Вскоре всё затихло. Мы ещё с минуту простояли, гипнотизируя люк, пока снизу раздавались звуки редких одиночных выстрелов. Похоже, добивают.

— Мы закончили. Но нужна помощь.

Голос Петра был как-то даже слишком спокоен. Что ж, долго тянуть мы не стали, и поспешили поднять люк. Дым ударил нам в лица вперемешку с запахом крови и мяса.

— Спускайся.

Скомандовал Ванко, хотя я и сам уже собирался лезть. Внизу развернулся натуральный ад: тряпьё местами обгорело, некоторые симбионты вместе с носителями теперь были буквально везде, а кому повезло уцелеть, целыми были весьма относительно.

«Жесть. Хорошо, что я в тебе поселился, Ваня.»

— Это да…

Протянул я на шокированное высказывание сожителя. За созерцанием этой картины я даже не сразу заметил, как у стены кучкуются четверо наших бойцов авангарда.

— Они ещё и кидаться всяким острым могут!

Возмущённо шипела Шторм, держась за кровоточащее плечо. В целом, действительно серьёзных ран никто из команды не получил: Шторм была ранена в плечо, при чём, по касательной, так что кости не пострадали, Реми, судя по всему, получил несколько более глубоких ран в боку, но опять же, органы остались целы, и при оказании должной помощи, отделается едва заметными шрамами. Пётр же и вовсе был целее всех, а вот на Лауру смотреть было больно. Создавалось впечатление, что вместе со спящими симбионтами мы подорвали ещё и её. Вряд ли можно найти более наглядную иллюстрацию фразы «живого места нет».

— Это нормально?

Спросил я Петра, глядя на девушку, которая с абсолютно спокойным лицом смотрела на то, как кости её руки вновь покрываются плотью. Сам же он осматривал поле боя, держа свой автомат наготове.

— Она всегда сражается, не обращая внимания на раны, какими бы страшными они ни были. И ни разу я не слышал, чтобы она хотя бы звук издала из-за этого — она молчала, даже когда ей в симуляции содрали всё мясо ниже пояса.

Пока Пётр говорил, рука девушки уже восстановилась, и она теперь разминала пальцы.

— Ладно, надо этих двоих поднять наверх.

С этими словами гигант поднял Реми. Мне же досталась честь нести Шторм.

— Ладно, Красный, давай с тобой поднимем дам на свежий воздух.

Передав управление симбионту, я наблюдал, как он сажает себе за спину блондинку, что скорчила недовольную рожицу, но ничего не сказала, и берёт на руки Лауру, что указав на всё ещё восстанавливающиеся ноги, протянула руки, как бы говоря «хочу на ручки». Вид же она имела, что называется «такая прелесть, аж жуть берёт».

В фургоне раненых перевязали. Когда же они сняли с себя бронежилеты, оказалось, что всё-таки защита была отнюдь не бесполезна — в нескольких местах пластины были слегка вогнуты, что красноречиво говорило о том, что что-то такое они поймали, что могло бы знатно попортить здоровье своим хозяевам.

— А ты говорила «зачем нам в них париться?».

Позволил себе колкость, разглядывая повреждения на пластине шторм. В ответ она, насупившись, буркнула:

— Ой, всё!

А потом была обратная дорога до особняка. Закончили мы быстро, так что над городом всё ещё царила ночь, и только когда мы подъезжали к зданию школы, в небе начал заниматься рассвет. К этому моменту девушки уже заснули, да и Реми клевал носом.

В этот раз до комнаты я добирался сам, со спящей Лаурой на руках. В этот раз диван полностью перешел в её власть, сам же я расположился в кресле. Казалось бы, день выдался не то, чтобы очень сложным, по крайней мере, для меня, кто ни единого выстрела не сделал, но тем не менее насыщенным он, всё же был, так что заснул я быстро.

Проснулся я от ощущения чужого дыхания на своём лице, а так же из-за того, что кто-то очень тяжёлый сидел у меня на коленях. Да даже дышать было несколько тяжеловато, а чьи-то руки обвивали мою шею. Разлепив глаза, первым, что я видел, было лицо спящей на мне Лауры.

«А вблизи она ещё симпатичнее».

Прокомментировал Красный, буквально процитировав мои же мысли. Будучи личностью, что зародилась под влиянием и в непосредственной близости с моей, симбионт перенял некоторые черты моего характера и вкусы. Это совершенно не мешает ему иметь свой взгляд и своё мнение, отличное от моего, но, тем не менее, есть вопросы, в которых наше мнение будет идентично.

