Когда мы появились на плато, там было на удивление тихо. Нас, что странно, никто не ждал, засаду грифоньи всадники почему-то не устроили. В ночном небе тоже не виднелось ни единого подозрительного силуэта, из чего я заключил, что всерьез меня никто не воспринял.

Правда, когда Мор облетел окрестности, то обнаружилось, что на склоне соседней горы, под слоем снега, находится довольно крупное животное. Похоже, что спящее. Но определенно не просто так сюда явившееся. Так что мой предварительный вывод оказался не сосем точен.

Меня все-таки заметили. Встревожились. Однако не поверили, что я вернусь сюда второй раз за ночь, поэтому наблюдателя оставили всего одного. И этот самый наблюдатель оказался настолько беспечен, что некстати задремал, поэтому у меня появилось время осмотреться получше.

Сегодня была удачная ночь – тучи полностью растянуло, ветер стих, снегопад тоже прекратился. А ярко-желтая луна на пару с такими же яркими звездами настолько хорошо освещали округу, что я сумел детальнее осмотреть горные пики, к которым так и не смог попасть.

Мор не ошибся: горы в том месте плавно изгибались, образуя гигантское кольцо, оберегающее спрятанную внутри долину. А прямо над ней дрожало и переливалось едва различимое на таком расстоянии марево… Словно навеки застывший черный снег, когда-то упавший на ту долину и остановленный на полпути каким-то странным заклятием.

К несчастью, на таком расстоянии второе зрение ничем мне помочь не могло, поэтому вопрос о присутствии магии так и остался нерешенным. Зато я предположил, что если не к тем горам, то хотя бы к соседним скалам все-таки можно попробовать переместиться. Заодно наметил точки для прыжка. Просчитал несколько возможных маршрутов. Прикинул варианты. Обозначил для себя пути отхода. А когда решил, что сделал достаточно, то вышел на середину плато и на самом видном месте создал большущий портал.

Спрятавшаяся под снегом птичка отреагировала на него вполне ожидаемо. Большой сугроб, в котором она пряталась, моментально зашевелился, оттуда проворно высунулась увенчанная тяжелым клювом голова, а затем грифон отряхнулся и, расправив крылья, торопливо взлетел, огласив горы торжествующим криком.

Сам крик оказался странным. Долгий, отнюдь не птичий, скорее, он походил на звериный рык, от которого воздух над скалами буквально загудел. Полагаю, рев этот был слышен на огромном расстоянии. И как только он стих, а грифон явственно нацелился на мою спокойно стоящую на плато фигурку, в небе над нами одна за другой начали расцветать точки необычных порталов.

На этот раз по мою душу птичек явилось почти три десятка. Серых, рыжих, черных в золотую крапинку… Грифоны были разных расцветок и самых разных размеров. А еще с ними был уже не один, а целых три всадника – довольно крупных, закутанных в меха мужчин, лиц которых я толком не разглядел. Звери под ними оказались самыми массивными, вероятно, наиболее зрелые, выносливые, сильные, да еще и с безупречно чистым окрасом: белый, черный и золотой. Быть может, именно поэтому они не стали нападать, а принялись медленно кружить в небе, тогда как остальная свора с яростным криком ринулась вниз, словно и впрямь считала меня своим кровным врагом.

Дождавшись, когда они окажутся на расстоянии в несколько десятков шагов и при желании уже можно было рассмотреть каждое перышко на громадных крыльях, я улыбнулся и сделал шаг в уже готовый портал, из которого вышел на вершине соседней скалы. В прямой видимости от своих преследователей.

Грифоны на удивление быстро сориентировались, поэтому никто из них грудью в скалу не впечатался. Умело погасив скорость, они один за другим взмыли в небо, рассыпались, а как только заметили, что я машу им рукой, с негодующими воплями кинулись в погоню.

Большая их часть, как и предполагалось, создала по порталу и вывалилась прямо у меня над головой. Но вот что интересно. Как и я, порталы они открывали не мгновенно. И если мне для этого требовалась кровь, то им, наверное, волевое усилие. Никаких признаков воздействия магии в процессе я не заметил. Как, впрочем, и вмешательства всадников. Ну, а потом пришлось уходить на следующую вершину, поскольку встречаться с птичками лицом к лицу в мои планы сегодня не входило.

