Не теряя темпа, только подтянув линии снабжения, армия Рокоссовского, не встречая сопротивления, вступила в Болгарию. Сразу же болгарское правительство запросило мира, так что боев в Болгарии не случилось, и армия двинулась дальше в Сербию и Грецию, где к ней сразу стали примыкать партизаны, которые все это время боролись с гитлеровцами. Благодаря местным проводникам из партизан наши войска нигде не плутали, а также все знали о противнике.

Обеспокоенные таким стремительным продвижением Красной армии, забеспокоились и союзник, и 7 января 1945 года попытались высадиться в Афинах. Что интересно, высадки в Нормандии так и не случилось, так как пока немцы еще не понесли тех катастрофических потерь в войне с СССР и имели достаточно сил.

Только в этом году все поняли, что Германия окончательно проигрывает войну. Разработку операции по высадке союзников во Франции пришлось срочно отменять, после того как Рокоссовский захватил Румынию и двинулся в Югославию и Грецию. Совершенно не желая, чтобы СССР освободил Балканы, союзники срочно перенесли место высадки.

Вот только немцы имели достаточно сил, и операция по десантированию провалилась. В ходе полуторанедельных боев союзники потеряли почти сто тысяч солдат убитыми и взятыми в плен. Также значительные повреждения получил и их флот. Массированный ночной налет на эскадру, которая стояла у Афин, позволил потопить и повредить часть судов. В результате 16 января остатки десанта союзников были вынуждены эвакуироваться на корабли и отплыть на Мальту.

Недостаток войск Рокоссовский восполнял партизанами и добровольцами, причем использовал их не в своих войсках, а как отдельные отряды. Наши войска тараном сносили опорные пункты немцев, а зачистку и контроль территорий осуществляли партизаны, они обильно снабжались трофейным оружием, которого было много, и отлично разгружали наши войска от этой работы.

Выйдя к Адриатическому морю и оставив мощный заслон, Рокоссовский двинулся на Афины, достаточно легко сметая со своего пути немецкие части. И что удивительно, вместе с ним были и болгарские добровольцы. Если с сербами у болгар были достаточно напряженные отношения, то вот греки от их помощи не отказывались. Итогом этого стало то, что через месяц Рокоссовский вышел к Афинам, одновременно с этим другая часть его войск освобождала полуостров Пелопоннес, который они освободили раньше, чем были взяты Афины.

Свободно использовать тяжелую бронетехнику в городских боях Рокоссовский запретил, так как совсем не хотел уничтожения города. Все же это было историческое наследие всего мира, и превращать его в руины он не желал. Здесь приходилось работать виртуозно, тяжелые танки в боях участвовали, вот только огонь они в основном вели из пулеметов. Пользуясь тем, что их толстую броню не могли пробить противотанковые пушки немцев, они пулеметным огнем подавляли их огневые точки. В итоге к концу февраля 1945 года вся Греция была освобождена, а Рокоссовский перебросил свои войска на запад.

Оставив в городах только небольшие отряды военных комендатур, Рокоссовский продолжил наступление на Югославию, а в освобожденной Греции вовсю формировались на основе партизанских отрядов силы самообороны, которые и следили за порядком. Их было вполне достаточно для наведения порядка на освобожденных территориях и поиска небольших групп немцев, которые умудрились не попасть нам под удар или смогли вовремя удрать. Это высвобождало большое количество войск, которые в противном случае пришлось бы привлечь для контроля за территорией.

На всем пути, когда наши войска входили в любой населенный пункт, население встречало их цветами. Исключением стала Хорватия, вот там пришлось повоевать, но к концу февраля 1945 года войска Рокоссовского вошли в Венгрию, где и встретились с войсками Жукова.

Сам Жуков после полного освобождения Украины двинулся на Чехию, частично захватив и Польшу, тут он был моим соседом. Карпатские горы несколько задержали его, так как немцы обильно минировали горные дороги и перевалы, и поэтому сначала приходилось расчищать дороги для техники, именно этим и была вызвана его задержка, да и, в отличие от Рокоссовского, ему не помогали партизаны, поскольку их тут не было.

