– Хорошо. Как вы отнесётесь к закону, который обяжет владельцев такого бизнеса закрыться?

– Ну, естественно, отрицательно. По моему мнению, всё должно проходить органично. Люди должны сами прийти к выводу, что такой способ заработка плохо влияет на окружающую среду, к тому же, портя картинные виды нашего культурно воспетого города. Но лишать людей их работы, на мой взгляд, тоже не честно. У людей из-за этого может открыться депрессия.

– Так, я не пойму. Вы за или против?

– Остановите запись, – сказал молодой человек. Девушка выдохнула и махнула рукой оператору, чтобы тот приостановил запись.

– Что?

– Мне не понятен вопрос. Что вы имеете в виду, когда говорите «за»? И что значит «против»? – сказал молодой человек, и девушка задумалась на несколько секунд.

– Так. Это всё. Достаточно, – сказала репортёрка и повернулась к оператору. – Всё, сворачиваемся, с меня хватит на сегодня, – сказала она. Оператор выключил камеру, девушка, вздохнув, повернулась к молодому человеку. – Спасибо.

– Это долг каждого гражданина.

– Угу, – хмыкнула девушка. Оператор сложил треногу, поднял камеру, и они с репортёркой двинулись через вокзальную площадь к своему служебному автобусику.

– Ну, как идёт торговля? – сказал мужчина, подошедший неожиданно для молодого человека к палатке. На нём были надеты светлые джинсы и чёрная прилегающая к телу майка. Его лицо скрывали солнцезащитные очки, а на руке красовались золотые часы. Молодой человек сидел с книгой в руках и на его лице было видно, что он был немного растерян, увидев этого человека. – Михал Иваныч, – сказал молодой человек и отложил книжку в сторону. – Не ждал меня? – сказал мужчина. – «Я видел его всего раз. Когда он мне давал работу. Естественно, что я тебя здесь не ждал. Ты всегда посылаешь кого-то, чтобы те забрали у меня деньги. А теперь ты стоишь здесь сам лично и спрашиваешь меня, ждал ли я тебя… А сам, как думаешь?!»

– Можно сказать, что я немного удивлён вас здесь видеть, – сказал молодой человек, привстав со своего раскладного стульчика.

– Да ты сиди. Зачем тебе вставать, – сказал мужчина и молодой человек покорно сел обратно. – Ты, наверное, во всю напрягаешь свой мозг. Что он тут забыл? Хрена ли приперся? Так?

– Ну, я бы так радикально бы не мыслил. Но меня не может не занимать факт вашего появления здесь.

– Ты мне скажи… Когда ты ко мне нанимался. Почему ты забыл мне сказать одну незначительную на первый взгляд вещь? – «Он не может знать. Это просто невозможно».

– К сожалению, никак не могу понять, о чём идёт речь, – сказал молодой человек, пытаясь сохранять спокойствие.

– Так, я тебе подскажу. Что же ты не упоминал, что ты у нас прирожденный оратор. Как там ты сказал, с красивого лица нашего города, – сказал мужчина в саркастичной манере и после ещё выдал не продолжительные аплодисменты. – Нет, но браво. И почему мы узнаём из новостей по телеку, что наш… Такой талант. А?

– Они подошли, я ответил, что думаю.

– И тебя ничего не смутило?

– Да вроде нет.

– Как думаешь, зачем эти журналюги терлись здесь?

– Не могу знать наверняка.

– Ну, хотя бы какая-нибудь версия у тебя есть?

– Видимо идёт война за палаточно-ларьковый бизнес.

– Как опять ты верно слова подставил. Именно война. И в этой войне мы все в крайне проигрышной позиции. Отступать больше некуда. Может ты ещё мне скажешь, кто наш враг в этой войне? – «Конечно знаю, ваш враг это – время, которое просто закончилось», – подумал молодой человек.

– Телевидение было федеральным, так что… – сказал молодой человек.

– Так, если ты всё понимаешь. Какого хрена ты там наплёл, – сказал мужчина довольно резко, но при этом оставаясь хладнокровным.

