— Привет, — сказал я, слегка ошарашенный неожиданным явлением.

— Я, между прочим, сторож, — проигнорировал приветствие кот. — Поэтому я буду орать.

Я хотел было что-то сказать, жратвы в конце концов предложить, потому что обратил внимание, что животина страшно худая, даже под шерстью заметно, но не успел. Тот разинул пасть и испустил отвратительный вой. Просто омерзительный! И настолько громкий, что эхо сразу начало метаться по залу, усиливая и без того оглушающий звук. Просто чудовищный вопль! Особенно в свете того, что я тут как бы без приглашения.

Я захлопнул забрало, отошел вглубь кабинки и стал ждать, надеясь, что пять минут истекут быстрее, чем кто-нибудь сюда примчится.

Успел. Передо мной возникла дверь и настала долгожданная тишина. Правда недолго, тут же я услышал тихий и радостный визг Шилы. Я резко поднял забрало и выскочил в пещеру, покачнувшись от повисшей на моей стальной шее девушки.

— Ну что, любимый? Второй заход? Ты теперь понесешь записку?

— Подожди! — буквально оттолкнул я девушку, скинул латные перчатки, повисшие на специальных ремешках, и принялся лихорадочно включать камеру.

Портал закрылся, и мы выскочили на воздух.

— Не дуйся, — глянул я на красавицу, которая и вправду немножко дулась. — Меня там кот засек.

— И что? — недоуменно похлопала глазами эльфийка.

— Он сторожевой оказался. Так орать начал, я чуть не оглох.

— А почему ты решил, что сторожевой, а не просто перес… испугался?

— Он сам сказал…

— А… э… волшебный, значит?

Я просто покивал.

— Будешь снимать доспехи? — спросила Шила.

— Подождем полчасика, потом посмотрим, что на камере будет. Надеюсь ее не обнаружат, — я сомневался, не стоило ли вообще забрать фотоаппарат, дабы не лишиться его, если в нем заподозрят мою шпионскую технику. Но в любом случае, риск был при каждом переходе и даже при любой попытке как-то воспользоваться порталом.

Мы нервно посидели под кустами и, наконец я встал, решив, что если что-то интересное было, то уже и закончилось. Шила побежала со мной открывать дверь потайной комнатки.

Я проколол палец и ткнул в белое пятнышко на камне. Стенка исчезла, и я чуть ли не дрожащими руками достал из кофра мой фотоаппарат.

Мы, уселись на полянке и, чуть не столкнувшись головами, уставились в экран.

Кот орал стоя на четырех лапах перед моим порталом, мордой в сторону правого выхода из зала. Орал от души, аж приятно посмотреть. Каждый отдельный вопль начинался с головы, волной дрожи проходил по худому телу и завершался вибрацией на кончике хвоста, из которого в этот момент еще и какое-то жало высовывалось. Когда вопль прекращался, то еще несколько секунд гуляло эхо и в такт ему трепетали кожистые крылья паршивца.

Но через минуту вопль вдруг резко прервался, и страж метнулся куда-то влево. Я думал, что концерт окончен, но нет. Кот влетел опять в кадр, торжественно сжимая в передних лапах объемистую фарфоровую миску. Аккуратно, даже нежно пристроил ее на полу, а потом встал на четыре лапы, и демонический концерт для кота с эхом возобновился.

Минут через пять раздался гул шагов, а вместе с тем гортанные вопли голосом, который мне слышать уже довелось, хоть и недолго.

— Мамаша бежит, похоже, — пояснил я девушке.

— Ничего себе у нее голосок! А что она орет?

— Подожди, потом расскажу. Нецензурное в основном, — старался не пропустить существенного я. Можно, конечно, и перемотать будет, но пока было не до того.

Четырехметровая женщина возникла в кадре так внезапно, что Шила аж отшатнулась от экрана, еще непривычная к видео.

— Ах ты, скотина волосатая! — орала богиня-мать. — Никакого покоя от тебя! Все нервы мне вымотали днем, а ночью ты начинаешь!

Кот вытянулся в струнку, стоя на задних лапах, а в передних протягивая миску. Он кажется что-то говорил, беспомощно кинув взгляд почти в объектив фотоаппарата, но его речь, вероятно, была не предусмотрена в монологе хозяйки.

