Валидов довольно потёр руки и кивнул своему коллеге от Далькорпа Антонию Иванову, с недавних пор ставшему Никитиным-Ивановым.

— Достаточно много новых данных собрали.

На оперативном голоэкране начала строиться расширенная картина произошедшего.

На основе анализа сформирован дополнительный набор косвенных признаков, позволяющих своевременно выявлять атаки подобного типа.

— Отправь данные в штаб Дальних сил СФЧ, — распорядился Валидов.

— Запустим их в постоянную обработку? — уточнил Антоний.

— Хорошо Антон, запускай, — Валидов упорно продолжал назвать своего коллегу на земной манер.

Иванов сначала распорядился отправить новую тактическую схему по всему флоту Далькорпа, а затем запустил её на постоянную обработку бинком штаба ПКО. На оперативном голоэкране появилось большое количество новой информации — к уже имеющимся траекториями добавились ранее неизвестные, в основном это были прогнозы возможных угроз. Они отображались в виде вероятностных траекторий, по которым могли быть запущены замаскированные торпеды.

Валидов с Ивановым приникли к экрану и начали крутить его содержимое, меняя различные параметры. И, в определённый момент, вероятности истинности построенной модели превысили пороговое значение…

— Внимание, боевая тревога! — в капсуле центрального поста зазвенела сирена, а на все экраны и главный и личные посыпались предупреждающие надписи.

Схема окружающего Сатурн пространства раскрасилась угрожающими красными траекториями, которые сходились к Фебе. Сразу после задействования, новые тактические алгоритмы выявили высокую вероятность атаки на военную базу СФЧ.

Валидов пролил на пол кофе, и, выругавшись, бросил стаканчик в мусоросборник. Бинк быстро завершил дополнительный анализ оперативной обстановки и вывел на голоэкран вероятностную картину маскировки множественных пусков торпед по Фебе.

В пространстве Сатурна всегда было оживлённо, поэтому и нынешнее обилие кораблей до сих пор не вызывало подозрений. Но когда бинк обобщил все данные об атаке на кольцо Титана и выстроил новые алгоритмы…

— Сигнал на Фебу! — крикнул полковник одному из операторов.

— Уже отправлен, командир, — бинки многое делали сами, но люди любили оставаться людьми и продолжали отдавать команды и докладывать отчёты об их выполнении голосом, тем более в стрессовой обстановке.

/ Ψ: Вызов генерала Ма. Валидов/

/ Ψ: На связи, Ма./

/ Ψ: Товарищ генерал, согласно новой тактической схеме, составленной после анализа данных об атаке на штаб-квартиру Далькорпа, крайне высока вероятность подобной атаки на Фебу. Валидов./

/ Ψ: Вероятность? Ты хочешь сказать, что кто-то уже запустил торпеды, а мы их не видим? Ма./

/ Ψ: Так точно, товарищ генерал. Расчётное время возможной атаки через пять минут. Валидов./

/ Ψ: А что на Фебе? Ма./

/ Ψ: Им отправлено предупреждение. Валидов./

/ Ψ: Проклятье! Гляди в оба, полковник! Ма./

В это время Антоний вывел на один из голо картинку с телескопов, направленных с Титана на Фебу — чёрное пространство было заполнено огоньками работающих корабельных двигателей. Команда на увеличение в отдельном окне, и вот они уже смотрят на опоясанный кольцом-станцией серый шар и россыпь кораблей, висящих на парковочных орбитах.

Совершенно мирная картина.

Жилой сектор. Кольцо Фебы

Кольцо Фебы не было гражданской колонией и поэтому не имело единого герметичного объёма и сквозной виа. На своём основном протяжении Кольцо Фебы представляло собой негерметичные конструкции из ферм и открытых платформ. На орбитальной станции размещались производственные мощности космофлота, склады и редкие жилые секции для военного и гражданского персонала, а также нечастых гостей.

На поверхности этого небольшого спутника Сатурна были расположены несколько мощнейших и дальнобойных лазеров со сверхбольшими фокусирующими линзами. К тому же вся масса Фебы позволяла эффективно отводить тепло, что положительно сказывалось на частоте выстрелов.

