Ладно, всё это проблемы будущего меня. Для начала нужно разобраться с тем, почему гвардейцы дворца действительно не обращают на нас должного внимания? Да, пытаются остановить, но делают это без должного фанатизма. Словно что-то занимает их мысли гораздо сильней, чем двое смертоносных магов, явившихся во дворец уничтожить императора.
— Всё верно, они ломятся в тронный зал! — продолжил удивляться Кималь Саренто, когда мы, наконец-то, достигли центрального места императорского дворца. За нами устилалось целое поле из дымящихся тел — мы ни за кем не гонялись, но и оставлять в живых людей, способных слаженным ударом десятка арбалетов снизить «Прочность» наших мифриловых доспехов, права не было. Восстановление доспехов слишком муторный и дорогостоящий процесс.
Комментировать слова Кималя Саренто желания не было. Мне уже давно кажется, что он больше разговаривает сам с собой, чем с кем-то. Как обладатель «Золотистого купола защиты», я первым подошёл ко входу в зал и остановился, оценивая обстановку. В тронный зал вело всего три прохода — два обычных и один тайный. Мы, к слову, двигались тайным, предназначенным для императора и его приближённых. Собственно, именно по этой причине на нашем пути находилось так мало гвардейцев — всего несколько десятков. Основная же масса пыталась пробиться через два главных входа, что оказались, на удивление, забаррикадированными. Их завалили креслами, столами, даже несколько шкафов притащили. Со стороны коридоров эти баррикады пытались пробить гвардейцы, но несколько десятков арбалетчиков достаточно уверенно держали оборону, постоянно отстреливаясь и прячась за наваленной мебелью. Как и гвардейцы, стрелки оказались облачены в стальные доспехи, так что магия, та, которая человеческая, на них не действовала. Баррикада находилась и со стороны тайного прохода, вот только Кималь Саренто умудрился уничтожить не только тех, кто её осаждал, но также и защитников. Мне хватило двух « Тёмных шипов», чтобы разметать деревянные осколки в разные стороны и полностью освободить себе путь.
— Значит, всё же не соврали. Вы действительно явились во дворец, — послышался голос, который я меньше всего ожидал здесь услышать. Насколько я понимал, обладатель этого голоса в настоящее время должен был сопровождать его императорское величество, спасаясь вместе с ним от нашего гнева. В мою строну арбалетные болты не полетели, так что Кималь Саренто смело вошёл следом и усмехнулся, оценивая обстановку. Кроме трёх баррикад в тронном зале обнаружилась ещё одна — рядом с троном. Причём не пустым троном — на нём находился связанный Зурган Первый. Император Заракской империи оказался пленён и, судя по символам на броне людей вокруг него, отнюдь не гвардейцами.
Когда император меня заметил, его глаза, и без того огромные, округлились ещё больше. Огромная туша даже попыталась несколько раз дёрнуться, чтобы скинуть с себя оковы и сбежать, но не смогла. Рядом со связанным Зурганом Первым я, наконец, заметил обладателя того самого неожиданного голоса. Граф Шубной сидел рядом с троном и баюкал то, что осталось от правой руки. Судя по внешнему виду, досталось куратору торговли и промышленности Заракской империи сильно — измятые и местами порубанные доспехи показывали, что ему пришлось пробираться сюда силой и этой силы едва хватило, чтобы это сделать. Стоящие рядом со своим господином люди выглядели не лучше — под некоторыми даже огромные лужи крови образовались. Тем не менее они не бросали своего предводителя одного, продолжая нести службу и не спрашивая, с чего вдруг один из владельцев «пирога» под названием Заракская империя решил пленить своего императора.
Вот только мы — не люди графа Шубного. Пока я занимался тем, что десятками вливал «Лечение» в раненных, Кималь Саренто приступил к расспросам:
— Извольте ответить, сударь, какими судьбами вы здесь оказались? Насколько мне не изменяет память, мы договаривались совершенно о другом. Вы должны сейчас загонять лошадей, скорее спеша в сторону Аль-Хорезма.
