– И как же со всем этим связано появление нежити?

– Энергия смерти очень нестабильна, – прикусил губу нэл, в третий раз переворошив бумаги на столе и разложив на поверхности те, где был схематично изображен обсуждаемый ведьмин круг. – Насколько я вижу, заклинание на это не рассчитано. Поэтому результат мог быть совершенно непредсказуем: повальный мор, массовые самоубийства… Ну, и да… Если вы так ставите вопрос, то и перерождение в нежить на такой земле было бы вполне возможно. Искаженное заклинание в чем-то подобно проклятию. Вы знаете? Будучи нестабильным, оно никогда не остановится. Никогда не иссякнет. И станет бесконечно воспроизводить само себя, если его вовремя не отграничат.

Хм. Пожалуй, теперь я знаю, какую функцию выполняет загадочный барьер.

Энергия смерти…

Именно ее Мор видел над той долиной. И если нэл Тарио прав насчет сути этого заклинания, похоже, мы нашли то место, где впервые в нашем мире зародилась нежить. Может, нам не случайно открылась тайна ее происхождения? И может, где-то там, за горами, находится первая скверна? Тот самый источник, который столетиями отравляет воздух в нашем мире и который уже давно пора закрыть?

– Благодарю вас, нэл Тарио, за увлекательную беседу, – обронил я, знаком показав призраку, что еще не время для откровений. Допускаю, что ему страшно хочется задать еще не одну тысячу вопросов, но старик слишком дряхл. При виде темной сущности у него сердце может не выдержать. И он может не закончить работу, важность которой только что подтвердил. Поэтому я еще раз его поблагодарил и тихо ушел, оставив пожилого гостя и дальше искать для меня полезную информацию.

Сказать, что полученные сведения меня взволновали? Нет. Они никак не повлияли на мои дальнейшие планы, разве что внесли некоторую ясность в события давно минувших дней и приоткрыли завесу тайны над вопросами, над которыми столетиями бились лучшие человеческие умы.

К долине я, разумеется, лишний раз сходил. Убедился, что купол, хоть и слегка посветлел, по-прежнему для меня непроницаем. Затем вернулся в столицу. Обновил содержимое фляги. А потом снова отправился на поиски проклятых камней, каждый из которых возвращал нам с Мором крохотную частичку нас самих.

За последующие несколько лет я исколесил не только всю империю вдоль и поперек, но и существенно обогатил свои знания насчет соседних государств. Славящееся своими непроходимыми чащами княжество Айр… Негостеприимный и жаркий Шэйр… Богатый на озера Орский край… Воинственное Черуольское королевство…

Я побывал во всех городах и селах, какие только встретились мне на пути. Знакомился с людьми, смотрел, как они живут, чем дышат. Многое узнал. Еще больше сделал выводов. Наконец-то научился, пусть и отдаленно, понимать человеческий юмор и выучил признаки всех существующих эмоций, которые теперь умел мастерски воспроизводить.

Еще я приучил себя к солнечному свету, поскольку хоть самое интересное всегда происходило по ночам, но и днем можно было узнать немало полезного. Сначала я проводил на улице по несколько часов после рассвета. Подолгу сидел возле пещеры с закрытыми глазами, давая себе время привыкнуть. Потом понемногу начал их открывать. Искал способы уменьшить зловредное влияние солнца. И постепенно, понемногу, действительно заметил, что стал легче переносить его воздействие. Особенно если перед выходом глотну лишний раз крови из фляги.

Нэл Тарио, к сожалению, больше ничем особым нас не порадовал. Частично символы в ведьмином круге он все же расшифровал, многие свои догадки подтвердил, однако спустя несколько лет он все-таки умер, и мне пришлось снова искать, кому перепоручить эту непростую работу.

Не найдя нужного человека в Дамане, я вскоре продолжил поиски в других местах, посетовав, что не догадался начать их немного раньше. И тут очень кстати пришлось предложение Лемана, влияние которого к тому времени простиралось уже настолько далеко, что, наверное, о нем и его связях с тоннельщиками только дурак не слышал.

