– То есть вы хотите сказать, что мой отец сейчас управляет сопротивлением? И где доказательства тех слов, которые вы говорите про империю? – с недоверием спрашивала Глория.

– Доказательства я смогу тебе скоро предоставить, что же касается твоего отца, то, как только мы сделаем здесь все дела, я помогу тебе с ним встретиться, – сказал мужчина и похлопал девушку по плечу.

– Могу я покинуть лагерь? – с твердой уверенностью спросила девушка.

– К сожалению, нет, но скоро у нас планируется вылазка, и ты можешь поехать с нами. И да, не пытайся сбежать, за тобой следят. Лучше просто познакомься с обитателями лагеря, – мужчина улыбнулся и направился к выходу.

– Что за вылазка? И как вас зовут? – кротко спросила Глория.

– Меня зовут Консильваль. Про вылазку узнаешь на общем собрании, пока что можешь поспать здесь. Не забывай, что я твой ключ к поиску отца, не пренебрегай этим, – сказав это, мужчина вышел из палатки.

      «Ага, лук стоит рядом со столом, и стрелы тут же. Конечно, можно взять оружие и попытаться сбежать, но вдруг все, что сказал глава сопротивления, – правда? Тогда и в самом деле можно расслабиться, но что за вылазка? Возможно, опять будут грабить крестьян. Ужасно. Надо точно знать, куда они поедут и с какой целью, и потом совершать какие-либо действия», – так рассуждала Глория у себя в голове.

      От усталости она легла на то, что разбойники называли кроватью, и быстро уснула.

      Дэвид встал раньше Глории и хотел разбудить ее, но, увидев, как она сладко спит, написал записку, накрыл девушку плащом и ускакал в западную конюшню.

– Привет, Роб, как делишки? – крикнул Дэвид спящему молодому человеку.

– А? Что? Кто? А, это ты, Дэвид. Чего в такую рань приехал? – зевая говорил Роберт.

– Да так, заехал лошадь отдать и предупредить, – сказал Дэвид и слез с коня.

– О чем предупредить? Ты лучше скажи, когда собираешься долг отдать моему отцу? – сердито говорил конюх, вставая и начиная работать.

– Возможно, через час-два сюда придет Глория, отдай ей мою лошадь и передай, что я ее люблю, – сказав это, Дэвид передал узду Роберту.

– Может, я еще поцелую ее от твоего имени, – смеясь сказал конюх и привязал лошадь в пустующем стойле.

– Ну, если тебе не жалко своей головы, можешь попробовать, – сказал Дэвид и похлопал Роберта по плечу.

      Дэвид уже почти вышел из конюшни, как его окликнул конюх:

– Так что с долгом?

– Передай отцу своему, что как только я уйду в армию, сразу вышлю ему долг в двойном размере.

      Дэвид отправился в город в хорошем расположении духа, он в первую очередь хотел посетить мэра, а потом отправиться к отцу в кузню.

      В ратуше мэра не было, хотя на часах уже было десять утра, а рабочий день представителя власти начинается в восемь. Дэвид просто стоял в ратуше и рассматривал картины, которые висели на стенах.

      Дэвид вздрогнул оттого, что кто-то хлопнул дверью.

– Дэвид, как приятно тебя видеть. Что хотел? – спросил у Дэвида вошедший мужчина.

– А мне-то как тебя приятно видеть! Да я хотел спросить, когда придет приказ, чтобы меня зачислили в действующую армию? – с энтузиазмом спросил Дэвид.

– Ты ко мне почти каждый день ходишь с этим вопросом, – улыбнувшись, ответил мэр.

– А ты каждый раз говоришь, что скоро-скоро, – сказал молодой человек, и они вместе поднялись в кабинет к мэру.

– Ты слышал что-нибудь про объявившихся разбойников в наших лесах?

– Вчера охотился на кабана и встретил парочку, а что такое? – с интересом спросил Дэвид.

– А то, что их не парочка, а целый лагерь. Лагерь вооруженных до зубов опасных бандитов, которые хотят ограбить наш городок подчистую и убить невинных, – мэр встал над картой, которая лежала на столе, и глубоко задумался.

– Так надо что-то с ними делать, – сказав это, Дэвид резко встал со стула и ударил кулаком по карте.

