Расхаживая тут, император мысленно пытался советоваться с его почившими предками. И одновременно продолжал предаваться черным мыслям.

— Интересно, что положат на мой постамент, когда меня не станет? — мужчина задумчиво уставился на бесформенную пока что глыбу. По сути, сейчас это был лишь большой камень, на котором было высечено: Станислаус четвертый. Все остальное появится только после его смерти.

— Возможно, носовой платок? Мол, он всю жизнь только ныл… Или кусок глины? Его лепили все, кто хотел…

Приступ черной самокритики прервал резкий скрип двери. Император недоуменно обернулся. Кто же посмел отрывать главу державы в такой момент?

В дверном проеме показался пожилой мужчина, чародей. За его спиной видны были валявшиеся изломанными куклами гвардейцы в темно-синей одежде. Лужи крови и конвульсивно подергивающиеся конечности не оставляли сомнений — перед императором враг.

— Недобрый день, ваше императорское величество — со злобной улыбкой поприветствовал его неизвестный.

— Кто ты?

— Это неважно. Важно то, что ордену не нравится ваше поведение. Так что, до свидания, ваше императорское величество… — последние слова чародей издевательски протянул, глядя на труп императора, разрезанный магической плетью пополам. Через пару секунд погасли колдовские искорки возле его руки. Быстрый поворот — и неизвестный покинул помещение. А еще минут через двадцать обычный слуга обнаружил трупы. Во дворце поднялась паника.

В это же время, в одном роскошном особняке на территории дворца:

В этой комнате пол устилали сшитые в сплошное полотно пушистые шкуры редчайших льдистых леопардов. Светильники горели на драгоценном синем масле из лепестков, не дававшем копоти, а лишь цветочный аромат. От обилия позолоты и драгоценных камней стены сверкали. Пылающий камин в углу был так хитроумно сделан, что практически не грел, а только добавлял антуража. Трое очаровательных юных девиц, в полупрозрачных нарядах, жеманничая, хихикая и старательно выпячивая все свои прелести напоказ, кормили с рук возлежавшего на огромном круглом ложе мужчину лет сорока. Он имел холеный вид. Длинные, ухоженные волосы тщательно завязаны в сложную прическу ленточками. Толстое лицо с роскошными усами, солидное брюхо, пальцы-сосиски унизанные перстнями.

— Господин Яузза, попробуйте вот эти финики, специально привезенные для императорской семьи…

Изящные девичьи пальчики вложили в рот мужчины фрукт, успев нежно мазнуть по щеке тыльной стороной руки.

Вторая склонилась в точно выверенном поклоне, демонстрируя свои богатства в смелом декольте:

— Возможно, господин хочет что-нибудь другое? Ваша служанка с удовольствием вас побалует… тем лакомством, что пожелаете…

Мужчина, развязно улыбаясь, протянул руку вперед, и в тот же момент дверь в помещение громко хлопнула, впуская взъерошенного слугу и напрочь сбивая слащаво-развратное настроение, царившее тут.

— Беда, ваше высочество! — завопил ворвавшийся, бухаясь на колени. За то, что посмел потревожить в такой момент, он, безусловно, будет наказан. Но если не сказать такую важную новость — наказание точно будет хуже.

Еще мгновение довольное лицо мужчины изменилось. Губы сжались в тонкие нити, брови сурово сдвинулись, а глаза обещали все кары земные. Но, справившись с первым приступом гнева, он выдавил:

— Докладывай!

— Беда, ваше высочество! — повторил слуга, не смея отрывать головы от пола. — Убили императора Станислауса!

— Что? Не может быть… Как это случилось? Кто это сделал? Это точно⁈

Мужчина в волнении вскочил. Золотое блюдо с лакомствами, глухо звякнув, свалилось на пол. Изысканные сладости и редкие фрукты свалились под ноги, как мусор. Девицы испуганно замерли, не издавая ни звука.

— Это правда, ваше высочество. А узнали совсем недавно, когда обнаружили убитого императора и всю его охрану. — Рассказывал слуга, не поднимая головы. — Убийц не нашли, но все вокруг говорят, что это сделали монахи. Вроде бы, даже кто-то их видел, но не осмелился встать на их пути.

