Звук, который я не могла игнорировать.

На который я настраивалась годами.

Этот звук исходил от человека, которому нужна помощь.

Я остановилась и осмотрелась по сторонам в поисках его источника. Впереди, всего в нескольких шагах от входа в переулок я увидела двух мужчин. Один из них сидел на земле, наклонившись вперед. Другой нависал над ним, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию.

На оценку ситуации ушло меньше секунды.

Мое сердце бешено заколотилось, руки задрожали до такой степени, что я чуть не выронила телефон.

Стоящий на коленях человек тряс за плечи потерявшего сознание парня.

Тот по-прежнему никак не реагировал.

Мой опыт подсказывал мне, что без медицинского вмешательства ему будет только хуже.

Ему нужно было оказать первую помощь, а затем доставить в больницу.

Этот процесс был мне хорошо знаком.

Но, даже при всем желании ему помочь, я не знала, смогу ли это сделать.

Боже, мне нужно было взять себя в руки.

Мне нужно было перевести дыхание и перестать дрожать.

Для начала я зажмурилась.

Сильно.

И увидела, что стою в центре тротуара.

Застыв на месте.

Мимо меня в обоих направлениях движутся люди.

Я все еще прижимаю к уху телефон, а Роуз все болтает.

Я потрясла головой. Уставилась на этих двух мужчин и заставила себя сосредоточиться на том, что мне нужно сделать.

— … и мы закажем суши.

— Роуз, мне нужно идти, — сказала я, прервав ее монолог.

Я сбросила звонок и до предела наполнила легкие воздухом. Затем постаралась расслабиться настолько, чтобы броситься ко входу в переулок. Когда я добралась до него, то спросила:

— Вам нужна помощь?

Стоявший на коленях парень быстро поднял на меня глаза.

— Вы врач?

Не было времени рассказывать ему обо всей моей профессиональной подготовке. Вместо этого я скользнула к ним и опустилась так, чтобы оказаться на одном уровне с ними.

— Я та, кто может вам помочь. Как его зовут?

— Джо Марино.

Я прижала пальцы к запястью Джо.

— Джо? — произнесла я резким, твердым голосом. — Джо, Вы можете открыть глаза и посмотреть на меня?

Его пульс был крайне медленным.

— Что он принял?

— Просто много выпил.

Я надавливала на верхнюю часть тела Джо, пока он не перестал наклоняться вперед и не уперся спиной в здание. Теперь, когда его голова была поднята, я снова его осмотрела. Губы Джо начали синеть. Щеки раскраснелись, что говорило о повышении температуры. Я приподняла его веки, чтобы посмотреть, как отреагируют зрачки на фонарик моего телефона. Они были расширены.

— Вы уверены, что он ничего больше не принимал? — спросила я.

У Джо отвисла челюсть, и я услышала исходящий у него из горла хруст.

— Сегодня утром его жена вручила ему документы о разводе. Думаю, вполне возможно, он мог что-то принять до того, как я встретил его в баре. Но, черт, я не знаю.

Я выключила фонарик и вернула клавиатуру на своем телефоне.

— Кто Вы?

— Смит Рид, его друг.

— Когда Вы в последний раз видели его в сознании?

Я не сводила глаз с Джо, пока Смит говорил:

— Всего минуту назад. Мы были в баре, и я понял, что ему пора домой. Мы прошли через дверь, и он упал на меня. Я отнес его сюда, чтобы осмотреть и понять, что, черт возьми, происходит. Через несколько секунд появились Вы.

Не ответив Смиту, я нажала на телефоне девять-один-один. Как только звонок был принят, я сказала:

— Я диспетчер восемь-четыре-девять-девять-три-семь из Бостона. Я нахожусь в переулке между Бикон и Фэрфилд-стрит с мужчиной без сознания, примерно тридцати лет, у него замедленный пульс, расширенные зрачки, цианоз и ограничение дыхательных путей. По моим наблюдениям, у него явные признаки передозировки. Пожалуйста, пришлите скорую помощь.

— Машина скорой помощи в пути, — ответил диспетчер. — Время прибытия — три минуты. Как зовут мужчину?

