Когда пыхтящий от возмущения целитель вышел из комнаты, я успел заметить, как его под руки принял стоящий под дверью слуга. Дверь закрылась и я перевёл взгляд на деда.

— Покажи перстень, — тихо попросил он.

Я вытянул руку и мы оба уставились на камень. Я вздрогнул, увидев, что тёмная пластина уже не пустая.

— Красиво, — одобрительно кивнув, продолжил рассматривать оскаленную морду рыси.

— Ну, хвала богам, с тотемом определился. Рысь взяла над тобой покровительство, как и над всеми Рысевыми. Правда, художников среди нас ещё не встречалось, всё больше вояк, да авантюристов, — хмыкнул дед и пожал мне руку. Отторжения это прикосновение не вызвало, и я потихоньку перевёл дух. — Мне тут барон Соколов поведал, что ты двумя выстрелами орлапера снял, когда тот на тебя уже падал.

— Да, было дело, — я смотрел на него, пытаясь понять, почему эта новость вызывает подобный ажиотаж. — А что в этом такого?

— Да ничего особенного, если не учитывать тот факт, что ты стрелял в последний раз, когда тебе двенадцать лет было. А так, всё нормально, правда, маловероятно. Кто тебе ружьё заряжал?

— Тихон протянул уже заряженное, — ответил я не понимая в чём проблема зарядить ружьё. Взял патроны и вперёд.

— А, ну тогда другое дело. Я не могу не верить барону, но небольшое сомнение всё же меня гложет. — Он задумчиво смотрел на мой перстень. Потом провёл над ним рукой. — Ещё прадед твой придумал, как просто можно доступный уровень ограниченный перстнем посмотреть, — объяснил он, заметив мой недоуменный взгляд. — Ого, щедро тебя покровительница одарила, — мы вместе смотрели, как сформировавшаяся из уплотненного воздуха семёрка медленно истаивает. Для меня это вообще ничего не значит, а вот граф заметно разволновался.

— И что это значит? — спросил я.

— Это значит, что в перспективе ты можешь стать очень неслабым магом. Вот только объясни мне, каким образом ты им станешь, рисуя картинки и шляясь по борделям нулевого уровня изнанки? — он обхватил голову руками. — Как ты сумеешь развить дар, если сможешь встретить того же паршивого орлапера только дома при прорыве и абсолютно случайно. Ты же сам видишь, тварь около второго уровня, а макр из неё и дар пробудил и уже рысинная регенерация проявилась. Да и кошачье зрение начало проявляться.

Я только плечами пожал. Откуда я знаю, как буду эту самую семëрку получать? Для меня всё, что он говорит, не имеет смысла. Я представить себе не могу, как вынутый из сердца твари кристалл повлиял на какой-то дар. Правда, были странные эпизоды со зрением, но, это я просто устал. А волк мне почудился. Не хочу ни о чём сейчас думать. Мне бы поспать, а то уже голова не просто болит, она конкретно не варит.

— Котенка надо покормить, и, не знаю, на улицу вынести, чтобы не напакостил прямо на ковёр, — я потер виски и зевнул.

Граф заметил моё состояние и поднялся.

— Ладно, отдыхай, Женя. Завтра будем решать, что со всем этим делать. Особенно с тем, чтобы найти ублюдков, которые на тебя напали. С утра жандармы прибудут, пораспрашивают. Но и сами мы, естественно, сидеть и ждать результатов не будем. Я уже послал людей: тела тварей от охотничьего домика убрать, запасы пополнить, да следы почитать. А насчет котёнка не беспокойся, все мы сделаем, как надо. Поди, не первый раз рысь выращиваем.

Он ушёл, прихватив с собой корзину с котёнком, а я практически сразу провалился в беспокойный сон с суматошными сновидениями.

Утро встретило меня головной болью. Голова раскалывалась на множество мелких частей, каждая из которых хотела отдалиться от соседок. Словно в затылок кто-то запихнул бомбу с таймером, которая и рванула сегодня утром. Дежуривший возле комнаты Тихон, услышав мой скулёж, который я безуспешно пытался заглушить, спрятав голову под подушку, тут же разбудил графа, а тот поднял целителя, благодаря при этом рысь-покровительницу за то, что надоумила его оставить Аристарха Григорьевича в «гостях». Приволок он заспанного целителя чуть ли не за шкирку, причём тащил собственноручно.