– Михал Иваныч. Это чёртовы телевизионщики, они режут, а потом монтируют, как им выгодно. У них все карты на руках, это по хуже шулеров ребята будут. Беспредельщики, одним словом. Я им говорил про обратную сторону медали, что мол люди лишатся работы и всё такое прочее. А они…

– Так, слушай меня внимательно. Завтра за тобой приедут. И отвезут к городской администрации. Там тебе дадут плакат, ты пойдешь и присоединишься к толпе протестующих. К тебе подойдут репортёры. И ты на камеру задвинешь речь о том, как плохо тебе будет жить без работы, которую ты так сильно любишь. Опыт давать комментарии у тебя есть. Да и смотришься ты по телеку колоритно. Есть какие-то вопросы?

– Да, один. Мне палатку закрывать или вы кого пришлёте?

– Что? Блин. Да, хрен знает. Да, мне пофиг. На эту палатку.

– Хорошо, Михал Иваныч, я всё сделаю.

– Конечно, сделаешь. Ещё бы ты не сделал. Ладно, дай мне что-нибудь в тачку послушать, – сказал мужчина и молодой человек стал окидывать взглядом фонотеку. Затем он взял свой СиДи плеер и достал оттуда диск, положив его в коробку, он передал её своему шефу. – Что это?– сказал мужчина, удивлённо посмотрев на коробку без каких-либо надписей.

– Это! Современная философия. Мысли прочищает капитально. Это как сауна для мозга.

– С проститутками…?! – сказал мужчина и стал смотреть на молодого человека. Тот стал улыбаться. – Смотри не обосрись. На этот раз. Ибо последствия могут тебе не понравится. Думаю, ты и так это знаешь. Ты вон какой умный. Книги читаешь, философов слушаешь, – сказал мужчина, медленно придавая каждому слову некую бескомпромиссную фундаментальность, которую правильно считывал молодой человек.

«Что если наш быт находиться во власти истории. История, как единственный инструмент коммуникации. Мы как-то раз с друзьями… Помню в детстве… Вот у меня случай был… Ты слушаешь, чтобы потом рассказать. Оглянись, всё вокруг, куда бы ты не посмотрел, и есть так или иначе атрибуты истории. Христианство, Ислам, Иудаизм, и даже Буддизм состоят из рассказа историй. Конституции всех стран основаны на правоприменительных историях. Да и вообще, любая передача данных и есть история, так происходит только в прошедшем времени. Таким образом, получается, что история – это необходимая материя для образования формы информации. И уже сформированная через историю, подходящая форма информации, является готовым, и что самое важное, неисчерпаемым в своём ресурсе, продуктом. Изготовленным для последующей всеобщей трансляции, для всевозможных в своём многообразие целей, через структурно и технологически развитые средства массовой коммуникации. При помощи Текста – речевого передатчика. Ибо передавать информацию можно только двумя способами. Таким образом, следует, что история – это базовый код нашего мира. И мир наш управляется только посредством информации чья основа это история. », – размышлял юноша… Он проговаривал текст в своей голове, будто кто-то его слышал и слушал. И так было каждую ночь., кроме той самой. В ту его размышления были прерваны… Сложно сказать, когда он понял, что сейчас должно произойти что-то страшное. Что-то непоправимое. Тогда, когда он услышал те странные звуки, несвойственные его обычному быту или уже, когда он втянул в свои лёгкие первые клубы дыма – зарождающегося огня.

Торговые точки на привокзальной площади закрывались поздно, около десяти часов вечера, людей на площади к этому времени практически не оставалось. И молодой человек каждый день закрывал к этому времени палатку, он прощался со всеми своими соседями по бизнесу и шёл через аллейку с фонарями, которые горели через один, по ней он приходил в пиццерию, не подделку. Там он брал себе два кусочка пиццы и что-нибудь запить. Затем он шёл через ту же самую аллейку, к своей палатке обратно, отрывал её и, попадая внутрь, опускал за собой роллет, а потом зажигал свечу. После того как он ставил её на полочку, он вытаскивал из-под стеллажа с дисками свёрнутый матрас, расстилал его, брал в руки книгу, читал некоторое время и уже затем засыпал.