— Получилось! — радостно воскликнула Маша.

— Марк, ты умный, прям как моя мама, — похвалил меня Егор.

— На счёт «три» бьём по монстру! Целимся чуть ниже головы, туда, где начинается брюшко! — приказал я. — Раз, два… Три!!!

Мы дружно атаковали монстра — тот явно не ожидал, что слабая добыча окажет настолько яростное сопротивление, и не успел поставить блок. Наши объединённые ранговые способности оглушили его и нанесли значительный вред. Ярко-голубая аура Боли отвлекла паучиху, позволила воронам пробить брешь в её обороне, и в ту же секунду на монстра обрушился слизневый дождь. Фасеточные глаза, жвала и передние лапы полностью превратились в желе, и вороны с жадностью набросились на незащищённое хитином паучье тело.

Взбешённое шипение на секунду нас оглушило, и паучиха, наконец, вывалилась в коридор. Отмахнувшись от ворон, как от надоедливых мух, она поползла к нам, прихрамывая на передние лапы. Но меня это уже не беспокоило — я вычислил её слабое место.

— Ещё раз! — велел я ребятам. И одновременно с тем, как новая партия плотоядных слизневых ворон с ярко-голубой аурой полетела в сторону паучихи, я ударил по ней теневой способностью Воспламенение. Чёрное пламя прожгло насквозь тело монстра, на пол полились его внутренности. Однако со стороны казалось, что это сделали вороны, — пламя было невозможно заметить за их мельтешащими крыльями. Паучиха накренилась, её жвала в отчаянной попытке щёлкнули буквально у меня перед носом, и она рухнула на землю. Коридор содрогнулся, нам на голову посыпались камни.

— Нас завалит! — Маша испуганно оглядывалась, прикрывая глаза от поднявшейся пыли.

— Не успеет, — я подобрал аквамариновый кристалл и зелёнку, выпавшие из паучихи. — Трещина закроется раньше, и нас выбросит на поверхность.

Я был прав. Пространство зарябило, пошло волнами, вокруг закрутилась тёмно-синяя воронка, и нас швырнуло вверх. Мы очутились в знакомом бетонном бункере, только теперь здесь не было Трещины — лишь ровная земля, покрытая зелёной молодой травкой.

— Мы справились! — Маша от переизбытка чувств обняла меня и чмокнула в щёку, но тут же смутилась, отпрянула и сделала вид, что ничего не произошло. — Мы выжили!

— Пойдёмте на свежий воздух. Интересно, сколько времени прошло в реальном мире? — я толкнул дверь и шагнул наружу. Территорию перед забором освещал тусклый фонарь и лунный свет.

Ефрейтор и солдат стояли у ворот и разговаривали с директором Академии, Лысой и незнакомым мне стариком с белоснежными волосами. Оглянувшись на скрип двери, вся компания уставилась на нас. Виктор Викторович обеспокоенно хмурился, а Лысая недовольно поджимала губы. Седой старик не смог скрыть изумления, но через секунду его лицо исказила лютая ненависть. Он что-то прошептал, сплюнул, но, повернувшись к директору Академии, состроил взволнованный вид. Я бы даже сказал — скорбный.

— Я знал! Я чувствовал! — воскликнул Седой. — Ярослав жаловался, что его назначили в группу к какому-то странному парню! Он ему угрожал и запугивал. Боги, почему я не обратился к вам раньше⁈ Почему послушал Ярослава⁈ Он не хотел позориться, не хотел показаться слабаком! — на мой вкус, старикан заметно переигрывал, но ефрейтор и солдат явно прониклись его речью и с сочувствием кивали. Седой схватил Виктора Викторовича за плечо, повернул его к себе и сказал: — Пообещайте мне, что накажете этого негодяя! Все должны знать, кто скрывается под маской этого… этого… — видимо, он не смог подобрать подходящего слова и повторил: — Негодяя!

— Мы проведём внутреннее расследование, — пообещал Виктор Викторович и посмотрел на нас: — Марш в машину, она стоит за поворотом. До выяснения обстоятельств вы освобождены от занятий. Если обвинения Василия Фёдоровича подтвердятся, вас отправят в городскую тюрьму.

— Позор, — проворчала Лысая.

Я не стал спорить. Оставалось надеяться, что Псевдо-Ярослав был уверен в собственной победе и не подтасовал доказательства. В ином случае нас ждали бо-о-о-о-о-ольшие неприятности.