— Вот как… — протянул мужчина. Гнев ушел почти моментально, сменившись глубокой задумчивостью. Станислаус умер, не прожив на троне и полутора десятка лет. А ведь это был его родной брат! Когда решался вопрос престолонаследия, он, Яузза, мирно уступил место Станислаусу. Не было ни интриг, ни кровавых выяснений отношений… Все, что его всегда интересовало — это роскошная и комфортная жизнь при дворе. Да, жизнь принца менее почетна, зато более спокойна и расслабленна. Редкие яства, пышные и соблазнительные женщины, прогулки и экскурсии в любом месте империи, почет и раболепие всех, кто ниже по титулу (а он второй после императора). Жизнь была прекрасна… а теперь он, похоже, остался главным претендентом на титул императора. Остальные родственники покойного может быть, были влиятельны, опытны или кому-то выгодны… Но императорами становятся лишь по крови. А он родной брат Станислауса, и единственный живой сын предыдущего императора.

Девицы, замершие возле него, тоже быстро сообразили это. Переглянувшись, они склонились в максимально эротичных поклонах и почти хором произнесли:

— Ваше императорское величество.

Быть любовницами принца — это, конечно, неплохо, но быть любовницами императора — это гораздо лучше.

г. Растан:

Роскошный четырехэтажный особняк в центре города напоминал муравьиное гнездо — кто-то входил, кто-то выходил, какие-то вещи заносили, что-то вытаскивали… Организация вторжения в империю оказалась на удивление сложным и хлопотным делом. Отчаянно не хватало опыта таких масштабных операций. Послать пару отрядов во вражескую страну, чтобы что-то добыть или убить? Без проблем! Особенно если учитывать великолепные боевые качества монахов Никкасу, давно известные всему миру. А вот организовать завоевание большой страны, контролируя сотни отрядов… Да еще не забывая про крайне «неудобного» противника — орден Белой Звезды. Эти чародеи Крови могли из любой деревни сделать мощнейший «аккумулятор» энергии, используя который, вшивый ученик силой может померяться с мастером. А есть еще непонятные «червяки», уничтожавшие дендроидов. И ведь на творения магии Жизни была надежда, как на непобедимый козырь, уже когда-то отлично сработавший против ордена… Теперь приходилось хитрить, не имея возможности атаковать в лоб, искать обходные пути. Ловушки, засады, подкупы, отравления — в ход шло все. Монахи Никкасу поголовно благородные воины, не опускающиеся до такого? Чушь! Верховный жрец уже давно вышел из возраста, когда мир делился лишь на белое и черное.

Сквозь небольшие шумы активировался один из восьми амулетов связи на отдельной полке в кабинете Ликара:

— Это Кварин. В столице глашатаи вовсю трубят новость — монахи подло убили императора. Новый император, Яузза четвертый, обещает отомстить за брата и призывает подданных на священную войну. Когда узнаю, что формируются новые отряды, сообщу отдельно. У меня все.

Ликар сжал этот амулет в руке:

— Я тебя услышал, Кварин. Удачи!

После этого верховный жрец задумался на несколько минут.

— Странный ход. Жители империи не особо патриотичны. Тут действует вассальная система управления, а значит, прямых вассалов императора немного. В общем, вряд ли это особо что-то изменит, но проследить не помешает…

В лесах под городом Бурун:

Деревня теперь производила странное впечатление. Она была разобрана по бревнышку. Вместо домов — кучи деревянного мусора, и котлованы разного размера. Любое строение, где мог поместиться человек, постигла та же участь. Можно сказать, что от деревни не осталось ничего. Монахи обшарили все, что можно было, но результат нулевой. Сейчас я начал снова отправлять отряды, чтобы исследовать окружающее пространство. Прочесывать местность далеко не было смысла — раз эта деревня была тут, значит, и лаборатория, или хотя бы вход в нее тоже должен быть тут. Так что мои подчиненные буквально ощупывали каждый клочок земли вокруг деревни. Ну, то есть, бывшей деревни.