Обладая подобной мощью, Феба считалась неприступной.

Авила со своим экипажем квартировала в одной из жилых секций, расположенной рядом с пришвартованным прямо к кольцу Рычаговым. На корабле заканчивали ремонтные работы и экипаж уже сидел на чемоданах, в ожидании отлёта. Новикова нервничала, недавно она получила тревожное послание.

Тит сообщал, что федералы желают начать какую-то возню за влияние на Далькорп и активно пытаются втянуть его в непонятную игру. Однако он решил не связываться и прислал свой план действий. Команданте была согласна с тем, что играть в большую политику не стоит. И если придётся, то она была готова лететь хоть в области Оорта, чтобы выйти из этой игры.

А пока на Рычагове заканчивали работы, она, с обновлённым экипажем — на оживлённых станциях системы Сатурна удалось набрать несколько новых наёмников, ожидала в гостинице.

Перед тем как привычную рутину служебных будней прервали сирены боевой тревоги, команданте успела поставить наполовину опустевший бокал с вином на стол в ресторане гостиницы. Услышав рёв сирены, она уронила бутылку на белую скатерть, вскочила и направилась к шлюзам, ведущим к технической палубе и к Рычагову. И немедля, прямо на ходу, она отдавала команды своему экипажу.

А красное вино точками выплёскивалось из бутылки и заливало белоснежную скатерть.

Орбита — поверхность. Феба

С самого начала кризиса на Титане, а затем и во всём Далеко Далёком, командующий базой на Фебе генерал Виткевич внимательно отслеживал ситуацию. Более того, он покинул свою штаб-квартиру, расположенную на Кольце, и переместился в защищённый пункт управления, который находился в самом центре спутника Сатурна.

Однако в момент объявления тревоги, генерал так же, как и Новикова, обедал. Только находился он в это время в своём любимом ресторане с панорамным куполом, расположенном на поверхности Фебы, рядом с лазером номер 3. Поток тревожных донесений накрыл его незадолго до объявления тревоги. Виткевич отставил в сторону недопитый бокал со старкой, резко встал и подал знак своей свите. Затем они все вместе направились в командную капсулу, расположенную на глубине более ста километров от поверхности. До объявления боевой тревоги, генерал со своим штабом уже вышли из обзорного купола на поверхности спутника, где располагался излюбленный им ресторан марсианской кухни, и направлялись к скоростному лифту.

Авила успела добежать до створов шлюза, а генерал со своей свитой заскочили в лифтовую кабину, располагающуюся в стволе одной из лазерных установок, когда, долетевшие незамеченными, торпеды первой волны включили станции РЭБ и начали массово подрывать заряды с завесой из маскировочных облаков.

Лифт, где находился командующий, успел спуститься на пятьдесят метров вниз вдоль ствола с лазерной установкой. Авила, с несколькими членами команды, была уже внутри шлюзового отсека, а остальные космики из экипажа Рычагова ещё только подбегали к нему, когда вторая волна торпед с термоядерными боеголовками поразила все дальнобойные лазеры Фебы.

Череда вспышек осветила негостеприимную поверхность небольшого спутника Сатурна.

Авила и её экипаж ничего этого не заметили, а вот лифт, на котором спускался Виткевич, словно огромным молотом вдавило в одну из стенок шахты, а потом затопило звёздным огнём.

Под рёв сирены, команданте и те из экипажа, кто не дежурил в эту смену на борту, бежали по технической палубе к тонкой кишке герметичного перехода на Рычагов. В принципе корабль был готов к вылету — да, у него не были ещё смонтированы потерянные в бою нижние оружейные системы, но всё остальное уже полностью функционировало. Команданте намеревалась отвести его от атакованной орбитальной конструкции и дальше действовать по обстановке.

Вся секция дрогнула, и Авила еле удержалась на ногах.

— Команданте Новикова, — через нейро зазвучал голос оперативного дежурного командного пункта на орбитальном кольце.