То же время, императорский дворец.

Улучив момент, когда личный повар императора выйдет из кухни на перекур, Крабогном деловито подошёл к плите, поднял крышку кастрюли и попробовал грибной суп на сливках. Ему не понравилось — недосолено, почти безвкусно. Поэтому он потянулся к банке с солью и бухнул в кастрюлю где-то с треть. Размешал, попробовал снова и удовлетворённо кивнул. Потом он провёл ревизию холодильника — просто потому что мог. Вообще-то он питался энергией смерти, но попробовать вкус всяких там ананасов тоже было любопытно.

За пять минут он успел понадкусывать все овощи и фрукты и оттяпать по здоровенному куску от домашней колбасы и жареного цыплёнка, а также смешал вишнёвый компот с пивом — так было гораздо вкуснее. Повар ещё пару дней назад заметил, что на его кухне происходит нечто странное, и списал всё на мышей — понаставил ловушек под столами и рассыпал яд по углам. Скрипнула дверь, и Крабогном шмыгнул в тень. Повар прошёл к холодильнику, напевая весёлый мотивчик, и достал кастрюлю с компото-пивом, налил в стакан и сделал большой глоток — тут же подавился, закашлялся.

— Да что за чертовщина? — воскликнул он и со страхом огляделся. — Это уже не мыши, а настоящий полтергейст! Надо позвать жреца Сварожича, чтобы изгнал поганую нечисть…

Крабогном обиделся, когда его назвали поганой нечистью, и из вредности разлил подсолнечное масло в проходе. Подождав, когда повар подскользнётся и шлёпнется на задницу, он направился в прачечную — у него сегодня было столько дел, столько дел… Рита всё равно занята, учится с репетиторами, так что он мог посвятить день себе. Однако не дойдя до прачечной, он услышал перешёптывание и заинтересовался — в тёмном тупичке стояли двое слуг и шушукались, подозрительно оглядываясь.

— Послезавтра мы станем богаты, — прошипел один из них.

— Но зачем взрывать? — неуверенно протянул второй.

— Для отвлечения внимания. Думаешь, нам просто так позволят украсть императорскую дочку, болван? Всё, заткнись. Вали дальше копать императорские огороды. Завтра я тебе напишу.

Крабогном мысленно сверился со своим расписанием. Послезавтра он планировал ограбить соседнюю с Северными Гребешками деревню — там было много навозных куч, которые производили фермерские коровы. В Северных Гребешках и с коровами, и с навозом были небольшие проблемы. А Крабогном прочитал, что удобрения очень помогают в сельском хозяйстве. Но ведь Рита — его второй друг, он не может бросить её в беде… Крабогном задумался. Если он заберёт Риту из императорского дворца ранним утром, то и спасёт её от похищения, и получит помощника, чтобы перетащить навоз. Рита будет в восторге.

Раннее утро, поместье графа Чурпасова, его личный кабинет.

Граф Чурпасов раздражённо перебирал документы, которые ему прислали главы боковых ветвей Рода. К его великому сожалению, Род Чурпасовых не ограничивался графом и его близкими людьми — в его подчинении находилось более двадцати семей. Долгие годы, пока Чурпасов стоял во главе Рода, они ни разу не выразили недовольства, а все возникшие споры решались полюбовно.

Однако напряжение начало накапливаться, когда сын Чурпасова окончательно отбился от рук и пустился во все тяжкие. Тогда граф впервые услышал весьма оскорбительные сплетни — на ежегодном празднике Зимнего Солнцестояния. Традиционно все пришли на знаменитый бал в маскарадных костюмах, и Чурпасова банально не узнали в облике вурдалака — стояли буквально вплотную к нему и перемалывали ему косточки.

— Слышал, что сыночка нашего графа-то натворил? — насмешливо фыркнул оборотень.

— Нет, но могу догадаться, — закатил глаза Кузнечик-Убийца. — Наверное, опять напился вхлам и устроил безобразную драку? Удивительно, как он ещё в каталажку не загремел.

— Да чего удивительного-то? — оборотень со злостью оскалился. — Наш граф без стеснения тратит деньги Рода на взятки и подкупы. Но не для того, чтобы приблизиться к императорскому дворцу или захватить те же рудники в Новгороде. Кстати, ты слышал, какая там свара началась?