— И куда мне такой? — Митя встряхнул костюм, в воздухе повисло облако пыли. — Это Ламарка размер или Горбунова. Я в нём утону.

— Ну, поясом обмотайся. Булавками зацепи. Просил шикарный костюм? Вот тебе костюм, других не держу.

— Нет уж, благодарю.

Митя вернул великанское одеяние. Лучше вообще не идти на этот светский раут, чем таким огородным чучелом.

Ламарк идею с балом одобрил и поддержал: «Людей выделю, на охране и лакеями задействуем. А тебе, Митя, «гостем» придётся поработать. Да не тушуйся! Приглашение обеспечу. Наряд только себе подбери подобающий. Вот тебе десять рублей на чрезвычайные расходы».

Свои ежедневные костюмы Митя, конечно, придирчиво пересмотрел. Чёрный неплох, всего два раза надёван. Но всё равно не подойдёт. Какой там этикет, на этих балах? Перчатки надо или нет? Какого цвета? А галстук? Нет, без специалиста тут не разобраться. По счастью, есть у Мити одна знакомая, которую он давно не навещал…

* * *

— Дорогой мой, вы про меня совсем забыли, так и не заглянули с января, — в этот раз мадам Шаттэ была в чёрно-золотом и чем-то напоминала сытую и довольную тигрицу.

— Здравствуйте, мадам… Виктория, — успел в последний момент поправиться Дмитрий. — Боюсь, новостей о вашей работнице Прасковье я пока сообщить не могу. Расследование идёт, душегуб ещё не найден. Потому и не заходил.

— Что вы, милый мой, никакого упрёка. Служба, дела, всё понимаю. Но вам повода не нужно, я и без всяких предлогов всегда рада вас видеть.

— Вы очень добры. Но, откровенно говоря, я пришёл с поводом. Мне бы не помешал ваш совет в… одёжном вопросе.

Митя изложил свою проблему. Виктория расцвела в улыбке.

— Любезный мой, вы обратились к нужному человеку. Я, конечно, больше по части дамских нарядов, но вам с удовольствием помогу. Дуся-я-я! — бархатный голос мадам внезапно прорезался мощным контральто.

— Да, мадам, — в дверях возникла испуганная девушка.

— Сбегай-ка через дорогу, к Аарону Моисеичу, возьми у него чёрный смокинг размера… — Виктория быстро окинула Митину фигуру профессиональным взглядом. — Сорок восемь, да поприличнее. Ещё сорочку, жилет, галстук, перчатки… В общем, всё, что нужно молодому человеку по бальному этикету, он au courant de toutes les choses*. Скажи, потом рассчитаемся. И побыстрее.

— Подождите, — растерялся Митя. — Я ведь только спросил. А вы уже так быстро всё организуете, так много вещей. Боюсь, я несколько стеснён в средствах, чтобы это оплатить.

— Дорогой мой, не портьте мне творческий замысел своей унылой кредитоспособностью, — махнула рукой мадам. — Как-нибудь разберёмся. Не спорьте, я лучше знаю. Идите-ка вон лучше за ширму и раздевайтесь.

Спорить с Викторией Шаттэ было безнадёжно.

Через полчаса слегка пострадавший от булавок (физически) и непринуждённости владелицы ателье (морально) Митя покинул гостеприимное заведение, с обещанием получить подогнанный по фигуре костюм через два дня.

И хотя сыщик был безмерно благодарен мадам за помощь, что-то подсказывало ему, что действовала она не полностью бескорыстно. Выданный Ламарком аванс Дмитрий после долгих препираний всё же вручил. Но кажется, Виктории нужны были совсем не деньги.

* * *

Безусловно, звездой вечера сегодня стала княжна Киприани. Юная жгучая брюнетка с огромными голубыми глазами покорила мужские сердца с первого взгляда. Все танцы красавицы были расписаны задолго до начала бальной части. И мало кто сомневался, что цветочная корона достанется прекрасной грузинке. Одно имя чего стоит — Тамара! Кому быть царевной, как не ей? Хорошенькая, молодая, прекрасное воспитание, знатный род, более, чем достойное приданое — что ещё нужно для счастья?

Парадная зала арендованного особняка на Тверской чем-то напоминала витрину с мороженым или кондитерскую. Девичьи наряды светились самыми нежными оттенками белого, слоновой кости, голубого, розового, сиреневого… Пышные и воздушные платья пенились, как взбитые сливки, как невесомые меренги, как ажурные папильотки на ножке котлеты по-киевски… Мысленно дойдя до котлет, Софья Загорская поняла, что перед балом всё-таки не мешало перекусить.

