— Извините, но вы уверены, что мы по верному адресу приехала? — спросила с сомнением у водителя.

— Правильно, правильно. Вам прямо, в «ЭлитСтрит», — хмыкнул он.

«Может, этот Александр Волков работает здесь… кем-то вроде менеджера?» — решила я, но ошиблась. Мне пришлось ждать почти пять минут, когда я назвала охраннику имя того, к кому пришла. Мужчина почему-то не поверил и не хотел меня пропускать.

— Вам на двадцать седьмой этаж. Александр Евгеньевич ждёт вас, — сказал он, когда наконец всё проверил и разрешил пройти. А я стала прикидывать в голове, это же какую должность Волков должен был занимать, чтобы вокруг его фигуры было столько ажиотажа?

В лифт я входила с опаской. Хоть я и считала себя бесстрашной женщиной, но замкнутых пространств жутко боялась. И вообще, много чего боялась, но упорно не признавала это самой себе.

Пока лифт поднимал меня на двадцать седьмой, я репетировала свою речь. Уже на двадцатом с чем-то этаже оказалась совершенно одна и, пользуясь случаем, поправила на себя одежду и волосы, а также нанесла немного помады на губы. Я волновалась.

Выйдя из лифта, постаралась держать спину ровно. От волнения даже и не чувствовала тяжесть своей учительской сумки.

— Здравствуйте. — Подошла к столу, за которым сидела женщина. Она была красивой брюнеткой немного старше меня и, мазнув по мне равнодушным взглядом, важно спросила.

— Здрастье, вы по какому поводу? Александр Евгеньевич занят.

Я растерялась. Как же так?

— А… Но мне назначено! — Краснея, я чувствовала себя крайне некомфортно. — Я по поводу Даниила, его племянника.

Стала выходить из себя. Ну это уже хамство!

— А-а! — протянула собеседница. — Училка Данечки, — понимающе кивнула и нажала кнопку на селекторе. — Александр Евгеньевич, к вам тут учительница из школы Даниила пришла. Пустить?

— Да.

Всего одно слово. Но по моим и без того натянутым нервам будто жидкий огонь прошёл. Даже мелкие волоски на теле встали дыбом. А низ живота свело спазмом.

— Проходите, — вывела меня из мыслей девушка, и я поспешила в сторону двери. Не забывая про воспитание, постучала два раза и, услышав по ту сторону двери тихое, но властное «войдите», нажала на ручку и осторожно вошла к кабинет, прикрыв за собой дверь. Потом обернулась и… замерла как вкопанная, даже не успев и шага сделать. Все мысли и слова, что я репетировала, пока поднималась, вылетели из головы. На языке застыл крик ужаса, а глаза открылись так широко, что стало плохо.

Медленно моргнула. Раз, второй, третий, четвёртый. Но наваждение не исчезло.

Передо мной был мой незнакомец. Мой Медведь.

С трудом сглотнула ком в горле. Суетливыми и нервными движениями заправила прядь волос за ухо, отвела глаза. Ладони вспотели, поэтому я потёрла их об юбку.

— З-здравствуйте, — запнувшись, поздоровалась с ним, голос звучит тихо и как-то жалко. Мне было стыдно смотреть в глаза мужчине, потому я не поднимала взгляда выше его шеи. Видела лишь, как его кадык дёрнулся, как его грудь слегка двигалась от дыхания, отчего натягивалась белая рубашка, обрисовывая каждый рельеф торса.

— Чем могу помочь? — Он даже не здоровался, а был холоден и сдержан. Наконец осмелев, я подняла голову.

В свете дня было видно, насколько он красив. Галстук, болтавшийся на шее, выглядел небрежно и смотрелся совершенно ненужной вещью гардероба. Он сидел на стуле, как король. Очки делали его строже и гораздо взрослее своих лет. Бороды не было, только трёхдневная щетина. Глаза холодные и метали молнии.

«Узнал? Ну да, будет глупо, если это не так. Ведь на утро я бежала от него, только и делая, что сверкая пятками. С угрозами и извинениями», — вспомнилось мне.

Чёрт! Стоило подумать о том фиаско, как мои щёки и уши начали гореть. Даже стыдно было вспоминать о событиях месячной давности.