— Тэк-с, что тут у нас? — Лебедев размотал бинты и принялся осматривать то место, где когда-то была рана на затылке. — Воспалительных процессов нет, рубец уже полностью сформировался. Голова болит, вероятно, из-за сотрясения мозга. Что, косвенно подтверждает его наличие, — он тонко улыбнулся и принялся осматривать меня дальше. — Я слышал про бой с тварями изнанки. Вместо того, чтобы лежать и приходить в себя, молодой граф был вынужден защищать свою жизнь и жизни доверившихся ему людей. Неудивительно, что голова решила показать, что не нужно было так делать, — он протянул мне флакон с уже знакомым средством. — Выпейте, я оставлю вам запас — вот здесь на прикроватной тумбочке, раз уж никто из ваших близких не позаботился о вашем комфорте.

— Спасибо за заботу, — процедил дед. — Мне только интересно, почему вы не предупредили, что может возникнуть подобная потребность? Что флакон с обезболивающим средством может понадобиться внезапно, и он всегда должен быть под рукой? Мы, слава рыси, не нуждаемся, и запасов подобных средств у нас вполне хватает, чтобы Евгений не мучился.

— Я сказал, что могут возникнуть боли и что их можно будет убрать универсальным обезболивающим. — Огрызнулся целитель. — Евгений Фёдорович, на данный момент, совершенно здоров физически. Немного астеничен, но это потому что у молодого графа мало физических нагрузок. А голова скоро перестанет болеть. Насчет памяти — не знаю. Может так получиться, что и вовсе не вернётся. И это всё я говорил ночью! — Аристарх поднял палец вверх. — То, что вы, подобно многим знатным персонам, пропустили мои рекомендации мимо ушей, не моё дело. На мой взгляд, жизни молодого графа угрозы нет! Перевязки можно не делать и бинты совсем убрать, пускай рана так дальше заживает.

— Какие вы сейчас дадите рекомендации, — дед продолжал его сверлить немигающим взглядом.

— Я их только что вам сообщил. Теперь я могу ехать? — раздраженно спросил целитель, со стуком выставляя на прикроватную тумбочку флаконы.

— Теперь можете, но, Аристарх Григорьевич, если что-то с Евгением случится, и понадобится такая же срочная консультация, то, не обессудь, тебя снова доставят в мой дом. Если понадобится, то силой выволокут из салона или из борделя, или ещё откуда. Мне без разницы, где ты свой досуг проводишь. Моим людям тоже плевать, откуда тебя доставать. — Пригрозил граф на прощанье.

— Вы просто невыносимы, Сергей Ильич. Хуже, только ваш сосед Свинцов. — Аристарх захлопнул саквояж и, гордо вскинув голову, удалился, с трудом удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью.

Дед долго смотрел ему вслед, затем покачал головой и повернулся ко мне.

— Полагаю, завтракать ты будешь в своей комнате? — в ответ я согласно кивнул, голова откликнулась очередной волной боли. — Я сообщу нашим гостям о твоём плохом самочувствии.

— Хорошо, — голос звучал глухо. Зато голова не болела. Вот только её наполнила ужасающая пустота. Которая вскоре грозила перейти в непрекращающийся гул.

Видя мой абсолютно пустой и бессмысленный взгляд, не выражающий в этот момент ничего, граф поднялся из кресла, в котором сидел, пока целитель меня осматривал.

— Женя, этот обидчивый болван забыл предупредить, что обезболивающее можно пить без опасения передозировки до четырёх раз в день. Если боль будет не слишком сильна, то старайся терпеть, — он бросил быстрый взгляд в сторону мольберта и вздохнул. — Постарайся, по крайней мере. И ещё, ближе к обеду прибудут жандармы. Ты их здесь примешь, или спустишься в гостиную?

— В гостиную. — Я долго не думал. Нечего этим дуболомам в моей спальне делать, и так уже не комната, а проходной двор.

— Я так и подумал. Ну, а потом мы пойдем на стрельбище. Если твоя голова тебе позволит. Я хочу увидеть собственными глазами, что мой внук действительно знает, как нужно из ружья стрелять. — Он подошел поближе и положил сухую, но всё ещё крепкую ладонь мне на лоб. Температуру, наверное, пытается определить таким вот нехитрым способом. — Кто тебе волосы остриг? — спросил он, метнув взгляд на дверь, словно думая, стоит догонять целителя, чтобы волшебный втык ему выписать, или не стоит?