Он медленно направился обратно, чтобы присоединиться к своим компаньонкам, которые ждали его на деревенской лужайке. По мере приближения к этому месту юноша дрожал все сильнее, и Миледи, увидевшая его, поспешила навстречу, чтобы прикоснуться к его руке. Роберт едва ли почувствовал это прикосновение, потому что внезапно ему показалось, что его окружают кричащие лица, а на лужайке приготовлены два столба с кучами сухих веток для костра.

— Ловелас, — окликнула юношу Миледи, снова дотронувшись до его руки.

Роберт протер глаза и вышел из забытья. Никаких столбов не было. И он понял, что все в Вудтоне, в том числе и лужайка, выглядело для него не претерпевшим изменений, как и память о принятом ее жителями решении, о заключенной ими жестокой сделке. Он заставил лошадь медленно развернуться и стал вглядываться в то место, где когда-то стоял родительский дом. От него не осталось и следа. Не было ни покрытого травой холмика, ни единого кирпича. На месте дома стояли три виселицы, и на поперечине каждой болтались кости и высохшие внутренности.

— Вам не следовало сюда возвращаться, Роберт Фокс.

Роберт удивленно обернулся. Ему невесело улыбался Илия.

— Да, я догадался, что это вы, несмотря на ваше превращение в кавалера. Что делать, но это вам не поможет. — Илия сделал паузу, потом кивнул в сторону виселиц. — Он ненавидит даже память о вашей семье. Он ужасен, он хуже, чем смерть.

— Он?

— Да, — подтвердил Илия, многозначительно кивнув и указывая куда-то пальцем, а потом хихикнул и спросил: — И кто же, по-вашему, стал моим командиром?

Роберт проследил взглядом в направлении, указанном Илией, и медленным шагом поехал за своим проводником, хотя больше не нуждался в нем. На свете не было тропинки, которую он знал бы так же хорошо, как эту. Вскоре из тумана стал вырисовываться дом Воэнов. Роберт отметил, что он все еще выглядит хорошо ухоженным, крыша не обвалилась, во всех окнах горит свет. Илия соскочил с лошади и повел Роберта в дом через главный вход. Как сильно все изменилось, подумал юноша, войдя внутрь дома. Он теперь мало походил на жилище, скорее напоминал здание Совета, в котором работал его отец. Когда Илия остановился перед какой-то дверью, Роберт попросил объяснить, в чем дело.

— Теперь мы все живем здесь, — ответил Илия. — Это одно из вознаграждений за выполняемые нами обязанности.

— А другие? — спросил Роберт. — Ваш отец, например? Где живет он?

Илия бросил на Роберта сердитый взгляд, но не ответил. Вместо этого он распахнул дверь и встал поодаль. В тот же миг из-за открывшейся двери донесся утробный крик негодования, но, как только внутрь проскользнули Миледи и Маркиза, мгновенно воцарилась гробовая тишина.

— Спросите его, — шепнул Илия на ухо Роберту и быстро ушел.

Роберт переступил порог. Сэр Генри Воэн стоял за своим рабочим столом; он буквально окаменел под пристальным сверкающим взглядом Миледи. При появлении Роберта сэр Генри сжал кулаки и оторвал взгляд от Миледи. Он повернулся к вошедшему юноше, и его лицо, и без того побледневшее, стало белым как мел.

— Ро… Роберт?

На лбу пульсировала жилка, кожа вокруг губ болезненно посинела.

— Где Эмили? — ласково спросил Роберт.

Сэр Генри с трудом выбрался из-за письменного стола.

— Она… она умерла, — запинаясь, ответил он.

— Как?

— Мы… — у него перехватало дыхание. — Здесь… бунтовщики… беглецы. Они в лесах. Она… Они убили ее.

— За что?

Сэр Генри помолчал, потом сказал:

— Из-за еды, в этом не может быть сомнения.

— Вы имеете в виду?..

Сэр Генри облизнул губы и уставился в окно. Его взгляд был устремлен на поля, в изобилии усыпанные камнями.

— У нас здесь, в Вудтоне, большая нехватка продовольствия.

