— И то правда, ваше сиятельство, — Тихон подхватил меня под руку. — Идемте. Пока искупаетесь, я вам еды приготовлю.

Я позволил себя утащить, плохо понимая, что со мной происходит.

Дальнейшее прошло, как в тумане. Более-менее я пришёл в себя, когда меня Тихон завалил на кровать. И то это осознание было ненадолго, потому что я практически сразу забылся беспокойным сном.

В темноте между деревьями мелькнул гибкий силуэт. Я пошёл следом, ища глазами рыжую с черными пятнами большую кошку. Она то появлялась, то исчезала. То приближалась, то резко отдалялась. Почти как мерцание макра, которое ввело меня в транс, если верить Соколову, то в магический транс. Вот только никакой магии я в себе не чувствую. Дед что-то говорил про регенерацию и кошачье зрение. Но по мне так это мало походило на магию в том виде, в котором я её представлял себе.

Вот среди деревьев снова мелькнул силуэт рыси, и я побежал за ней.

— Стой, подожди, я не успеваю за тобой! — заорал я, обращаясь к ней.

К моему удивлению рысь остановилась и села на землю. Я подбежал к ней, и заметил, что остановилась она на полянке, а когда я пересёк некую невидимую черту, то по периметру поляны вспыхнуло яркое пламя.

— Разве ты не боишься огня? — спросил я у рыси, даже не удивляясь тому, что пытаюсь говорить с животным.

— Я мало чего боюсь, а огонь — это маленькая частичка меня самой, — ответ прозвучал прямо в голове. Со зрением творилось хрен пойми что, а тело горело, словно меня засунули в это самое пламя. — Не бойся, огонь потухнет, не причинив вреда лесу. Но его искра останется в тебе, не потуши её ненароком.

— Я тебя не понимаю. — Мельтешение перед глазами надоело до такой степени, что я напрягся и начал видеть, как обычно. Глядя на рысь, которая наблюдала за мной, слегка наклонив голову набок, я сфокусировался, и цвета исчезли, окрасив мир в черно-белые цвета. Цвета снова вернулись, когда я этого захотел. Поэкспериментировав со зрением, осознал, что теперь могу вызывать довольно странную способность, когда захочу, а не тогда, когда самой способности приспичит проявиться. Выдохнув, снова обратил внимание на рысь. — Я не понимаю тебя.

— Ты поймешь, очень скоро. Ты Рысев, ты такой же мой сын, как и все остальные. Скоро ты осознаешь свои силы. У меня есть к тебе просьба. Найди того ублюдка, который убил мою дочь на землях, принадлежащих другим моим детям.

— Могла бы и не просить, — я говорил вслух, в то время как её ответы возникали прямо в голове. — Я сделаю всё, чтобы достать его.

— Хорошо, я верю в тебя.

— Откуда в марте появился котёнок? — тихо спросил я.

— Неважно. Она будет твоей спутницей, самым преданным другом. Береги её, а она в ответ будет беречь тебя и твою семью.

— Соколовы знали про охоту? Или барон говорил правду, и они ни сном, ни духом? — Я хотел верить барону, но, доверяй и проверяй, чтобы снова не очутиться с пробитой башкой на этот раз без шанса на выживание.

— Соколовы в этом непотребстве не участвовали. Зная барона, вряд ли эти ублюдки решили бы организовать нечто подобное в его присутствии.

— Кто ты? — наконец-то догадался я спросить.

— Я-рысь, твой тотем. Твоя богиня, если тебя такое объяснение больше устроит. — Вообще-то, меня ни одно из этих объяснений не устраивало. Примем за аксиому оба. И больше не будем возвращаться к этим вопросам. Мне других хватает.

— Прорывы, что это? — пока была возможность обращаться к своему тотему напрямую, я решил ею воспользоваться. Почему-то всё, что сейчас происходило, я воспринимал, как должное. У меня даже мысли не возникло, что это может быть простой сон, или бред моего обдолбавшегося макрами организма. Так что поболтаем, тем более, что есть у меня уверенность в том, что подобное общение не будет происходить слишком часто. Рысь — это прежде всего кошка, а кошки не слишком долго с котятами возятся.

— Тончайшая грань между изнанкой и внешним миром. Здесь в ваших землях эта грань особенно тонка. Именно поэтому сыновей рыси поставили на эту землю, чтобы охранять и не давать тварям изнанки заходить слишком далеко. Вы хорошие бойцы, ну, кроме тебя. — Сидящая напротив меня рысь смешно сморщила морду и чихнула. — Да, кроме тебя. Нужно тренироваться.

