Сталин поднял на Берию взгляд, мол, не тяни кота за хвост…

— На следующий день после захвата аэродрома, на него прибыла внушительная комиссия… которая в полном составе была уничтожена подрывом всего аэродрома. Воздушная разведка Западного фронта предоставила фотографии — там лунный кратер.

— Кто был в составе комисси?

— По, пока неподтверженным данным комиссию возглавил лично рейхсфюрер СС Генрих Гимлер…

Наступила пауза, которая тянула из Лаврентия Берия нервы и жизненные силы. Он прекрастно понимал, что может быть, если эти данные не подтвердятся. И все же он продолжил…

— Я пока бы не слишком доверял бы этой информации. Считаю, что сообщение о смерти Гиммлера надо тщательно перепроверить.

— Лаврентий, почему у нас часто так получается, что стоит человеку что-то начать делать лучше других, как сразу же у всяких «компетентных органов» — в этом месте своего монолога Сталин повертел раскрытой кистью правой руки, — к нему появляются разные вопросы?

Берии очень не понравился этот вопрос, а еще больше тон, каким были произнесены слова «компетентных органов», а особенно этот жест рукой. И он попробовал перевести это в шутку:

— Товарищ Сталин, если у органов не будет возникать вопросов, то, значит, мы построили коммунизм!

— Лаврентий, — Сталин сделал несколько шагов вдоль длинного стола, — демагогией сейчас не время заниматься. Лучше объясни мне, почему ты даже не знаешь, кто они? Как такое может быть?

— Иосиф Виссарионович, объективная ситуация не позволяет безоговорочно…

— Собери мне информацию по этому капитану, если он сможет выйти к нам, то надо будет его наградить.

— Что еще?

— Кроме того отмечено резкое снижение активности немецкой авиации на западном направлении.

— Это не надолго Лаврентий, они уже начали перебрасывать свои резервы под Минск.

Вечернее сообщение СовИнформБюро от 5 июля

В течение 5 июля происходили большие бои на Псковско-Порховском, Полоцко-Невельском и Смоленском направлениях. Обе стороны несут большие потери.

Также подразделением капитана В. Действующим в тылу противника были полностью уничтожены три аэродрома противника и большое количество самолетов. Были захвачены трофеи, 6 пикировщиков Ю-87, 4 истребителя МЕ-109 и два транспортника Ю-52. В общей сложности в полном составе уничтожено два авиаполка противника.

Сообщение о том, что русские в полном составе уничтожили две бомбардировочных эскадры повергли Геринга в ярость. Лучшие летчики. Асы. Элита, прошедшая Французскую и Польские кампании, дравшиеся в небе Англии, были уничтожены не в честном бою в небе, а тупо искалечены толпой прорвавшихся на аэродром тупых большевиков. Но и это было ещё не всё, ещё пригрозили, что так будет с каждым. Черт бы их побрал, куда смотрит служба тыла, что у них там свободно шатаются русские и устраивают резню его мальчикам.

* * *

Кортеж черных лакированных «мерседесов» вез Германа Геринга, наци №2 в ставку фюрера.

Дорога шла через лес. Ветер стих. Небо было чистое и высокое. Он слушал радиопередачу из Москвы: передавали старинные романсы. Рейхсмаршал не переносил разнузданных ритмов американского или французского джаза. Наверняка сигналы о том, что он, Геринг слушает вражеское радио, поступают и от его прислуги, и от личного шофера.Романс окончился тихим фортепианным проигрышем. Далекий голос московского диктора, видимо немца, начал передавать частоты, на которых следовало слушать передачи по пятницам и средам.

Наконец машина подъехала ко входу в бункер.

В проеме распахнутой дверцы появилась тучная фигура рейхемаршала в бежевом мундире с тремя орденскими ленточками. Отдуваясь, Геринг вывалился из машины, и уставивился в пространство немигающим свинцовым взглядом.

Геринг спускался по лестнице вглубь бункера. Ему предстоял доклад фюреру…

— С чем вы пришли Герман? — Не глядя на Геринга произнес Гитлер. Говорите же!

