В конце концов, она видела, что стало с предыдущей секретаршей Иори. А зрелище было неприятное. Наверное, блевать и думать, что ты тоже можешь превратиться в кровавое месиво, то ещё ощущение.

— Разрешите спросить?

— Так и быть, разрешаю, — великодушно ответил Иори.

— Как это связано с Кикучи Сабуро?

— Легко и просто. Обратимся к клану Тора, они ужасно боевые — стоит Таро испугаться, он сбежит, поджав хвост, и никакие старые фото тут не помогут. Он принесёт мне отличный объект для исследований — мне ведь не обязательно его ему возвращать. Не люблю обман, но это звучит так многообещающе, — протянул Иори. — Да это может быть даже лучше, чем моя работа с другими злыми духами! Мне чертовски хочется вскрыть его голову.

— Отличный план, мастер Иори, — неуверенно ответила Миса и скользнула обратно на своё место.

Иори только пожал плечами: она никогда ничего не понимала в по-настоящему важных вещах.

Горя от нетерпения, Иори спешно набрал номер Таро. В трубке раздались гудки; движимый энтузиазмом, мужчина не мог даже сидеть на месте: он вскочил и принялся мерить шагами комнату, думая только о Сабуро. Он оставил след оммёдзи и злого духа одновременно! О, лучше бы это не была какая-то ошибка исследования — Иори просто необходимо тщательно изучить это явление.

Ради этого он даже готов отодвинуть все остальные проекты! Плевать на злых духов в подвале здания, плевать на продолжение изучения влияния на них операций на мозге и остановки разных человеческих органов. Даже проект с воздействием на духов с помощью психических манипуляций мог подождать — а ведь недавно он был одним из любимых занятий Иори.

Может ли дух так хорошо маскироваться? Или он обрёл способ использовать энергию? Неслыханно — для злых духов она полная противоположность! Или это человек научился использовать их силу? Или это влияние кого-то ещё?

В голове Иори был рой мыслей — он не собирался их прогонять. Азарт от нового объекта для его работы затмевал разум.

Наконец Таро взял трубку.

— Да? Иори, это ты? Как быстро.

— Я согласен. Вези мне своего Сабуро как можно скорее, — сказал Иори, пытаясь придать голосу равнодушия. Таро, конечно, не самый умный человек, особенно когда дело касается его груши для битья, но лучше бы он всецело доверял Иори. — Расправлюсь с ним поскорее, чтобы больше не слышать твой мерзкий голос.

— Мой голос не мерзкий, ты, животное! — возмутился Таро. — Договорились. Я свяжусь, когда Сабуро будет у меня. Сколько ты возьмёшь?

— Для тебя будет хорошая скидка, не переживай за свой тонкий кошелёк.

— Отлично, — выдохнул Таро.

— Я тоже доволен нашей сделкой.

Иори повесил трубку. Теперь ему остаётся только ждать.

Хризантемы. Очень много хризантем. Белые, жёлтые, розовые и даже оранжевые — целое море цветов, будто бы застывших в пространстве. Ни один лепесток не шелохнулся, пока я на них смотрел, и я не мог почувствовать запах — будь это всё по-настоящему, аромат цветов заполнил бы всё пространство.

Здесь же ничем не пахло.

Сделать цветок гербом клана — это, конечно, здорово, но вряд ли обязывает высаживать хризантемы в таких количествах. Хотя, не сказать, что призраки действительно это контролируют — сложно заниматься садоводством, когда ты не материален.

— Не любишь цветы? — спросила Мако, заметив, как я рассматриваю окружение.

— С чего бы мне их любить? Растут, и ладно, — пожал плечами я.

Впрочем, есть виды растений, к которым я испытываю что-то особенное. Отнюдь не любовь — настоящую ненависть. Например, зубастый плотоядный бурецвет. Тут такие не водятся, а вот на моей родине таких было полно — в густых лесах ближе к северной границе стоило держать ухо востро. Схватит такой цветочек — живым уже не уйдёшь. Хотя бы потому что он любую броню на раз прокусывает, да делает это всего за несколько секунд.

Потому-то и плотоядный.

