Где-то у меня было красное полусладкое вино. Вспомнила, встав с нашей кровати, мысленно ударив по лбу за оставшиеся в коридоре тапочки — без них дома как без пальцев на кухне, — поспешила к зашторенному ночными шторами окну.

— Вот черт. — имею право ругнуться, завидев стоящую под нашими окнами такси!

Этот наглый мужлан до сих пор не уехал. Ждёт не дождётся того самого злого момента, когда включится свет и покажется одна из наших мордашек. Не бывать этому, номер квартиры и этаж узнать не удастся, сегодня выходной — у половины квартир зажжён ночник или РГБ-подсветка.

— Диан, — зову по имени, морщась от всей ситуации в целом. Ещё немного и моя бедная голова взорвётся вулканом. — А ты свой телефон забрала?

— Ясен перец, — слышу ответ, — он у меня в сумке находится.

Простите, не моё дело и не моя жизнь, но хочу узнать: ей ли строчат через каждую минуту сообщения на улице или левому человеку. Не нравится этот мужчина, ох как не нравится. Вызову завтра участкового, составлю с ним заявление на нарушение неприкосновенности частной жизни.

Глядишь штраф выпишут или хуже. Привлекут к уголовной ответственности за прошлые грехи.

— Схожу за бокалами. — оповещаю, передавая в руки найденную бутылку. — Заодно штопор принесу.

— И закуски. — от истерики ни следа.

На закуску нарезка копчёной колбасы, сыр и завалявшийся виноград. В некоторых виноградинках есть потемнения, их можно смело сорвать и выбросить в мусорное ведёрко. Остальные промыть под водой, разложить аккуратно на тарелке, отнести обратно в комнату.

Мне никак не даёт покоя тот мужчина. Взглянув через окно на освещенную фонарями улицу, пожелав всех благ бедному таксисту, удивилась. След простыл, уехал, оставив моё загнанное в угол состояние в покое. Можно смело расслабиться, отпустить намотанный клубок нервов, выпить, услышать испугавший мою нервную психику рассказ.

— Держи, — подаю тарелку с закусками, удерживая в правой руке два бокала.

— Штопор забыла.

— Вовсе нет, — вытаскиваю прибор из мелкого кармашка футболки, отдавая профессионалу собственного дела.

Раскрыл, воткнул в деревянную пробку, покрутил по часовой стрелке, потужился и вот по всей комнате витает сладкий винный аромат. Отбросив штопор с пробкой в сторону, глянула вопросительно на бокалы. Из горла пить дело такое себе, лучше излить сей напиток в ту же самую чашку и пить как дамы, нежели превращаться в выпивох со стажем.

— Меня попытались изнасиловать, — бьёт сокрушающим ударом по груди Дианка, отпивая из бутылки любимый напиток греческого бога Диониса, — старый пёс и его третья по счету любовница.

Сколько у незнакомого мужчин любовниц мне не приятно слышать. Мне сразу становится жаль ту женщину, что смотрела на него любовными глазами, шагая под венец и отвечая с придыханием в сердце то самое «да».

— У твоего директора странные вкусы, — замечаю, прислоняя к губам потеплевший от касаний бокал.

— Это у его ведьмы мазохистские вкусы, — рычит, сжимая до поселения костяшек кулаки. Узнаю свою боевую подругу, готова надрать всем пятые точки за одно только в свой адрес. — Представляешь, захожу вместе с ней в женский туалет, а там стоит давит лыбу хрыч пятидесятилетний! Она такая к нему подходит, ласкает везде, где только достаёт руками, а затем, обернувшись к моей ошалевшей персоне, произносит: «Ну что ты как не родная, присоединяйся».

Слава богу она не орёт во все горло, а только шёпотом, иначе разбудили всех соседей и спящего за стенкой ребёнка. На моих губах проскальзывает глупая улыбка, ум воспроизводит во всех ярких красках ту самую сценку из женского туалета ресторана.

— Ладно, — поднимает свободную ладонь в жесте сдаваться, — где-то девять лет назад, пока ещё училась в технаре, у меня был половой опыт с несколькими партнёрами на закрытой вечеринке, но чтоб такое…

У кого-то были пелёнки и распашонки после учёбы, а кто-то развлекался как мог. И каждый раз, когда Дианка приходила домой с покусанной шеей или расстегнутой одеждой, стойким запахом мужского парфюма, дожидаясь ночного время — вот как сейчас, — рассказывала абсолютно все и без какой-либо утайки.