В Греции и Югославии, если противник подрывал дорогу, то партизаны, которые тут знали каждый камень, проводили войска в обход неизвестными тропами, а Жукову оставалось только тупо проламываться в лоб, под сопротивление немцев, так как другого выхода просто не было. Даже артиллерию в горах особо не поиспользуешь, вот и пришлось Жукову сбавить темп. А я тем временем двинулся на Варшаву, честно говоря, не хотел бы я оказаться на его месте и воевать в горах, не мое это.

Немцы сопротивлялись упорно, хотя мы и выбили достаточное количество их солдат, которые имели большой опыт военных действий, но недаром немцы считались одними из лучших солдат Европы. Кроме немцев, еще приходилось воевать и с Армией Крайовой, руководимой из Лондона. Если немцы были сразу видны, то вот поляки, зачастую одетые в гражданскую одежду, не вызывали особого подозрения, зато при каждом удобном случае стреляли нам в спины. Именно поэтому я и не особо заботился о мирном населении, конечно, специально его не уничтожали, но и не жертвовали собой ради его спасения. Кстати, в отличие от моей истории, здесь Армии Людовой не было, как и корпуса Андерсона, не настолько тяжелым было наше положение в 1941 году[79].

Прекрасно зная, как было в нашей истории, я действовал исключительно в своих интересах, и при каждом обстреле мои войска отвечали ураганным огнем, не заботясь, есть там мирные жители или нет. На взятие Варшавы мне потребовалось три недели, и так после восстания город был основательно разрушен, а после взятия его моими войсками, минимум половина зданий была в руинах. Меня не особо беспокоила сохранность города, намного важней для меня были жизни моих солдат и офицеров, а в городе временами возникали коллизии, когда все воевали со всеми.

Хоть немцы и подавили восстание, но все же в Варшаве осталось достаточно бойцов Армии Крайовой, и когда мы взяли ее в кольцо и пошли на штурм, то их остатки снова вылезли из подполья и воевали со всеми – как с немцами, так и с нами. Итогом стало то, что даже после того, как остатки немецкого гарнизона сдались в плен, поляки продолжали стрелять по нашим солдатам. Проблема была в том, что мы не знали, кто из жителей города мирный человек, а кто – боевик Армии Крайовой. Охрана тыла и СМЕРШ замучились наводить порядок и так и не смогли вычистить всех аковцев, хотя обстановка и улучшилась.

К январю 1945 года я с Коневым вышел к Одеру и успешно его форсировал, и тут нам обоим пришлось дальше идти черепашьим шагом. Увидев, что война пришла в их дом, немцы осатанели, они цеплялись за каждый клочок земли. А территория Германии достаточно плотно заселена, там населенные пункты встречаются на каждом углу, это не как у нас[80].

Каждый километр давался нелегко, сил у немцев еще много, поэтому и приходилось постоянно использовать артиллерию, где прямой наводкой, а где артобстрелом, но чуть ли не каждый километр приходилось просто проламывать. Это значительно снизило нашу скорость, но и гнать свои войска на убой мы не собирались.

Рокоссовский, за это время покончив с Грецией и Югославией, вышел к Австрии и Италии. Высадку в Италию союзники произвели, правда, намного позже, но, в отличие от Греции, она им удалась, так как тут не было немецких войск, и большая часть Италии была ими занята. Пока еще не поздно, Рокоссовский молниеносным маршем вышел к Генуе, тем самым отрезав союзников от Франции.

Жуков все же пробился через Карпаты и освободил Чехию, хотя пришлось ему нелегко. Помощи от чехов он не дождался, хотя они и не любили немцев, но и сопротивления им не оказывали, а добросовестно работали на заводах, поставляя вермахту вооружение и технику. Из Чехии Жуков одновременно вторгся в Австрию и Баварию, а после того, как они совместно с Рокоссовским захватили Австрию, сосредоточил все свои силы на Германии.