— Мой фюрер! Я обязан доложить… Вчера, группа русских напала на аэродром в Белоруссии и полностью уничтожила две эскадры лучших пикировщиков рейха!

— Боже… Сколько человек погибло?

— Точное число погибших пока еще не известно, возможно около тысячи… Потеряны почти все экипажи «Штук»…

— Экипажи «Штук»? В понимаете что случилось? Люфтваффе мне больше не поможет на центральном участке Остфронта!!! Командира отвечающего за охрану аэродрома расстрелять!

— Мой фюрер! Он покончил с собой.

— И это тоже предательство! Кто командир этих русских?

— Имя пока его не известно, мой фюрер, но…

— Расстрелять! Найти его и расстрелять! Как врага рейха! Как моего личного врага! Из под земли найти и расстрелять!

Немного успокоившись, Гитлер молча смотрел на Геринга, и только болезненная гримаса на мгновениенемного исказила его лицо. Казалось он успокоился и смог взять себя в руки, но потом он снова взорвался:

— Я читал в книгах об азартных карточных играх — мне знакомо понятие блефа! — нервно, с болью заговорил он, не глядя на Геринга. — Германия не зеленое сукно ломберного стола, на котором можно играть в азартные игры. Вы погрязли в довольстве и роскоши, Геринг! Вы живете в дни войны, словно император или еврейский плутократ! Вы стреляете из лука оленей, а моих верных солдатрасстреливают из пушек враг! Призвание вождя — это величие нации! Удел вождя — скромность! Профессия вождя — точное соотнесение обещаний с их выполнением! Вы свободны…

Борман присутствующий при этом разоворе, после того как рейхсмаршал вышел, обратился к Гитлеру:

— Мой фюрер, Геринг перестал быть нашим Германом, он стал президентом… Он не принимает товарищей по партии, их унизительно записывают в очередь на личный прием в его канцелярии… Он погряз в роскоши…

— Мартин! Никто иной не может быть моим преемником, кроме Геринга. Во-первых, он никогда не лез в самостоятельную политику, во-вторых, он популярен в народе, и, в-третьих, он — главный объект для карикатур во вражеской печати.

Это было мнение Гитлера о человеке, который в свое время вел всю практическую работу по захвату власти в стране. Никто кроме него не знал, о том, что Герман однажды совершенно искренне сказал — и не кому-нибудь, а жене, и не для диктофонов — он тогда не верил, что его когда-либо смогут прослушивать братья по борьбе, — а ночью, в постели:

— Не я живу, но фюрер живет во мне…

Пока Геринг возвращался в свой бункер, расположенный в получасе езды от фюрербункера, Гитлер, устроил форменную выволочку фон Боку и потребовал в недельный срок найти и уничтожить эту банду бандитов, которые устроили нападение на аэродромы.

По приезде в свой бункер, Герингу доложили о гибели на атакованном русскими аэродроме рейхсфюрера СС со всем своим штабом. И первой мыслью Геринга была: «Хоть какой-то есть сегодня позитив — Генрих Гиммлер, отправился к праотцам. Теперь ему не будет нужды терпеть этого выскочку!»

Маршрут колонны к месту встречи с группой капитана Якубовского прорабатывался очень тщательно. И я, и комбат десантников понимали, что после наших «художеств» на аэродроме нас в покое не оставят, будут искать тщательно, упорно, со всем старанием. Особенно, когда на следующие сутки нас догнал на У-2 дед Павел.

Когда он, поведал о том кого он видел на том самом аэродроме, у меня в первое мгновение от услышанной новости подогнулись колени.

— Что обосрался командир? — даже без намека на шутку, спросил Нечаев.

— Как вам сказать Пал Игоревич… Смысл пачкать штаны, когда от этого никакой пользы?

— И то верно… Что будем делать командир?

— Я думаю, что надо не спеша крепко подумать. И первое что мы сделаем, это сообщим Якубовскому о последних новостях. Он сейчас километров на тридцать восточнее нас и если он у себя шумнет и проложит ложный след на восток, а сам на мягких лапах двинется на запал или скажем на север, то…