Я не мог утереть ее слезы, так как они текли слишком быстро, поэтому я просто дал им литься.

— Дилан, — зарыдала Аликс.

Она поняла.

Я увидел это в ее глазах.

— Аликс, я должен тебя отпустить.

Она покачала головой, но сказала:

— Знаю.

Она разрывалась на части.

Опять.

Аликс никогда бы не приняла такого решения.

Так что его принял я.

— Я хочу, чтобы ты снова улыбалась. Чтобы снова села в машину скорой помощи и делала то, что любишь, потому что ты не знаешь, когда у тебя отнимут этот выбор. Я хочу, чтобы ты жила.

— Ты не можешь уйти.

— Если я буду продолжать упорствовать, ты потеряешь все, что у тебя есть. Я не позволю этому случиться. Ты и так уже достаточно потеряла.

Аликс посмотрела на мою руку и провела большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.

— А что, если я забуду?

— Не забудешь.

— Откуда ты это знаешь, Дилан? Потому что прямо сейчас я могу закрыть глаза и увидеть текстуру твоей кожи, услышать точную интонацию твоего голоса и досконально описать аромат твоего одеколона. Все это так свежо в моей памяти. Но что, если эти воспоминания притупятся? Что если я захочу услышать твой смех, чтобы пережить самый грустный день, но больше не смогу этого сделать? Что если мне понадобится, чтобы ты взял меня за руку, а я не смогу вспомнить, как выглядят твои пальцы?

Я протянул руку и коснулся ее головы.

— Все это находится прямо здесь. Возможно, тебе придется покопаться, но ты всегда найдешь это.

Я поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев. У нее была самая нежная кожа.

И это еще кое-что, по чему я буду скучать.

— Пора.

— Подожди, — вскрикнула Аликс. — Как я могу попрощаться с тобой, если знаю, что больше никогда тебя не увижу?

Она знала, что увидит меня на фотографиях и в воспоминаниях.

Теперь они у нее были.

А еще Аликс знала, что снова будет со мной.

Таким образом, был только один способ ей ответить.

Я прижался губами к ее губам и прошептал:

— Я люблю тебя, Аликс.

Она закрыла глаза, и я почувствовал во рту ее слезы. Почувствовал, как под моими губами задрожали ее губы, и Аликс сказала:

— Я тоже тебя люблю.

Она не поднимала веки в течение двух секунд.

За это время я уже ушел.

АЛИКС

НАШИ ДНИ

Я почувствовала покалывание.

Оно началось в ступнях и перешло на ноги. Затем растеклось по рукам и кистям. Тепло распространялось по всему телу, пока я обретала былые ощущения.

Я приподняла веки, и темнота за ними начала рассеиваться.

Медленно.

Свет сразу же обжег глаза.

Казалось, что прошли месяцы с тех пор, как я видела его в последний раз.

Может, год — этот срок казался более точным.

Когда мое зрение стало более сфокусированным, я увидела смотрящее на меня лицо.

Сначала я подумала, что это Дилан.

Я ждала, что это будет он, так как смотрела на него всего две секунды назад.

Он сказал мне, что любит меня и…

Внезапно мне все вспомнилось.

Разговор, который у нас был.

Прощание.

Но сейчас я смотрела не на Дилана.

Это был Смит.

Он вцепился в мою левую руку, и я сжала его пальцы в надежде смягчить проступившее у него на лице беспокойство.

— Я в порядке.

У меня горело горло.

Голос был хриплым.

— Доктор тоже так сказал.

Смит придвинулся ближе. Я почти чувствовала тепло его тела, хотя меня касалась только его рука.

— Врачи собираются оставить тебя на ночь. Если показатели будут в норме, утром тебя выпишут.

Мне потребовалась минута, чтобы понять, что он сказал.

— Врач? — переспросила я.

Я посмотрела мимо него и увидела комнату, надетую на мне больничную рубашку, стоящие по бокам от меня аппараты, торчащую в руке капельницу.

Я находилась в больнице.

«Но почему?»

Я почувствовала, как у меня подскочило давление, и началась паника.