Роберт разглядывал его с нескрываемым ужасом и недоверием. Он медленно пересек комнату и вплотную подошел к столу.

— Что находится в этом огороженном прибежище смерти, которое вы здесь устроили? — прошептал Роберт.

Его бросило в дрожь. Внезапно все поплыло перед его глазами. Он схватил сэра Генри за горло и швырнул в кресло.

— Говорите! — закричал он. — Что здесь произошло? Зачем вы превратили в ад, в яму для отбросов это место, где я когда-то жил, где оставалось все, что я любил?

— Ловелас…

Роберт ощутил холодное прикосновение к своей щеке и обернулся. Возле него стояла Миледи. Она взяла его за руку.

— Оставьте его, — шепнула она.

Миледи кивнула головой в сторону Маркизы, которая приблизилась к сэру Генри и подняла его подбородок кончиком пальца. Она долго смотрела ему в глаза, наблюдая, как он трясется и едва ли не плавится от страха.

— Вам известно, — прошипела она, — кого нам хотелось бы повидать.

Сэр Генри стал медленно мотать головой из стороны в сторону и причитать:

— Нет! Пожалуйста, не надо, нет!

— Вы сами видели Его? — спросила Маркиза, проигнорировав его мольбу.

— Я…

Маркиза ждала. Внезапно ее глаза вспыхнули ярким пламенем, и сэр Генри опустился на колени, обхватил руками голову и взвыл, как попавшее в капкан животное. Маркиза пнула его носком сапога для верховой езды.

— Я задала вам, — прошипела она, — простой вопрос.

— Я не видел Его, — тоже шепотом откликнулся сэр Генри. — Или, точнее…

Он не смог договорить, судорожно вздохнул и начал снова:

— Это трудно объяснить…

— И в этом нет ничего удивительного, — согласилась Маркиза, — потому что вы смертный. Продолжайте.

— Я приближаюсь к Нему, но… Я Его чувствую, но не вижу… Так я это понимаю, — сбивчиво проговорил он, а потом добавил ослабевшим голосом: — Так он отдает мне приказы.

— Где это происходит?

Сэр Генри закрыл глаза и махнул рукой.

— В доме усадьбы Уолвертонов, — медленно произнес Роберт, поглядев в окно в указанном сэром Генри направлении, хотя из-за тумана ничего не было видно.

— Он прав? — спросила Маркиза.

Сэр Генри почти незаметно кивнул.

— Ведите нас туда.

Он начал было стонать и снова задрожал, но быстро притих под пристальным взглядом Маркизы.

— Пожалуйста, — прошептал он. — Опасно даже…

— А разве не должно быть опасным всякое великое предприятие? — оборвала его Маркиза. В ее взгляде появился блеск триумфатора. Она кивнула в направлении двери и скомандовала: — Я отдаю вам приказ. Ведите нас сейчас же!

Роберту не нужно было ждать, пока сэр Генри покажет дорогу. Он поспешил покинуть дом, вскочил на лошадь и галопом помчался по разрушенной деревне вверх по дороге, ведущей обратно в лес. Только в том месте, где дорога разветвлялась: одна вела дальше вглубь леса, другая поворачивала влево, к усадьбе Уолвертонов, он заставил лошадь остановиться, растерявшись от внезапно нахлынувших воспоминаний. Однажды они стояли с Эмили на этом самом месте, вглядываясь в почти скрывшийся за горизонтом край солнца, и задавали себе вопрос, осмелятся ли они идти дальше по следам копыт на снегу. Теперь снега не было, всюду только серая, сочащаяся водой дымка. И не было Эмили. Роберт оглянулся. По деревенской дороге к нему приближался сэр Генри. Он отвернулся прежде, чем юноша успел поймать его взгляд.

— Кто убил ее? — спросил Роберт, приблизившись к нему, и поехал рядом.

— Откуда мне знать? — пробормотал сэр Генри. — Здесь на дорогах много бунтовщиков.

— Это те, кто не пожелал быть рабами?

Впервые сэр Генри осмелился повернуться к нему лицом и взглянуть в глаза. Злоба и страх, словно сменяющие друг друга облака, искажали черты его лица.