Цветы были повсюду. Букеты, гирлянды, панно, корзины всех форм и размеров щедро украшали помещение.

Гости, само собой, тоже были богато декорированы флорой. Чего тут только не встречалось! Разумеется, весенние первенцы — крокусы, первоцветы, гиацинты и подснежники, ирисы и адонисы, тюльпаны и нарциссы. А ещё орхидеи и фиалки, камелии и лилии, фрезии и каллы… Надо полагать, оранжереи и цветочные лавки Москвы накануне события заметно оскудели ассортиментом, но собрали выручки на полгода вперёд.

Ароматы цветов и духов летали по помещениям, причудливо смешиваясь между собой. Ближе к утру, в разгар танцев, среди разгорячённых гостей, они станут совсем пахучими и душными, бутоны будут мертвы и затоптаны каблуками. Но пока цветы ещё живы, а приглашённые — свежи и опрятны.

Тамара Киприани своим цветком выбрала розу. Крохотные розаны — живые и шёлковые — изобильно покрывали её розовое платье с широкой юбкой-панье*. Маленькими бутонами «клементин»* были отделаны сложная причёска и веер. Само собой, розочки были на туфельках и перчатках.

На взгляд Загорской-младшей, с цветами княжна всё-таки переусердствовала. Розовый куст какой-то вышел. Сама Соня сегодня была в голубом. Нижнее платье из плотной тафты, верхнее — из газа небесного оттенка, плечи прикрыты невесомым шифоном, юбка из отдельных «лепестков» разной длины, которые при движении волнуются и порхают. Незабудки в волосах и на корсаже смотрелись превосходно. В общем, Софья сама себе очень понравилась. И даже поймала несколько заинтересованных взглядов. Хотя до прелестной княжны Тамары ей, конечно, далеко. Вон как все вокруг неё вьются.

А полицейских, напротив, нигде не было видно. Соня знала, что они работают под прикрытием. Неужели так превосходно замаскировались? В ожидании танцев девушка рассеянно бродила возле буфета с шампанским, клюквенным морсом, миндальными напитками и фруктами. Слева внезапно возник официант с подносом и предложил Соне лимонаду. Какое у него знакомое лицо. Ой, это же Митин сотрудник — Михаил! Псевдо-лакей ничем, однако, себя не выдал, лишь в последний момент еле заметно подмигнул Софье. Соня моргнула в ответ — мол, сохраню тайну. Раз Миша здесь, значит, и его начальник неподалёку. И это обстоятельство почему-то заставляло волноваться в ожидании.

Двери залы между тем распахнулись, и церемониймейстер объявил о прибытии новых гостей (и кто же посмел так возмутительно опоздать?):

— Купец первой гильдии Алексей Кириллович Нечаев с дочерью Полиной!

Соне в её «буфетном» углу прибывших видно не было. Зато прекрасно ощущалось, как на пару мгновений затихла зала, а потом среди гостей начался невнятный ропот, который усиливался по мере продвижения вошедших от входа к центру. Соня прислушалась к обрывкам фраз, доносящихся от спин присутствующих.

— Боже, как непристойно!

— Где так носят? Что за фасон?

— Она приехала из Северо-Американских штатов.

— Так вот откуда такой вульгарный стиль!

— Я что, вижу её коленки?

— Боже, я не зря считала Америку континентом зла и порока.

— Какие короткие волосы! У мужчин длиннее бывают!

— Ужасно неприлично, но какая шикарная вышивка!

— Восхитительный скандал! А ты говорила, будет скучно.

— Дорогая, её отец — один из устроителей этого бала. Она может надеть хоть мешок из-под картошки.

— Мешок бы выглядел более уместно.

Да что там такое происходит? Соня, бормоча «простите-извините», протиснулась между гостями в первый ряд, чтобы своими глазами посмотреть на неслыханное бесстыдство. И как раз попала на проходящих мимо Нечаевых.

Дивная Полина в своём красном платье пылала как масленичный костёр — на фоне пастельных оттенков юных дев, тёмных туалетов замужних дам и чёрных мужских силуэтов. Наряд её необычного, прямого кроя, завершался ниже колен длинной бахромой. Платье было обильно расшито геометрично расположенным бисером и стеклярусом. Волосы барышни, дерзко подстриженные «а-ля гарсон», опоясывало золотистое оголовье. Над левым ухом полыхал алый мак. Синие глаза смотрели самоуверенно и с вызовом.