— Джо Марино, — сказала я в трубку. — Он здесь со своим другом, Смитом Ридом. Здесь полный доступ к переулку, ничто не загораживает проезд. Скажите парамедикам, чтобы принесли носилки.

— Я немедленно дам им знать, — сказала она. — Вы останетесь со Смитом и Джо до прибытия парамедиков?

— Да.

— Тогда Вы можете завершить разговор.

Как только я положила телефон в сумку, встретилась взглядом со Смитом.

— Вы можете приподнять его подбородок? Если в дыхательные пути попала жидкость, мы должны убедиться, что он не захлебнется.

Смит придвинулся ближе к Джо и положил одну руку на основание его шеи, а другую — на затылок.

— Когда приедет скорая?

— Через пару минут.

— С ним все будет в порядке?

На тренингах меня учили никогда не отвечать на подобные вопросы. Поэтому, не отрывая внимания от Джо, я сказала:

— Я не знаю.

Теперь, когда я положила руку ему на лоб, его кожа стала более тёплой и липкой.

Я ничего не могла сделать, чтобы его вылечить. У меня в сумочке не было ни медицинского оборудования, ни Наркана¹, ни физраствора.

— Вы на самом деле думаете, что у него передозировка?

Его голос был полон беспокойства. Когда я взглянула на него, столько же беспокойства было и на его лице.

— Не имея возможности его осмотреть, я не могу с точностью утверждать, что происходит с его организмом. Единственное, что я могу подтвердить, — это его симптомы.

— И они показывают вам, что он… — Смит затих и, подняв руку с шеи Джо, провел ею по его волосам. — Иисус, мать твою, Христос, Джо. Открой глаза и посмотри на меня, приятель.

Когда Джо не ответил, Смит положил руку на грудь друга и потряс ее.

— Открой свои чертовы глаза. Я знаю, что ты меня слышишь.

Я не остановила его, потому что решила, что движение не повредит состоянию Джо.

— Какого хрена ты принял? — он приблизился к лицу Джо. — Тебе не нужно было этого делать. Мы бы разобрались. Я бы помог тебе, ты это знаешь.

Когда пульс Джо еще больше замедлился, я услышала звук сирены. Судя по силе звука, скорая была всего в нескольких кварталах от нас.

— Они почти здесь, — сказала я Смиту.

Я не выпускала из пальцев запястье Джо, постоянно контролируя его пульс на случай, если он замедлится настолько, что мне придется делать искусственное дыхание. Мой взгляд был прикован к нему, я внимательно следила за цветом его кожи, движениями его лица, за каждым подъемом его грудной летки. А весь мой слух был сосредоточен на звуках, исходящих из его рта.

Когда из машины скорой помощи вышли парамедики и подошли к нам, я проверила пульс Джо, а затем сказала Смиту:

— Следуйте за мной.

— Вы просите меня оставить его?

Я оглянулась.

— Я просто прошу Вас отойти в сторону, чтобы у врачей было место для работы с ним. Как только они занесут его в машину скорой помощи, они пустят Вас, и Вы поедете с ними в больницу.

Не говоря больше ни слова, Смит встал и последовал за мной на тротуар, пройдя несколько шагов вдоль здания.

Парамедики вынесли носилки за пределы переулка и заняли свои места перед Джо.

Я повернулась лицом к Смиту.

— Вы в порядке?

Он, не отрываясь, смотрел на Джо, но с того места, где мы стояли, мы мало что могли разглядеть.

— Вон там мой лучший друг. Я не знаю, выживет ли он. Нет, блядь, я не в порядке.

Я ничего не могла сказать, чтобы убедить его в том, что Джо полностью поправится. Все зависело от того, что покажут его жизненные показатели, как будет реагировать его организм, как медики будут обращаться с ним по дороге в больницу.

Я понимала, что каждая секунда без должного лечения уменьшает шансы Джо на выживание.

Работавшие над ним медики тоже это знали.

— Давайте подождем здесь, — сказала я Смиту и повела его в сторону машины скорой помощи.

У переулка начала образовываться толпа. Я не хотела, чтобы Смита забыли, как только Джо унесут на носилках.

— Пусть они, блядь, поторопятся, — сказал Смит. Он скрестил руки на груди, его дыхание было гораздо более учащенным, чем у его друга.