«Никогда раньше я не бежала после секса с мужчиной. Поправочка! После шикарного секса, где я кончала… даже и не знаю, сколько раз точно. Но больше двух раз. С Виктором не всегда удавалось дойти до финиша. Но я и не жаловалась. Главное, ведь он, не так ли? Что-то я не о том думаю», — закралось ко мне понимание.

— Я — Татьяна Николаевна, классная руководительница Даниила, вашего племянника, — специально выделила последние слова. Мужчина продолжал строго смотреть на меня, отчего я чувствовала себя дурой.

— Я знаю, что он мой племянник. — Медведь поправил очки на носу, и его движения были такими сексуальными, что я на несколько секунд залипла. — Так чем могу помочь, учительница Даниила?

«Даже присесть не предложил! Но я тоже не трусишка, которая развернется и сбежит отсюда», — пронеслись в моей голове мысли.

— Может, я присяду? Разговор будет не из приятных, — спросила его и, не дождавшись ответа, подошла и села на один из стульев. — Спасибо, — продолжила с иронией. — Я постараюсь не отнимать ваше время, Александр Евгеньевич.

Я старательно делала вид, что мы с ним не знали друг друга. Так было правильно! Он — опекун моего ученика. А тому, что случилось полтора месяца назад, следовало остаться секретом. И я должна была унести эту тайну с собой на могилу.

— Чай? Кофе? — предложил Медведь. Но я отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо. Я быстро. — Потёрла руки друг о друга, собираясь с мыслями. — Как я уже сказала, разговор пойдёт о Данииле. Точнее, о том, что он избегает одноклассников и на контакт с другими детьми, даже с учителями не идёт. Это мешает не только ему самому, но и другим. Знаете, — решилась поднять глаза и посмотреть на мужчину, который внимательно меня слушал, — я понимаю его состояние. Он потерял обоих родителей, оказался один…

— Он не один. У него есть я! — жестко прервал меня он. Я поджала губы.

— Позвольте мне возразить вам, Александр Евгеньевич. Да, согласна, у него есть вы. Но вы просто опекун, вы не интересуетесь его жизнью, его проблемами. Вы просто на бумагах его родственник. Но Даниил! Он одинок, понимаете, о чём я? — Вздохнув, потёрла виски. Отчего-то от нашего разговора у меня разболелась голова. — Даниил очень замкнутый ребёнок. Отчуждённый! Несколько раз он и другой ученик чуть не подрались. Благо, рядом была я, иначе боюсь представить, чем бы это закончилось. Извините, но можно спросить?

— Спрашивайте, — разрешил Медведь.

— Почему вы его в детский сад не отдали? И почему он только недавно начал ходить в школу? — задала я вопрос, который не давал мне покоя который день.

— С ним занимались лучшие няни и учителя страны. Его родители всегда были заняты собой, я не знал, что мой брат допустил такие ошибки в воспитании сына. — Его голос прозвучал устало.

— Извините, а когда его родители… Ну, ваш брат и невестка… — промямлила я.

— Они умерли полтора месяца назад. Разбились в гонке, в которой участвовали.

Я вспомнила, что мы встретились полтора месяца назад. «Получается, это тогда он потерял родных? Кажется, на нём была чёрная рубашка, и он выглядел уставшим. Под глазами тёмные круги, да и отросшая борода...» — прикинула я, но отогнала воспоминания.

«Не забывай свою задачу, Татьяна!» — настоятельно сказала самой себе.

— Соболезную, — сказала тихо.

На некоторое время между нами воцарилась тишина. Я ощущала напряжение. Никак не могла расслабиться.

— Это всё? — первым тишину нарушил он.

— Нет, я хочу, чтобы вы если не говорили, хотя бы уделяли ему немного времени. Профессиональная няня это не выход, Александр Евгеньевич. Если и дальше так будет продолжаться, мы будем вынуждены сообщить об этом органам опеки! — Я жёстко припечатала его взглядом. Хотелось дать ему понять, что это не шутки. Если надо, я могла пойти до конца. Но не позволила бы ни ему, ни самому Дане разрушить себе жизнь. Кто-то должен был его спасти и показать, что он любим!

— Вы угрожаете мне, Татьяна Николаевна? — тихо и с угрозой выдохнул Медведь.

— Нет, предупреждаю. Дети — не игрушка. Взяли опеку, будьте добры, выполняйте свои обязанности нормально и не относитесь к Даниилу, как к очередному проекту домов! Я закончила. Спасибо, что выслушали меня. А теперь я пойду.