Я ему по мере возможностей помогал. Поддерживал славу представителя загадочной и жуткой организации, сметающей все и всех на своем пути. Но на самом деле серьезных стычек оказалось немного. Чаще всего достаточно было просто намекнуть, и все трудности решались сами собой.

Проблем с деньгами больше не было. Большую часть средств я получал от Лемана, который исправно выплачивал мне процент за каждый проданный артефакт. Помимо этого в моем распоряжении имелись все захоронения мира, все склепы, могилы и простые клады, которые на моей мысленной карте были помечены жирными крестиками. Везде, где мне приходилось хотя бы ненадолго останавливаться, я на всякий случай хранил запасы золота и драгоценных камней. Порой это сильно выручало. Ну, а если сильно спешил, то просто находил ближайшее кладбище, одним махом поднимал там всех мертвецов и скучным голосом интересовался:

– Деньги, драгоценные камни, украшения есть? Да? Отлично, давай сюда. Нет? Так иди ищи. Завтра в это же время отчитаешься…

И в общем и целом это было хорошее время. Я бы даже сказал, насыщенное, хотя иногда и беспокойное. И длилось оно ровно до тех самых пор, пока Мор, выпив душу из очередного осколка, со вздохом не сказал:

– Все. Это последний. Больше в этом мире проклятых камней нет.

Признаться, его слова меня огорошили. Сами камни я, разумеется, не считал, но мне почему-то казалось, что их должно быть намного больше. Хотя бы потому, что я по-прежнему не все помнил. Видения, которые у меня случались после каждого найденного камня, больше ничего важного не принесли. Все, что мне досталось, это чуть больше картин из моего безмятежного прошлого и целая куча воспоминаний в пределах первых двух-трех столетий моей немертвой жизни, из которых я ничего путного не почерпнул.

– Да, – повторил заметно прибавивший в размерах призрак. – Я действительно больше ничего не чувствую. Но при этом моя душа по-прежнему не полна, и это, откровенно говоря, тревожно.

– Как это понимать? – озадаченно воззрился на него я. – Хочешь сказать, что мы все собрали, но в твоей душе по-прежнему нет какого-то куска?

– Именно.

– И много не хватает?

– По моим ощущениям, я собрал себя примерно на треть.

– Вот это новость!.. – растерянно пробормотал я. – А где же тогда недостающие части?

Мор беспокойно дернулся.

– Понятия не имею. Я ничего не чувствую. Совсем. Их словно бы нет… Но при этом я точно знаю, что они не могли исчезнуть.

– Так, – нахмурился я. – Давай подумаем. Если все камни с твоей душой прокляты и они никуда не исчезли, то мог ли их подобрать кто-то еще?

– Разве что случайно. И то я должен был это почувствовать.

– А если бы их смогли уничтожить?

– Исключено. Душа, освободившись, тут же нашла бы новое вместилище.

– Хм. А есть ли вероятность, что осколки твоей души хранятся где-то, помимо проклятых камней? Может, свойства предметов изменены? Может, их искусственно кто-то уменьшил, а то и полностью погасил, как герцог?

Вопрос неожиданно поставил тень в тупик.

– Честно говоря, никогда об этом не думал. Ведь даже храмовое серебро не смогло укрыть их от меня полностью. Однако чисто теоретически… Наверное, в твоем предположении может быть разумное зерно. Хотя я не представляю, какой защитой должна обладать подобная вещь. И что еще, кроме прямого божественного вмешательства, может перекрыть силу проклятого предмета.

Я потеребил ворот рубахи. Дурная привычка, которая иногда во время разговора позволяет выиграть время. А еще она свидетельствует о наличии у тебя живых реакций, так как если стоять совсем без движения, то собеседнику кажется это неестественным и он очень быстро начинает нервничать.

Эх. Сколько времени я потратил, чтобы привить себе эти странные привычки и сделать их частью своего образа!.. Ну, да проблема не в этом.

– Мы пока не посещали храмы, – наконец произнес я. – И в темные пятна еще не заглядывали.