Внутри его не оказалось, но я столкнулась с ним, когда выходила из помещения обратно наружу.

– Кристина, – отшатнулся, перепугавшись от моего неожиданного появления.

– Так не рад меня видеть? – горько усмехнулась.

– Ты ходишь, – улыбнулся. – Твоя тетка говорила мне, но я побоялся приходить к тебе в больницу. И не говори так, я всегда рад тебя видеть.

– Но так ни разу не пришел ко мне с того раза.

Сказанное далось мне эмоционально тяжело, но не сделать этого не могла.

– Думал, ты не рада будешь меня видеть.

– Что? С чего бы? Ты мой папа.

– Я так надеялся, что ты никогда не узнаешь.

– Ты знал с самого начала, – выдохнула. – Я думала, мама обманула и сказала тебе, что беременна от тебя.

Когда я увидела выражение его лица, сразу всё поняла. Стало стыдно, что так плохо подумала о маме.

– Я бесплоден, Кристин. Болел свинкой в детстве, так что еще подростком знал, что детей у меня никогда не будет. И когда родилась ты, я посчитал, что это мое благословение свыше.

Растрогалась, еле сдерживая слезы. Опустила голову, чувствуя, как дрожит всё тело.

– Я думала, ненавидишь меня, – просипела, схватившись за горло.

– Даже не смей так думать, – протер ладонями лицо и взъерошил волосы. – Я люблю тебя, ты моя дочь, несмотря ни на что. Если захочешь общаться со мной, конечно.

Подняла на него глаза и поняла, что он был полон тех же сомнений и страхов, что и я.

– Пап, с чего бы мне не хотеть?

Подошла ближе, ощущая, как мосты между нами рушатся.

– Ну как, Дмитрий богат, а я… так, неудачник.

– Пап, ты что, никакой ты не неудачник. Не говори так. Так ты из-за этого ушел и на даче живешь? Я думала, разлюбил меня, как узнал, что я не твоя дочь, – не смогла сдержать слез.

– Что? Ты что, нет, конечно, разве мать тебе не сказала?

– О чем не сказала?

Папа промолчал и вошел в дом. Поставил чайник на газовую плиту и тяжело вздохнул. Рассказ был недолгим, но на многое открыл мне глаза.

– Я ж в нее влюблен был с детства. Наши бабушки были соседками в деревне, и я бегал за ней со школы, но она не замечала, всё считала себя некрасивой. Я когда предложение делал ей, она уже на четвертом месяце беременности была. А у нас на тот момент никаких отношений не было. Так что поверь, даже не будь я пустым, вряд ли мог бы обмануться.

На глаза навернулись слезы. Я расплакалась, понимая, что он всю жизнь любил меня, несмотря на то, что знал, что я ему не биологическая дочь.

– Ты прости меня.

– За что? – всхлипнула.

– Я ведь деньги от Ланковского взял. Хотел, как лучше. У нас ведь не было денег на твое лечение. Я так не хотел видеть, как страдает мой ребенок, что пошел на сделку с совестью, даже матери твоей ничего не сказал. И бога благодарю, что не знал тогда, кто он. Боюсь, меня бы бес попутал, и операции бы ты не получила.

На меня накатила нервная истерика, полная и боли, и облегчения одновременно. Даже если бы Дима не рассказал мне об этом заранее, я бы всё равно не стала осуждать отца за это.

– Брось, пап, ты хотел, как лучше. Благодаря тебе мне вовремя сделали операцию. Если бы не ты, кто знает, как бы всё обернулось. Только посмотри на меня. Я снова хожу, так что не смей корить себя.

– Запрещаешь?

– Запрещаю.

Его плечи опустились, словно он сбросил груз, который тяготил его всё это время.

– Слышал, ты встречаешься с Дамиром.

Кивнула, и так всё было понятно без слов.

– Он хороший парень, по-настоящему тебя любит, уж это я сто процентов вижу. Опыт, как-никак, большой. Больше двадцати лет одну женщину люблю.

– Одобряешь? – задала ответный вопрос.

– Одобряю.

В этот момент заскрипела калитка, и раздались знакомые шаги.

– Вы с матерью прям в один день решили меня навестить. Видимо, придется теперь мне быть воскресным папой.

Нахмурилась и напряглась, ощущая, как шаток подо мной пол. Вот только вопреки страхам, когда мама вошла, я не увидела на ее лице приговора отцу.