— Стоит лучше относиться к символу нашего клана, — покачала головой Мако. — Это значение первого иероглифа нашей фамилии — Кику. Хризантем не бывает мало: засади ими весь мир, чтобы за ними было не видно ни тигров, ни леса, ни глициний… Ты меня понимаешь?

— Стремление к господству над другими кланами. Ну конечно, к чему ещё всё шло? — пожал плечами я. — Можно было и не сомневаться — всё хотят иметь больше власти.

— Это — ключ к выживанию. В Оясиме нельзя спокойно жить, — твёрдо сказала Мако. — Кланы — это не борьба с демонами. Нет, это лишь их способ показать свою силу и обрести поддержку населения. На самом деле, всё, чем занимается совет — сплошная политика. Император сидит на троне, но он лишь марионетка, которой управляют из-за кулис. Раньше это был сёгун — годы идут, всё меняется. Главы десяти кланов стали влиятельнее — самыми сильными людьми страны. Мы должны бороться, чтобы оставаться на плаву — не с демонами, а с нашими конкурентами.

— Ты удивительно осведомлена о том, что творится в мире смертных, для бесплотного духа, — заметил я. — И очень этим озабочена. Ты ведь не всё время торчишь тут, я прав?

— Это так, — кивнула Мако, вышагивая по узкой дорожке, которая вела к одному из отдалённых зданий комплекса. — Я стала духом-хранителем семьи. Это позволяет мне знать больше, чем любому другому призраку.

— И всё равно ты не можешь ничего сделать. Какая польза от духа-хранителя?

Женщина зыркнула на меня и дёрнула плечом.

— Держи язык за зубами. Я не такая беззащитная, как кажется — могу и уничтожить тебя, если захочу.

После этой фразы я с интересом оглядел Мако.

— Я хочу посмотреть, как ты попробуешь.

— Не недооценивай гейш, — посоветовала Мако. Затем она остановилась: мы были перед особенно большим зданием, таким же простым и не отличавшимся от прочих ничем, кроме размера. — Связываясь с таким количеством мужчин, думаешь я не научилась паре трюков? А сейчас тебе стоит подготовиться к встрече. Советую быть особенно почтительным.

Я стоял перед мужчиной в свободных синих одеждах, сидевшим на дзабутоне, этой маленькой плоской подушке, частенько заменявшей стулья. У незнакомца было вполне обычное лицо: не сказать, что он какой-то крестьянин, но и особо выдающихся черт он не имел. Обычный, не слишком старый: лет пятьдесят, не больше. Может, он и вовсе моложе, чем я думаю. Я смотрел на него, мужчина же окинул внимательным взглядом меня — и так на протяжении долгих, ужасно долгих секунд, пока я наконец не поклонился.

Мако сказала быть почтительным. Не стоит пренебрегать её советом.

— Давно хотел тебя увидеть, — начал мужчина безо всякого приветствия. — Но мне отсюда не выбраться, как бы я ни старался. Я не Мако — мне не повезло стать хранителем. Я обычный призрак, обречённый на очень долгое посмертие. Ну же, присядь. Дай взглянуть на тебя, спаситель моего далёкого потомка. Сабуро был так плох… Мы думали, он обречён. Удивительно: захватчик тела вернул его владельца к жизни.

— Я не сделал ничего особенного, — честно ответил я, садясь на второй дзабутон подле мужчины. — И это было не ради него. Просто он был нужен мне живым.

— Вижу, что не по доброте душевной, — фыркнул незнакомец. — Было бы странно, если бы было наоборот.

— Вы ведь Кикучи Кайоши? — спросил я в лоб. — Основатель рода?

— Верно, — кивнул мужчина. — Дворянин из меня никакой — у меня был только один путь, путь оммёдзи. Но всё пошло не туда… признаться, видя неупокоенные души моих потомков и слушая рассказы Мако о мире живых, я впадаю в ступор. Всё это — не то, ради чего я боролся.

— И всё же, теперь от этого никуда не деться, — заметил я.

Кикучи Кайоши понуро кивнул.

— Тут ты прав. Но я, как воин, не могу даже представить, что мои правнуки, праправнуки… что весь наш род борется за власть, а не за защиту людей. В наше время всё было иначе. Скажи, захватчик, ты понимаешь разницу между оммёдзи моего времени и оммёдзи твоего?

Я кивнул.

— Конечно.