К кровати подошла Роуз с тем же выражением лица, что и у Смита. Она взяла мою правую руку и сказала:

— Ты не помнишь?

Взглянув на ее лицо, я попыталась вернуться к последнему сохранившемуся у меня воспоминанию.

Я приняла душ и оделась, чтобы отправиться домой к Смиту.

Роуз прислала мне сообщение о том, что собирается дождь.

Я вышла из своей парадной двери и стояла на ступеньках.

После этого я не могла вспомнить ни одной детали.

— Нет, — призналась я. — Не помню.

— Нам не обязательно сейчас об этом говорить, — сказал Смит. — Мы только что вернули тебя. Нам нужно убедиться, что с тобой все в порядке, а потом, когда ты будешь в состоянии, мы сможем обсудить все, что произошло сегодня вечером.

Я их напугала.

Я поняла это по тому, как они на меня смотрели.

Правда заключалась в том, что бывали дни, когда я пугала саму себя.

Каждая пережитая мною гроза.

Каждый наполнивший мои уши раскаат.

— Где я была, когда вы меня нашли? — спросила я.

Потому что кто-то должен был меня найти.

Так я попала в больницу.

— Аликс, тебе не нужно сейчас об этом беспокоиться, — сказал Смит.

— Да, нужно! — крикнула я. — Я должна знать.

— Мы нашли тебя у могилы Дилана, — сказала Роуз.

Каждое ее слово проникало ко мне в грудь и сжималось вокруг моего сердца.

— Ты была без сознания.

А потом мне показалось, что мое сердце перестало биться.

По звуку ее голоса я поняла, что сцена была неприглядной.

Читающийся в глазах у Роуз ужас говорил о том, что я сделала нечто большее, чем просто ее напугала.

— Вы сначала поехали в мой таунхаус? — спросила я.

Я знала ответ.

Мне просто нужно было это услышать.

Когда Смит кивнул, меня затошнило.

Мне хотелось сползти с этой кровати, зайти в ванную и никогда оттуда не выходить.

Хотелось заорать, поэтому я зажала рот рукой, чтобы сдержать крик.

Мои пальцы не смогли остановить слезы.

Они стекали по тыльной стороне моей ладони.

Из-за них все вокруг расплывалось.

Наконец я посмотрела на Роуз, убрала от лица пальцы и призналась:

— Я скрывала это от тебя.

Каждый слог пронзал мою грудь.

Из-за этого мое дыхание стало более затрудненным.

Роуз обхватила меня обеими руками.

— Я поняла это, как только оказалась в твоем доме.

— Прости меня, Роуз. Прости, что я ничего тебе не сказала.

— Конечно, детка.

Постепенно мой взгляд переместился на Смита. Мне было так же больно сказать ему:

— Я не могла позволить тебе увидеть правду.

И, прежде чем кто-то из них успеет вмешаться, я добавила:

— Я знаю, что мне нужна помощь. Я больше так не могу. Это контролирует мою жизнь, и намного сильнее меня.

Я знала это уже давно.

Просто не была готова.

Все изменило пробуждение в больнице и один взгляд в их лица.

И еще Смит.

Я знала, что не смогу отдать ему всю себя, если не отпущу Дилана.

— О, слава Богу, — с облегчением простонала Роуз. — Ты даже не представляешь, как сильно я хотела услышать от тебя это.

Она никогда не скрывала от меня своих чувств.

Я не хотела, чтобы она начинала это сейчас.

— Мне следовало обратиться за помощью, когда я только его потеряла, — сказала я им.

— Все в порядке, — произнесла Роуз. — Я могу понять, почему тебе потребовалось так много времени, чтобы этого захотеть.

Очень тихим голосом я призналась:

— Я не была к этому готова, но теперь готова.

— Я так горжусь тобой, что мне больно, и я просто невероятно тебя люблю, — Роуз встала и, наклонившись, поцеловала меня в лоб.

Затем она повернулась к Смиту и сказала:

— Я пойду принесу всем кофе и посмотрю, смогу ли раздобыть нам какую-нибудь медицинскую форму, чтобы мы могли выбраться из этой мокрой одежды.

Смит поблагодарил ее, затем его внимание вернулось ко мне.