Я не счёл нужным отвечать на его реплику. Вместо этого аккуратно, стараясь не разбудить девушку, убрал прядь чёрных волос с её лица. Лаура во сне заёрзала, а на её губах появилась лёгкая улыбка.

Опустив взгляд ниже, я обнаружил, что вместо лохмотьев, в которые превратилась её вчерашняя одежда, она надела чёрную свободную футболку и такие же чёрные шорты. Не знаю, где она их нашла, но, судя по всему, ночью она выходила из комнаты, как минимум, в душ, поскольку от неё приятно пахло гелем для душа. Эх, а вот я, как приехал грязным, так спать и завалился. Даже одежду сменить не удосужился. Нехорошо.

Сколь бы ни было моё желание искупаться, но рушить сон девушки я не хотел. Сполоснусь, когда она проснётся, а пока что почему бы и не расслабиться. Тем более, что скоро школа будет просыпаться и пойдёт на завтрак. Поскольку вчера ни я, ни она не ели, а учитывая, какие раны девушке пришлось исцелять, голодной она должна быть, как тот самый волк. Правда, вряд ли она на сытый желудок петь будет.

Чувствуя, что ноги начинают затекать, я начал аккуратно ёрзать в кресле, но, увы, Лаура всё-таки проснулась. Немного проморгавшись, она принялась сонно тереть глаза, при этом её правая рука неизменно покоилась на моей шее, обнимая её. Вот последовал зевок, позволивший мне рассмотреть зубы девушки и почувствовать запах зубной пасты. Мятная.

— Выспалась?

Спросил я, когда девушка окончательно пришла в себя и теперь с улыбкой смотрела мне прямо в глаза. Ответом мне стал короткий кивок. Видимо, чтобы не разрывать зрительный контакт.

— Тогда встаём?

Улыбка сменилась задумчивым выражением.

— Я бы ещё искупаться перед завтраком хотел.

Изумрудные глаза девушки приобрели хитрый прищур, а улыбка стала несколько хулиганской. Её тонкий пальчик уткнулся мне в грудь и стал неспешно опускаться вниз.

— Ты это на что намекаешь?

Теперь уже я прищурился, но, в отличие от девушки, с подозрением.

— Под «искупаться», как ни странно, я имел в виду именно искупаться.

И вот непонятно, это я артачусь из вредности, или ещё по какой причине? Тут и слепому понятно, что я ей интересен, да и, чего уж там, мне она нравится, но вот что-то останавливает от поспешных и необдуманных действий. Да, знакомы мы всего-ничего, но даже это время, проведённое вместе уже что-то да значит — нас нельзя назвать полностью чужими друг другу.

Пока я копался в самом себе, девушка успела обиженно надуться и, крепко обняв меня, теперь сосредоточенно сопела мне в ухо.

— Да ладно тебе дуться, как мышь на крупу.

Со смешком сказал я, обнимая девушку в ответ и поглаживая по спине, на которую водопадом ниспадали её угольно-чёрные волосы.

— Давай сначала закончим с делами, а уже после я смогу уделить тебе всё своё внимание.

Сопение прекратилось. Видимо, думать и одновременно сопеть сложно. Но вот её объятия перестали напоминать попытку удушения, и я вновь был удостоен счастья видеть лицо Лауры. Состроив максимально серьёзную моську, она легонько ткнула меня пальцем в кончик носа. Выражение её лица вновь сменилось на беззаботно-весёлое., А я вдруг понял одну вещь: меня только что нагло дразнили, чтобы развести на обещание… М-да. А девочка-то не настолько прямолинейна, как могло показаться до этого.

— Ладно-ладно. Ты добилась своего, так что позволь теперь доползти до душа, дабы впоследствии я мог проводить прекрасную леди на завтрак.

Теперь я мог наблюдать, как девушка, смущённо улыбнувшись, отвела взгляд и кокетливо заправила прядь волос за ухо.

— Кстати, а где комната Шторм?

На секунду Лаура замерла, после чего уставилась мне в лицо. В её глазах прямым текстом читалось неверие. Увы, лицедей я плохой, потому и смех еле-еле сдерживал, но вот довольная улыбка предательски выползла на лице, сдав меня девушке со всеми потрохами. Поняв, что я шучу, она сделала глубокий вдох, после чего отвесила мне щелбан. С независимым видом, она встала с моих колен и, отвернувшись, сложила руки на груди. Чёрные волосы взметнулись, повинуясь движению головы и придавая позе девушки лаконичности.