— Без тебя знаю, — я огрызнулся. Учить она меня вздумала.

— Не дерзи, — одернула меня рысь. — Не с девчонкой своей разговариваешь. — Мы с минуту бодались взглядами, и я в конце концов отвел глаза. — Вот и отлично. Изнанка — это прекрасное место для того, чтобы развивать себя и свою магию. — Голос в голове замолчал, а затем добавил, прежде чем совсем исчезнуть. — На первый раз достаточно. Ещё увидимся.

Я открыл глаза и уставился в темноту. Ничего не видно, а что, если… Закрыл глаза, потом снова открыл. Кошачье зрение сработало как надо. Комната обратилась во все оттенки серого, но, хотя бы стали видны стены и мебель, а вон глаза блеснули на уровне пола: мышь или крыса. Скорее всего, всё-таки мышь, домик считай что в тайге стоит, тут полёвки толпами ходят. Зато теперь стало понятно отсутствие еды. Незачем мышей разводить ещё больше, чем их здесь есть. Да и сжирать они будут всё, до чего доберутся. Всё равно тому, кто сюда приедет мало что достанется.

Так, что тут у нас, кроме притаившейся мыши на полу? Я обвел взглядом комнату, как же непривычно смотреть вот так, словно прибором ночного видения разглядываешь. Дед в кресле возле кровати вообще чуть рябит.

Так, стоп! Откуда здесь взялся дед? Словно почувствовав мой взгляд граф встрепенулся и повернул голову в мою сторону.

— Привет, что ты здесь делаешь? — спросил я, разглядывая его.

— Сразу же примчался, как только гонец сообщил о прорыве, — он протер лицо руками. — Даже в седло впервые за столько лет залез. — Он замолчал, а потом тихо добавил. — Женя, ты меня видишь?

— Да, вижу, а ты разве меня нет? — глядя на него, я тоже зачем-то перешёл почти на шёпот.

— Нет, — он покачал головой. — Рысиное зрение не каждому из Рысевых дано. Собственно, в последний раз оно проявлялось у моего деда. У него так же глаза светились.

— Мне рысь приснилась, — я откинулся на подушку и принялся разглядывать потолок. Всё-таки интересно вот так смотреть.

— Это хорошо, — ответил дед. — Покровительница не к каждому приходит. Правда, делает это чаще, чем зрением наделяет, но всегда хочется большего.

— К тебе приходила?

— Да. После того, как я от Свинцова кошку спас. Приходила, поблагодарила, но предупредила, что соседей надо было как клан разбить, иначе они скоро снова голову поднимут. У свиней память короткая.

— А почему хорошего, в общем-то, совета не послушался? — какая интересная трещина, чем-то молнию напоминает, если долго всматриваться и подключить воображение. А вон там, прямо над тем местом, где мышь сидела, ещё одна, почти такая же. Взять бы и прямо в эту тварь запустить такую же молнию, только настоящую. И я сейчас не о мыши думаю.

— Там всё завертелось очень сильно. У Свинцовых родственники в столице живут, те же Кабановы, которые с Мышкиным какие-то дела делают.

— Кто такой Мышкин? — я полностью разглядел потолок и принялся изучать стену.

— Князь Мышкин, весьма одиозная личность, один из немногих лиц, допущенных к императору без доклада. Так что то, что Кречет прислал сюда всего лишь Медведева, главу Министерства внутренних дел, говорит скорее о некой лояльности к нам власти. А может в пику кому-то, ясно же, что дело для Свинцовых проигрышное было изначально: шутка ли, убить тотемное животное на территории клана этого тотема. Так что, тут, скорее, всё-таки эту гниду защищали, а не нас. Итак половина Сибири забурлила. Территории нам отошли, чтобы эту волну успокоить. И Медведев здесь был, так как мужик, в общем-то, неподкупный. Но слегка надавить можно на любого, например, клан позволить сохранить, вместе с жизнью. Да и спас я тогда рысь, успел. Вот и пошли этим свиньям на уступки. Какие-то закулисные игры, я в такое никогда не лез. Отец, кажется, в виде компенсации морального ущерба ещё торговые льготы получил, и пару контрактов с военными предприятиями разрешили нам заключить. Так что наша воинская часть оснащена прекрасно, почти на уровне государственной армии.