– Меня радует твой настрой. Ты присядь, я тебе расскажу интересный план для тебя, – мэр сел и сложил руки перед грудью, чему последовал и молодой человек. – Наш граф выслал армию сюда для подавления мятежа. Я могу дать рекомендацию командиру, и он возьмет тебя к себе в отряд, после чего вы уничтожите разбойников, и тебя, скорее всего, примут в армию, – сказал мэр и откинулся в кресле.

– Я согласен, враги империи будут разбиты, – Дэвид встал и ударил себя кулаком в грудь.

– Тогда ровно в пять часов вечера приходи на главную площадь, и мы тебя порекомендуем.

Мужчина похлопал по плечу юношу и сказал, что тот может идти.

      «Неужели у меня есть реальный шанс проявить себя? Я всем покажу, что готов служить в армии во имя империи и готов защищать свою семью и близких», – подумал Дэвид и пошел в кузню к отцу.

– Дэвид! Дэвид, черт тебя побери! – крикнул какой-то крестьянин проходящему мимо Дэвиду.

– Ох, дядя Крипс, извините, я просто весь в мыслях, – немного растерянно сказал Дэвид и подошел к мужчине.

– Слушай, можешь помочь с повозкой? А то колесо слетело, а поднять телегу-то мне уже не под силу, – Крипс улыбнулся.

– Конечно, дядя Крипс, о чем может идти речь.

      Дэвид приподнял телегу, а Крипс вставил колесо.

– Ох, спасибо, мой мальчик, совсем дороги испортились. – Мужчина сплюнул и начал залезать в телегу.

– А чего ж они испортились то? Не от того ли, что вы по ним часто ездите? – усмехнувшись спросил Дэвид.

– Наш мэр, будь он проклят, все деньги, которые идут в бюджет, тратит на себя, а на все остальное типа дорог не остается ни копейки. – Крипс еще раз сплюнул.

– Вы, конечно, можете думать, как хотите, но мэр здесь ни при чем – он так же, как и мы, бедно живет, а вы… неблагодарные, – с презрением ответил Дэвид.

– Эх, молодая кровь еще, мозги на ветер, сердце наружу, а думаете совсем не тем местом, – усмехнулся Крипс.

– А вы самый умный, конечно, – презрительно отвечал Дэвид. – То-то же ваше хозяйство с каждым годом становится все меньше и меньше. То-то же ваша жена ушла от вас и вы уже не можете вставить колесо в телегу без помощи.

– Слушай, мальчик, ты бы не говорил про мою жизнь, сам-то хочешь в действующую армию, все об этом знают, только и слышно от тебя на каждом углу. Думаешь там стать героем? Тебя там быстро научат манерам и тому, что надо слушаться старших по званию, даже если они полные кретины. И хорошо, если ты вернешься живой, а даже если вернешься, твоя жена уже будет у другого, и уже он будет пользоваться ее услугами, – ехидно отвечал Крипс.

– Конечно, вы только и умеете судить по своей жизни. Если у вас ничего не вышло, это только ваша вина. Не хочу больше вас задерживать, езжайте на свою свиноферму, – сказал Дэвид и, бросив презрительный взгляд на мужчину, ушел.

      Он еще слышал вдогонку, какой он малец и высокомерный кретин и тому подобные мелкие и дешевые оскорбления. Молодой человек не слушал его и просто шел к своему отцу, ловя презрительные взгляды прохожих.

      Войдя в кузню, он увидел, что его отец делает наконечники для стрел. Дэвид стоял и смотрел, как отец мастерски, без единой ошибки и неточности делал наконечники и складывал их в коробку. И, когда последний наконечник был сделан, сын сказал:

– Как всегда безупречно, отец, – Дэвид улыбнулся и обнял отца.

– О, Дэвид, чего ты дома не появляешься? Мать волнуется за тебя, мы слышали про разбойников, ты как? Вчера на охоту же ходил, мы и подумали, вдруг что случилось, – говорил отец, снимая кузнечную одежду.

– Да не бойтесь, с Глорией был всю ночь, – Дэвид подмигнул отцу.

– Когда свадьба, сынок? Нельзя так просто портить девку и не давать ей гарантий твоей любви, – сказал отец и сел за стол, где налил себе и сыну медовухи.

– Как только мне придет повестка, что меня приглашают в армию, так сразу свадьбу и сыграем, – с улыбкой на лице говорил Дэвид и взял кружку медовухи.

– Чего ж тебя так тянет в армию, я не пойму никак, – сказал мужчина и поставил выпитую кружку.