— Жрать он захотел! Так ты для этого меня среди ночи разбудил, скотина? — орала огромная женщина в похожей на уже виденную мной ночнушке, и с голыми ногами, одна из которых была в тапочке, а вот вторая босая.

Босая нога отодвинулась для замаха, и кот огреб. Нет, она его не пнула, видимо в последнюю секунду пожалела. А может не хотела убирать кровавое пятно, которое от сторожа, несомненно, только и осталось бы. Просто поддела ногой и отправила в полет через весь зал, где бравый сторожевой мурлыка влип в широкий простенок между открытыми кабинками порталов.

А вот фарфоровую миску, которая, звеня, крутилась на месте старта котоснаряда, она уже пнула. Да так, что чуть не попала в сползающего по стене ее хозяина, осыпав сторожа осколками дорогой его сердцу посудины.

Богиня изрыгнула еще несколько проклятий, потом заглянула в мой портал, почесала живот и наконец удалилась откуда пришла. Кот тоже к этому времени, хромая, вдоль стеночки смылся в другую сторону.

— И что все это значит? — недоуменно спросила моя красавица.

— Кот хотел предупредить хозяев и поднял тревогу. Но те спали, несмотря на то, что уже давно утро, так что хозяйка слушать сторожа не стала, наорала на него и избила. Еще разбила его любимую миску, — выдал краткое резюме я. — И она ничего не говорила. Только ругалась.

Шила встревоженно посмотрела на меня, но я был полон энтузиазма.

— Дай-ка мне продуктов. Давай всё, что мы взяли с собой. Нет, свои пирожные оставь. Схожу я. Вряд ли он еще орать будет. А может удастся прикормить. Его, похоже, не балуют…

Когда я опять оказался в портальном зале, то поднял забрало и громким шепотом позвал:

— Эй! Кот! Иди сюда. Поговорим?

Через полминуты угрюмый кот подлетел к моему порталу, а потом встал на задних лапах.

— Чё надо? — уныло спросил он.

— Есть хочешь? — я потряс мешком в руке. Мне, правда, хотелось сказать что-то вроде «Доорался, скотина?», но это было бы плохим началом для налаживания взаимопонимания.

— С чего такая щедрость? — удивился далеко не бравый страж. — Отравить что ли хочешь?

Я просто достал из мешка кольцо колбасы и откусил от него изрядный кусок. Кот аж затрясся, вытягивая вперед когтистые лапки.

Я бросил колбасу, и бедняга поймал ее в прыжке, а потом кульком рухнул на пол, обнимая добычу всеми четырьмя лапами, а зубами вцепившись так, что и откусить не мог и выпустить изо рта был не в силах. Несчастный то ли урчал, то ли рычал и начал все-таки справляться с завтраком.

— Я сейчас исчезну, — сказал я, закрывая забрало, чтобы моя красавица смогла вызвать портал и не нервничала. — Но потом вернусь. Ты что ешь? Есть еще хлеб, и овощи.

Кот ответит не мог, но сделал жест, который мог означать только «всё!».

Я выкинул на пол зала продукты из мешка и потом специально встряхнул его гордовиной вниз. А то мало ли, будет подозревать, что у меня еще что-то есть. Зачем мне обиды? Он же сейчас невменяем.

— Вернусь через десять минут, — только успел сказать я и перенесся в пещеру.

— Ну что? — спросила Шила, встревоженно глядя на меня.

— Перевоспитывается, — усмехнулся я и добавил. — Жрёт.

Через десять минут я с удивлением смотрел на раздувшегося как мяч, лежащего на спине кота. Только лапы, смотрящие в зенит, мелко подрагивали. Никой еды или даже крошек в поле зрения не наблюдалось.

— Эй! Ты как? — тихо спросил я, запоздало понимая, что сожрать за один присест наш с Шилой завтрак и обед, могло оказаться для мурлыки последним пиршеством, особенно с голодухи.

— В раю, — простонало животное.

— Я Алекс.

— Шоношул, — тяжело простонал кот и с трудом перевернулся на бок. — Можно Шон. Ты не представляешь, Алекс, я же не ел год! Да! Год. Последний раз меня кормили год назад. Вода тут немного попадает с дождями, а вот еды нет.