— Домашний кинотеатр «3Д», — прыскаю со смеха, чувствуя лёгкий удар в плечо. — Любуешься, познаешь новый опыт.

— Опыт сосать? — задают риторический вопрос. — Я и так это умею, как я по твоему ем чупа-чупсы?

Пора заканчивать пить, иначе весь разговор превратится в смех и грех. Допив свой бокал вина, закусив неприятное обжигающее послевкусие оставшимся виноградом, поспешила лечь на подушку. Может так поздний сон нагрянет к нам и приведёт ща собой следующий чистый день.

— Стыдно об этом говорить, — голос стих, подбородок повис. Цокая пальцами по бутылке, обкусывая до этого серьёзно истерзанные губы, Диана практически мёртвым голосом произнесла. — Когда они начали это делать, я застопорилась. Отключилась от мира всего. Но я все чувствовала и ощущала: как касаются открытых участков рук ладони этой стервы, как ведёт к столешнице рядом с мойками…

— Они тебя трогали? — задаю главный вопрос, на который был самый сложный ответ.

— Он не успел, — не знаю почему, но с моих плеч спал тяжёлый камень. Я рада тому, что этот хмырь не дотронулся всем своим чревом до подруги. Сделай он это и его искали полицейские с ищейками. — Я проснулась ровно в тот миг, когда эта дрянь коснулась меня своими пальцами. Хах, видела бы ты, как они падают вместе на пол, крича от боли. Этот старпер натягивал её уже в тот момент, когда похотливая овца решила поиграть со мной.

— А тот мужчина… — зеваю в ладонь, чувствуя тяжесть на веках.

— Он помог мне вырваться из лап двух крыс, вызвав за свой счёт такси. — шмыгнув носом, разведя по всему лицу остатки водостойкого макияжа. Нет, туш все-таки оставила чёрный отпечаток. — А что такое?

Пришлось рассказать.

Первый выходной на неделе и в нашей маленькой уютной квартирке витает сплошная тишина. Все спят свернувшись под одеялами, видят энные по счету сны. Одна я с утра на ногах, бегаю по кухне, выпекая на бабушкиной чугунной сковороде блинчики по её фирменному рецепту.

В холодильнике валяется банка не открытой сметаны, упаковка сгущенного молока, плюс в раковине лежит оттаивает куриная печень. Сделаю из неё начинку, которую любит и обожает до безумия Артём. Ох, спасибо бабушке, та смогла приучить его ещё в самом юном детстве уплетать её — печенку, — за обе пухлые щеки. Теперь готовлю без страха выкинуть все приготовленное на завтрак туалету.

Вчерашние ночные посиделки закончились на начале третьего ночи. Рассказывая во всех подробностях о том самом мужчине, Диана, хмуро покосившись, позволила поинтересоваться странным для меня вопросом: не встречалась ли я ранее с таким богатым человеком.

Мой ответ: нет. С таким богатым человеком я не могла встретиться обычным взглядом на дороге пятнадцать лет назад, так как постоянно скрывалась от всех своих родственников и школьных друзей в четырёх стенах. Тогда мне даже интернет страницы пришлось удалить, в придачу заблокировав номер телефона.

Из-за ранней беременности я даже в новую школу не пошла, сидела за компьютером и писала под диктовку учителей конспекты. Только экзамен пришлось сдавать вне дома, но там тоже практически никого не видела: только организованный отдельно класс, комиссия из трёх преподавателей, записывающая всех нас камера с ноутбука.

— Ай, — умудрившись обжечься, рефлекторно подняла пальцы к губам, аккуратно дуя прохладным потоком воздуха. Заживёт, не впервой обжигаюсь, режусь, попадаю чем-то в глаза.

В общем счёте, вчера я так и не узнала о том самом мужчине. Просто богатая личность у которого решили взять интервью по случаю нового открытия автомобильного салона в нашем городе. Ни имени, ни фамилии от засыпающей на тот момент подруги не узнала, да и в телефон к ней не смогла залезть.

Вроде бы чужая собственность и чужие личные границы, которые не стоит переходить даже мне.