Присутствие и его составляющие, доступность и экспрессивность, не являются процессами типа «или – или», они всеобъемлющи. Они постоянно изменяются в зависимости от конкретной личности, от ситуации и цели, от обсуждаемого предмета и от многих других факторов.

То, насколько искренне клиент погружен в интервью, насколько готов подвергнуться воздействию и хочет быть понятым, узнанным, является одним из наиболее влиятельных факторов, определяющих, будет ли работа иметь подлинно психотерапевтический эффект. Поэтому мы рассмотрим различные уровни присутствия, которые встречаются в психотерапевтических беседах. «Реорганизация переживаний» Карла Роджерса

Цитата: «Возникает любопытный парадокс – когда я принимаю себя таким, каков я есть, я изменяюсь. Я dумаю, этому научил меня опыт множества клиентов, равно как и мой собственный, а именно: мы не изменяемся до тех пор, пока безоговорочно не принимаем себя такими, каковы мы есть на самом деле. А затем перемена происходит как бы незаметно».

В работе со своими клинтами Роджерс исходил из того положения, что люди разумны, а каждый человек обладает потенциалом к росту и самоактуализации. Психотерапия освобождает потенциал и возможности личности.

Согласно Роджерсу страдающий расстройством человек характеризуется неконгруэнтностью между собственным «Я» и переживаниями, которые являются угрожающими. Такой человек склонен к защитной реакции, отрицанию или искажению переживаний, которые не согласуются с его Я-концепцией. Психотерапия предлагает отношения, в которых неконгруэнтные переживания могут быть распознаны, выражены, дифференцированы и ассимилированы, то есть интегрированы в «Я». Человек становится более конгруэнтным, менее склонным к защите, более реалистичным и объективным в своем восприятии, более эффективным в решении проблем и более терпимым к другим людям.

Этот процесс и его результаты фасилитируются, если психолог проявляет безусловное позитивное отношение к клиенту, эмпатию, и ему с успехом удается сообщить эти установки клиенту в отношениях, где психолог является конгруэнтным, или подлинным. Терапевтические отношения характеризуются ослаблением угрозы, а значит, освобождением клиента для переживания, выражения и исследования своих чувств.

Роджерс разделяет феноменологическую точку зрения, когда использует внутреннюю систему координат, или субъективный мир человека, как основу для эмпатии и понимания личности. В психотерапии важно, каким клиент воспринимает психотерапевта, а вовсе не то, каким психотерапевт является в действительности или каким, возможно, пытается предстать. Процесс терапии представляется как реорганизация переживаний клиента, связанных с собой и собственным миром. Важнейшим моментом терапии является то, что восприятие клиентом объектов в своем феноменальном поле – своих переживаний, чувств, собственного «Я», других людей, своего окружения – подвергается изменениям.

Результаты психотерапии также включают руководство собой и восприятие локуса оценки и выбора как находящегося в самом «Я». Человек считается свободным агентом, способным делать выбор и принимать решения, имеющим на это полное право. Это переживание эффективного выбора новых способов существования.

«Страх смерти как источник тревоги» Ирвина Ялома

Цитата: «Жизнь и смерть взаимозависимы; они существуют одновременно, а не последовательно; смерть, непрерывно проникая в пределы жизни, оказывает огромное воздействие на наш опыт и поведение»

Согласно Ялому внутренний конфликт многих людей обусловлен конфронтацией с данностями существования. Под «данностями существования» Ялом подразумевает определенные факторы, являющиеся неотъемлемой, неизбежной составляющей бытия человека в мире. Наиболее очевидная данность – наша смерть. Сейчас мы существуем, но наступит день, когда мы перестанем существовать. Смерть придет, и от нее никуда не деться. Это ужасающая правда, которая наполняет нас «смертельным» страхом.

Страх смерти всегда лежит у поверхности. Он преследует нас в течение всей жизни, и мы создаем защитные барьеры – многие из которых основаны на отрицании – с тем, чтобы помочь нам справиться с осознанием смерти. Но мы не можем не думать об этом. Страх смерти проникает в наши фантазии и сны. Внезапно проявляется в каждом кошмаре. В детстве, когда мы были поглощены мыслями о смерти, одна из самых главных задач, связанных с общим развитием, заключалась в том, чтобы справиться со страхом забвения.

В те годы, когда Ялом работал со смертельно больными пациентами, он наблюдал, как многие из них, сталкиваясь со смертью, претерпевали значительные и позитивные личностные изменения. Они ощущали, как становятся мудрее; переоценивали свои жизненные приоритеты и перестали уделять внимание жизненным тривиальностям.

Смерть и смертность образуют линию горизонта для всех бесед о старении, физических изменениях, жизненных этапах и многих значительных событиях жизни, таких, как основные годовщины, отправление детей в колледж, феномен пустого гнезда, уход на пенсию, рождение внуков. Объединение с группой может быть особенно действенным катализатором.

Страх смерти имеет огромное значение в нашем внутреннем опыте: он преследует нас как ничто другое, постоянно напоминает о себе неким «подземным гулом», словно дремлющий вулкан. Это темное, беспокоящее присутствие, притаившееся на краю сознания.

В раннем возрасте ребенка глубоко поглощает вопрос смерти; преодоление мучительного страха уничтожения – фундаментальная задача его развития. Чтобы справиться с этим страхом, мы воздвигаем защиты против осознания смерти, основанные на отрицании и формирующие наш характер; если эти защиты дезадаптивны, они порождают клинические синдромы. Иными словами, психопатология есть результат неэффективных способов преодоления смерти. Наконец, осознание собственной конечности может служить фундаментом здоровой и эффективной психотерапевтической стратегии. «Факты, которые ставит перед нами жизнь» Роблеса Мартинеса

Опираясь на идеи Ялома, Мартинес описал четыре факта, вызывающих экзистенциальную тревогу. Первый факт заключается в том, что рано или поздно мы умрем, и что на протяжении всей жизни мы будем встречаться со смертью, которая будет забирать наших знакомых, родственников, любимых. Нам придется пройти через трауры и прощания, ставящие нас перед одним из самых сложных фактов существования: нашей конечностью. Жизнь не бывает без смерти. Это вызывает сильную тревогу и печаль. Во время консультации нужно уметь «замечать» эту тревогу и печаль и дать возможность им быть высказанными и услышанными.

Второй факт, который ставит нас в неприятное положение – факт нашей свободы выбирать. Пока мы живы, мы постоянно сталкиваемся с многочисленными выборами. Нам нужно выбирать в какой институт поступать, какого человека любить, на какую работу идти, что вообще делать. Никто за нас не сделает выбор. Кроме того не существует 100% надежного и точного руководства о том, как нам жить.