– Мне съезжать? – устало выдохнул он, но слегка набычился.

– Что? – мама же растерялась, увидев нас вдвоем.

– Со своим сойдешься теперь, когда всё прояснилось?

Как бы папа не пытался скрыть свое небезразличие, его осведомленность поражала и прямо говорила о том, что его это беспокоит.

Закатила глаза, понимая, что у них в головах тараканов больше, чем у нас с Дамиром.

– Господи, Леш, не неси чепуху, столько времени прошло. А мы с тобой двадцать лет женаты. Хватит пить и давай уже домой возвращайся. Без мужика в доме всё ломается, да и починить некому.

Я улыбнулась и, когда между ними началась привычная мне перепалка, ускользнула за ворота, направляясь к машине, где сидел в ожидании меня Дамир. Всё встало на свои места.

Эпилог

Несколько недель спустя

– Фату только придержите, я невесте платье поправлю.

– Давайте быстрее, мы в ЗАГС опаздываем.

– Без невесты не начнут, не переживайте.

– И не нужно тут хохмить, и без того все на нервах.

Женский галдеж не утихал, а, наоборот, набирал обороты. Предсвадебный мандраж не коснулся только самой новобрачной.

– Не устала? – подошел со спины Дамир и коснулся моих пальцев, скрещивая их со своими.

– Голова кругом, – улыбнулась ему, но в этот момент его заметили остальные женщины.

Посмотрели на Загорского с возмущением и стали выгонять его из комнаты.

– Мужчинам нельзя входить сюда!

– Да ладно, я же не жених, чего вы?

– Неважно. Иди давай отсюда.

Рассмеялась в кулачок и последовала за парнем, как только его вытолкали в коридор. Двери захлопнулись, и я прижалась к его груди, поправляя криво сидящий галстук.

– И долго они еще? Дима звонил, они уже в ЗАГСе, – закатил глаза мой Дым.

– Почти закончили. Меня только состояние Дины беспокоит.

– Мандраж невесты, разве нет? Я думал, все девушки перед свадьбой сомневаются.

Неопределенно пожала плечами, ведь невест до сегодняшнего дня так близко не знала.

– Не верится, что теперь мы с ней будем родственниками, – покачала головой. – После всего.

– Кто сказал, что вы обязаны общаться? Вычеркнем их из круга общения, и дело с концом.

– Ее ребенок будет моим племянником. Родная кровь, как никак. И родственников не выбирают.

На этих словах Дамир улыбнулся и коснулся пальцами моей щеки. Погладил, а затем наклонился и поцеловал в лоб. Как-то слишком по-отечески.

– Зато мужа ты выбрала с умом, – прошептал мне на ухо.

Застыла, не с первого раза услышав его слова. Медленно подняла глаза, скользя взглядом по грудной клетке, мощной шее и твердому подбородку.

– Мужа? – переспросила, не решаясь посмотреть ему прямо в глаза.

Мой взор остановился на его переносице и там застыл.

– А ты что, собралась мне отказать? – его губы лукаво изогнулись, а голос прозвучал настолько самоуверенно, что я возмущенно дернулась.

– А ты сделал предложение?! – воскликнула, и наши взгляды сразу же встретились. Между нами будто проскочила молния.

– Мое упущение, согласен.

И замолчал. Воцарилась тишина.

– И? – в нетерпении капризно притопнула ногой.

Дамир растянул губы в улыбке, словно издевался, а затем вдруг обхватил меня крупными ладонями за талию, приподнял и поцеловал. Его губы мягко коснулись моих. Сначала прохладные и твердые, затем они вдруг стали упругими и теплыми.

Горячее дыхание опаляло мне кожу и плавило рассудок, заставляя забыть обо всем.

– Кольцо тебе нравится? – вопрос после поцелуя застал врасплох.

– Какое?

Голос звучал слабо и сипло. Перед глазами всё плыло.

– Обручальное, – коснулся моей руки и поднял ее на уровень наших глаз.

– Когда ты… Эй! Так нечестно!

Кольцо было красивым. Золотой ободок с аккуратным бриллиантом по центру.

– Скажи да, – прошептал напряженным тоном.

– А на какой вопрос? – прищурилась, лукаво дразня парня и получая от этого наслаждение.