— Сбежать и позволить вам единолично захватить власть? — граф Шубной поднялся на ноги и несколько раз сжал и разжал кисть на новой руке, словно привыкая к её наличию. — Граф Саренто, вы же не думаете, что у меня было право на такое? Рано или поздно я всё равно собирался устроить переворот — то, что творит Зурган Первый, совершенно не подходит ни мне, ни моему бизнесу. Производство страдает, торговля страдает, аукционные дома страдают. Все страдают, но только не его императорское величество, жаждущее оттяпать себе как можно больше. Я ведь предупреждал, что не нужно лезть на мою территорию. Обещал поддерживать, если прекратят меня давить. Но нет — власть окончательно затмила разум нашего горячо любимого императора. Когда вы ворвались ко мне в кабинет, мы как раз обсуждали атаку дворца. Потому ваше появление было для меня крайне неожиданным и, не буду скрывать, приятным. Иметь на своей стороне такую силу всегда полезно. Но после того, что вы сказали, стало понятно — дальше откладывать нельзя. Да, получилось немного спонтанно, с излишними жертвами, но, прошу заметить, это я пленил императора, граф Шубной. Не эрцгерцог Валевский или граф Саренто. И решать, как Заракская империя станет жить дальше, буду тоже я.
— Если у тебя хватит на это сил, — не удержался я от реплики.
— А кто мне помешает? За мной сила, причём не личная, а финансовая. За мной стоят серьёзные люди. У меня есть возможность заинтересовать герцогов и избавить себя от мести. Я знаю, как можно договориться с генералом Хабенским и что ему предложить. Меня даже верховный епископ поддержит, если такое понадобится. Всё это есть у меня, а что есть у тебя, эрцгерцог? Признаю — есть личная сила. Есть странная магия, которую я не понимаю. Есть ученик, сила которого пугает до дрожи в коленках. Но вас всего двое. Так империю не удержать от развала. Даже если тебе удастся удержать её от внутренних противоречий, как ты защитишь её от шурганцев или калиманцев? Они в лицо будут клясться в вечной дружбе, а по факту явятся сюда со всеми войсками сразу, как только почувствуют слабину. Или тёмные. Не забывай — Стены больше нет. Твари практически захватили северный регион, оставшимся без защитников после нашествия каменоидов, но нашему горячо любимому императору нет до этого дела. Его заботит лишь то, что вас двоих никак не получается схватить и уничтожить. Приказ о том, чтобы генерал Хабенский явился к Кострищу, отдан именно Зурганом Первым. Это не личная прихоть генерала.
— Империя не признает ни нас, ни тебя, — спокойно заметил Кималь Саренто. — Людям хватило одного узурпатора, чтобы понять главное — только истинный наследник способен управлять империей. Тот, кого готовили к этому с детства. Мы выскочки, граф Шубной. Ты, я, мой хмурящий брови наставник. С нами считаться не станут.
— Да, наслышан о том, что юная принцесса находится в Кострище, наслышан. Вот только менять Зургана на Миральду — это как менять одну сломанную палку на другую, не менее сломанную. Вы сидите в своём Кострище и не видите, во что превратилась империя всего за три месяца правления этого толстяка. Она держится на честном слове и воле тех, кому она небезразлична. Во главе должен стать тот, кто умеет не только управлять, но и принимать взвешенные решения, основанные на интересах всей империи, а не отдельных её представителей. Такой человек, как я, вполне сгодится для этой роли. Но ты прав, эрцгерцог, общественность меня не примет. Как не примет и тебя.
— Поэтому действующей принцессы здесь нет? — на всякий случай осмотрелся Кималь Саренто. — Зуб даю — её даже во дворце уже нет.
— Вместе с моей семьёй принцесса Мариса направляется в один из наших семейных имений, — подтвердил граф Шубной. — Пусть и не по своей воле. Потом я с девочкой поработаю, объясню ей всё, настрою на позитивный лад, и она станет отличной женой.
Связанный император вновь забился, пытаясь разорвать путы. Новость о том, что его дочь станет женой графа Шубного, ему явно не понравилась. Зурган даже пытался что-то мычать, но кляп мешал членораздельной речи. К тому же, кто сейчас будет слушать императора? Явно не мы. Однако Кималь Саренто не удержался от реплики:
