На днях вызвала к себе, говорит:

— Не доводите до греха. Уйдите лучше. Зарплату повысим, только уйдите.

И тут, конечно, дело не только в красоте. Разговор поддержать могу. Про любую киноактрису сутками рассказываю. Они ведь сами не знают, что у них в жизни творится.

Или такой случай был. Познакомился с одной. Тридцать пять лет. Штангистка. Нецелованная. Пару слов сказал — чувствую, пропала. Сжалился. Дай, думаю, поцелую. Такие страсти в ней проснулись? Задрожала вся. А как же не дрожать, пода-рок-то какой на голову свалился! Схватила меня в объятия. Дальше не помню ничего. Помню, раму выбил и лечу.

Нет, мне что-нибудь попроще. Поспокойнее. В больницу даже не пришла. С такой физподготовкой до пенсии замуж не выйдет. Вот ведь до чего моя красота людей доводит. Ну, просто не знаю, что с собой делать, изуродовать себя, что ли? Чтобы уж никому не достался. Так ведь не поможет. Истинную красоту не задрапируешь. Интеллект все равно не спрячешь. Его за версту видать.

Вот говорят, что сейчас любви настоящей нет. Что, дескать, раньше из-за любви чего только не делали, а теперь все лишь бы как. В связи с этим я вам расскажу одну грустную историю.

Значит, один молодой человек — имени называть не буду, чтобы вы ни о чем не догадались, — влюбился в одну девушку. Красивенькая такая девушка. Ну и он парень тоже ничего. И так он в нее влюбился, что сил никаких нет. А она вроде на него ноль внимания, фунт презрения. Он уж и цветы носил, и письма посылал. И чего только не делал! И с работы встретит, и на работу проводит. До того дошел, что прямо на асфальте у ее дома написал: «Я люблю тебя, Лена». Чтобы она каждый день эту надпись видела.

Вода камень точит, и он потихоньку своего добился. Стала она на него внимание обращать. И начали они встречаться. Повстречались так некоторое время. Ну, что между ними было, этого я рассказывать не буду. Не наше это дело — о том рассуждать. Меня это не касается и вас тоже, но только дело уже к женитьбе шло.

И вот так получилось, что из-за чего-то они поссорились. То ли настроение у нее плохое было, то ли у него что случилось, но только слово за слово, и поругались.

Знаете, как бывает? Просто кто-нибудь скажет: «Глупый ты» — и ничего. А как от любимого человека такое услышишь — нет сил терпеть. Ну, в общем, он ей говорит: «Раз так, я тебе докажу, какой я» — и ушел. И вот началась у них не жизнь, а мука. Каждый боится гордость свою уронить, и каждый молчит. Ей бы подойти к нему, сказать: хватит тебе, дескать, и все, или ему то же самое. А они нет. Вот он около ее дома походит, походит, а зайти не может. Он утром на работу идет, а там на асфальте надпись: люблю тебя, дескать, и все. Был, значит, да весь вышел.

И она так же. Допустим, день рождения у него случился. Она ему открытку в ящик — и ходу.

Время идет, а он ей все доказывает. И вот ведь человек какой: на одни тройки учился, а тут взял и институт с отличием окончил. Ему бы подойти, показать диплом да и помириться. А он нет — гордый. Другой бы на его месте уж с пятой познакомился, ту бы из головы выкинул. А он и этого не может.

А тут еще так случилось. В метро он ехал. Вдруг смотрит, она в вагон входит с молодым человеком. Так он не то чтобы поздороваться — его как будто кто ударил. Остолбенел аж. И у нее тоже. Смотрят друг на друга, глаз оторвать не могут. Она чуть в обморок не падает. Еле до остановки доехали. Он выскочил тут же и неизвестно с чего в другую сторону поехал. Вот дела какие.

После этого им бы созвониться, поговорить бы, выяснить все. А он, видишь, думал, что она сидит дома и ждет его. А она девушка молодая, красивая. Ухажеров разных полно. Разве дома усидишь? Тем более ей уже казаться начало, что возраст поджимает. Ей к тому времени двадцать два стукнуло. А тут подруги замуж все повыходили. Ну вот, она так подождала, подождала да и вышла за кого-то замуж. А добрые люди, они всегда найдутся. Конечно, ему об этом и донесли. Тут он света божьего невзвидел. Пролежал на диване неделю, не ел, не спал, мучился. Потом взял и диссертацию по какой-то научной теме защитил.