Так мы и пошли прыгать по вершинам, постепенно уходя все дальше от плато и по гигантской дуге огибая неприступную долину. Обнаружив по ходу дела, что между собственно долиной и остальными горами по всем признакам лежит глубокое ущелье, я взял его за ориентир и открывал порталы так, чтобы оказаться почти у самого его края, но при этом не пересекать невидимую черту, за которой находилась неодолимая для меня стена.

Грифоны, как оказалось, тоже избегали летать над ущельем, да и порталы открывали по тому же принципу, что и я, из чего следовало заключить, что и им не дано проникнуть внутрь. А это, в свою очередь, несколько уравнивало наши шансы.

Прыгать по горным вершинам в таком темпе мне раньше не доводилось, однако новый опыт я счел для себя полезным. Преследующие меня по пятам грифоны немного мешали, но я старался далеко не уходить: я еще не все увидел, не сделал нужных выводов, а хотелось бы собрать как можно больше информации.

К слову, довольно скоро стало ясно, что грифоны, хоть и преследовали меня с достойным уважения упорством, все же понемногу начали уставать. Спустя всего час беготни и три десятка открытых порталов самые слабые звери полностью перешли на бреющий полет, уже не пытаясь меня догнать. Порталы они больше не открывали. Двигались намного медленнее, чем раньше. Более молодые и сильные пока держались, но и они все больше времени тратили на очередное перемещение и все чаще присаживались на скалы, чтобы перевести дух.

Еще я заметил, что чем больше было разделяющее нас расстояние, тем больше времени птички тратили на создание порталов. А поскольку им при этом приходилось еще и летать, причем то вверх, то вниз, а то и против ветра, то из сил, соответственно, они выбивались еще быстрее.

Всадники, как ни странно, в процесс погони почти не вмешивались. Даже напротив, вместе с частью стаи они поднялись настолько высоко, что я едва их различал. Но когда от толпы преследующих меня птичек осталась жалкая четверть, грифонов вокруг всадников резко поуменьшилось. Из чего я сделал вывод, что впереди ловушка и нужно быть осторожнее.

– Они обходят тебя снизу, – сообщил Мор, ставший для меня этой ночью воистину незаменимым помощником. Темнота ему не мешала. Живых он ощущал намного лучше меня. А с учетом того, что он еще и летать умел не хуже грифонов, был абсолютно для них невидим и при этом свободно проходил сквозь скалы, то о лучшем разведчике можно было и не мечтать. – Сейчас те, кто плетется следом, резко поднажмут. Нижние проберутся по дну ущелья и подстерегут тебя где-нибудь во-он у тех скал. Так что, если ты не сменишь маршрут… А он сейчас очень хорошо просчитывается… Они попытаются зажать тебя в клещи.

– Слишком разумно для простых пернатых, верно? – усмехнулся я, делая очередной прыжок.

– Всадники пока не вмешиваются, – задумчиво обронил призрак.

– Это мы с тобой не видим, чтобы они вмешивались. Они не кричат, не размахивают руками. Но грифоны действуют слишком слаженно, чтобы это было простым совпадением. Так что, думаю, всадники ими все-таки управляют. Быть может, не так, как обычные люди, а… Ну, к примеру, тем же способом, каким и я управляю своими скелетами.

Мор скептически хмыкнул.

– Значит, это все-таки магия? Думаешь, магия крови?

– Почему бы и нет? У нее же несколько направлений. Одно для мертвых, другое для живых…

– Тогда тебе не следует затягивать с прогулкой. Что-то мне подсказывает, что птички готовят для тебя неприятный сюрприз. О! – неожиданно воскликнул он, когда мы переместились еще немного дальше. – Я был прав! Они действительно изобретательные!

– Что ты увидел?

– Смотри, как хитро придумали – все это время за нами гналась небольшая сплоченная стая, и даже я решил, что это и есть вся крылатая братия, которая тут обитает. Но я ошибся! Под нами открываются новые порталы! И оттуда выбираются… Раз, два, три… четыре десятка новых птичек, которые совершенно точно атакуют нас во время следующего перехода!