дальнейшая эволюция пистолетов АПС. Этот сильный волевой мужчина чем-то ещё напоминал бойцовскую собаку — «служить и защищать» однозначно являлось его лозунгом. Действительно, то был истинный инспектор Жавер эпохи постмодерна.

— Капитан Коломин, я майор Жилин, КГБ СССР, Второе главное управление, — чеканным, чётко поставленным представился мужчина. — Мы с вами заочно знакомы. Моя команда расследует теракт в Красногвардейском, также мои подчинённые участвуют в совместном межведомственном расследовании недавнего инцидента на ЗИЛе.

— Здравия желаю, товарищ майор. — Ярослав поздоровался со спецслужбистом. — Думаю, раз вы здесь, Тряпочник вновь расправился не вполне с обычным человеком?

— Давайте я и майор Перов вам всё расскажем внутри, — не терпя никаких возражений, Жилин провёл рукой в сторону квартиры, где сейчас было очень многолюдно. Майор не желал, чтобы лишнюю информацию дополнительно услышал кто-то из местных жильцов.

— Как скажете. — Коломин переступил порог, сразу же приметив выключенный датчик движения у плинтуса. Сотрудники правопорядка уже успели обнаружить его давно и пометили специальным ярким маркером. Двое специалистов потеснились, чтобы пропустить троицу, идущую в гостиную. Криминальный фотограф сделал снимок кухни. Ярослав холодно сыронизировал, наблюдая за совместной работой милиции и КГБ: — А мы не сидим друг у друга на головах?

Перов поправил изящные очки, которые были похожи на те, что носили герои боевиков восьмидесятых.

— О нет, мы достаточно удачно сработались, — улыбнулся милиционер, первым зайдя в гостиную. Складывалось ощущение, что Перов чувствовал себя несколько неловко в компании Жилина. — Мы приехали первые и долго не могли понять, кем является сей несчастный гражданин. Никакой информации в наших базах данных не было.

— Товарищу майору мы всё уже рассказали, и с вами я не буду ходить вокруг да около, капитан. Раскрыть дело «Красного тряпочника» я считаю огромным долгом для вас, поэтому никоим образом не собираюсь ставить препоны… в разумных границах гостайны, разумеется, — прищурился Жилин, точно высматривая добычу. Обернулся к погибшему хозяину квартиры, всё ещё трагически сидящему на стуле. На миг на суровом лице майора КГБ промелькнула горечь, смешанная с беспомощностью. Однако он мгновенно отошёл от этой сентиментальной эмоции, и его лицо вновь приняло привычное выражение. — Это Артём Георгиевич Ключников, в этой квартире он был прописан под именем Иванова Андрея Сергеевича, под этим оперативным псевдонимом и служил верой и правдой своей стране. Прекрасный квалифицированный разведчик и… мой очень неплохой товарищ.