И вот защитил он диссертацию, денег прикопил, купил машину и на этой машине к ее дому подкатил. Давно об этом мечтал.

Глядь, она с ребенком гуляет. И вот стали они друг против друга. Шагах в двадцати. Он рядом с машиной, она с ребенком. Смотрят друг на друга. Глаз отвести не могут, да подойти боятся. Взял он тут осколок кирпича и написал на асфальте: «Я люблю тебя, Лена». Сел в машину и укатил. Она стоит и плачет. Может, хоть тут бы ей плюнуть на все, позвонить бы ему и объясниться. А она опять нет. Может, ей и не нужно это было. А тогда чего плакать? А он прождал ее звонка-то, сел и какое-то такое открытие сделал, что ему через год доктора дали безо всякой защиты. И тут ему совсем плохо стало. И начал он по телевизору выступать, ему бы жениться на ком другом, а он нет, не может. И все свое доказывает. И вот уж он совсем знаменитым стал, вся грудь в премиях. Да все вы его, может, знаете, почему я его имени и не называю.

И вот умирать ему уже время пришло. И приехал он в ее двор. Взял осколок кирпичный и пишет на асфальте: «Я люблю тебя, Лена». А тут и Лена вышла, с внуками уже. Смотрит, как он пишет это. Он глаза на нее поднял, а уж самому подняться трудновато. Помогла она ему и говорит:

— Доказал? Доволен теперь?

А он ей отвечает:

— Ничего мне не надо. Мне бы видеть только тебя, разговаривать бы только с тобой.

А она ему только волосы погладила, а они уже все седые. Вот так вот.

— Глупый ты, — говорит.

А он-то всю жизнь доказывал ей, что это не так, а теперь взял да сразу с этим и согласился. Сели на лавочку, и он ей говорит:

— Все бы премии отдал, только бы эти внуки моими были.

А она вообще двух слов связать не может. Слезы ручьем.

Он после этого, конечно, и умирать совсем передумал. Так вот каждый день на лавке этой и сидят. Говорят все между собой, как будто и не расставались никогда. А чего говорить-то! Раньше говорить надо было.

— Ты меня любишь?

— Люблю.

— Сильно?

— Сильно.

— Тогда давай поженимся.

— Ну, я в общем-то не против.

— Что же нам мешает?

— Мне ничего не мешает.

— Тогда пойдем и поженимся.

— Пойдем… А где мы будем жить?

— Ну… На первое время комнату снимем.

— Да, пожалуй. А на какие финансы мы ее снимем?

— Перейдем на вечернее и начнем работать.

— Это хорошо. А кто будет готовить?

— Моя мама хорошо готовит и твоя бабушка будет приходить.

— Так. А для чего нам, собственно, жениться?

— Ребенка заведем, воспитывать будем.

— А он кричать будет, с ним сидеть надо, кормить. В кино не сходить, а в театр и подавно.

— Ну, тогда не будем ребенка заводить. Будем в кино ходить, в театры и собаку заведем.

— С собакой в театр не пустят.

— Тогда не будем заводить собаку, а будем просто ходить в кино и театры.

— Но ведь мы и сейчас ходим в кино и театры.

— Ходим.

— Ну?

— А тогда будем все время вместе.

— А ты хочешь, чтобы мы были все время вместе?

— Ну, все время, пожалуй, надоест… Если мы будем работать, то получится, что не все время.

— Значит, нам нужно работать, чтобы не быть все время вместе, ведь так?

— Ну, тогда не будем работать…

— Тогда жить вместе будет не на что.

— Ну, тогда не будем жить вместе…

— Тогда и комнату не надо будет снимать.

— А не будет своей комнаты, тогда моя мама будет у меня дома готовить.

— А моя бабушка — у меня дома.

— Но тогда и жениться незачем.

— А я что говорил!

— Вообще-то, конечно, какое имеет значение, женаты мы или нет. Главное, что мы любим друг друга. Ведь ты меня любишь?

— Люблю.

— Сильно?