– У меня есть другое предложение. – Тайлер встал. Костяшки его пальцев уперлись в стол перед ним, тело было расслаблено, поза оставалась небрежной, не похожей на напряженно выпрямленную спину Джульетты.
Розалинда подалась вперед.
– Почему бы тебе…
– Розалинда, не надо, – прошипела Кэтлин, схватив сестру за плечо.
Сжав губы в тонкую линию, Розалинда откинулась на спинку своего стула, и Тайлер продолжил, как ни в чем не бывало.
– Если нам действительно удастся создать вакцину, мы потребуем за нее плату от всех, кто не относится к Алым. Только это будет соответствовать нашим интересам. Ларкспур вел себя как глупец во многих отношениях, но не в этом. Люди напуганы. Они будут готовы на все, лишь бы спастись.
– Ни в коем случае, – рявкнула Джульетта, прежде чем кто-то из Алых мог решить, что раз ее перебил Тайлер, то высказать свое мнение могут и они. – Это не билет на представление. Это вакцина, отделяющая жизнь от смерти.
– Ну и что? – сказал Тайлер. – Ты что, хочешь, чтобы мы защищали членов банды Белых цветов? Защищали иностранцев, которые даже не считают нас людьми? Когда это массовое помешательство разразилось в прошлый раз, им было плевать до тех пор, пока оно не поразило их самих, потому что когда на улицах умирает китаец, это для них равно смерти животного…
– Я знаю!
Джульетта резко втянула в себя воздух и снова овладела собой. Надо их убедить – и сделать это быстро. Ее мать сжала зубы, глядя, как градус спора нарастает, и, если станет жарче, госпожа Цай заставит их обоих замолчать.
Джульетта выдохнула. Она должна управлять этим разговором, а не пытаться оправдаться.
– Речь идет вовсе не о том, чтобы мы проявляли доброту к тем, кто не заслуживает ее, – сказала она. – А о массовой профилактике.
Тайлер плюхнулся обратно на свое место и перекинул руку через спинку своего стула, Джульетта продолжала стоять.
– На кой нам сдалась эта массовая профилактика? – презрительно спросил он. – Давайте вместо этого делать деньги. Давайте заберемся так высоко, чтобы стать неуязвимыми, и тогда мы защитим наших людей, как защищали всегда. Защитим Алых. Все прочие не имеют значения. Пусть умирают, нам это будет выгодно.
– Таким образом ты поставишь под удар и жизни Алых. Ты не сможешь гарантировать их безопасность.
Несмотря на свою бескомпромиссную настойчивость, Джульетта чувствовала, что ее аргументы неубедительны. Она исходила из того, что спасение даже одной человеческой жизни достойно любых жертв, но перед ней была Алая банда, а Алой банде было не до сантиментов.
Один из Алых, сидящий подле господина Цая, откашлялся. Увидев, что это не кто иной, как мистер Пин, который обычно нравился ей, Джульетта кивнула, сделав ему знак говорить.
– А кто будет финансировать это? – спросил мистер Пин и поморщился. – Надеюсь, не мы?
Джульетта вскинула руки. А зачем еще она стоит здесь и толкует о преимуществах бесплатной вакцины, если не для того, чтобы ее профинансировали они, ближний круг Алой банды?
– Мы можем себе это позволить.
Мистер Пин быстро обвел стол взглядом и вытер взмокший лоб.
– Мы же не благотворительное общество для сирых и убогих.
– Этот город зиждется на труде, – холодно сказала Джульетта. – Если на улицах опять вспыхнет эпидемия, то мы сами будем защищены только в том случае, если будут защищены самые слабые и самые бедные. Если умрут они, то умрем и мы. Вы забыли, кто трудится на ваших фабриках и заводах? Вы забыли, кто каждый день открывает ваши магазины?
За столом повисло молчание, похоже, никто не торопился поддержать ее идею. Все просто отводили глаза и молчали. Молчание тянулось так долго, что госпоже Цай пришлось постучать пальцами по вращающемуся стеклу и сказать:
– Джульетта, присядь, хорошо? Возможно, будет лучше, если мы обсудим этот вопрос после того, как действительно изготовим вакцину.
Секунду спустя господин Цай кивнул.
– Да. Мы обдумаем все в том случае, если полученные записи окажутся полезными. Завтра мы доставим их в лабораторию в Ченхуанмяо, а там посмотрим.
Джульетта неохотно кивнула в знак согласия и снова опустилась на свой стул. Ее мать быстро сменила тему, Алые расслабились. Когда Джульетта протянула руку за чайником, ее взгляд встретился с взглядом Тайлера, сидящего напротив, и он ухмыльнулся.
– Allez, souris![11] – сказал он, перейдя на французский, чтобы его не могли понять остальные Алые, за исключением Розалинды и Кэтлин. Однако по выражению его лица и тону всем было ясно, что он провоцирует Джульетту и заявляет о своей победе в борьбе за расположение господина и госпожи Цай. Один тот факт, что его не оборвали, когда он высказал мнение, прямо противоположное мнению Джульетты, и что ее родители прислушивались к нему, – говорил о том, что Тайлер победил.
– Je t’avertis…[12] – огрызнулась Джульетта.
– О чем? – парировал Тайлер, все так же говоря по-французски. – О чем именно ты предупреждаешь меня, дорогая кузина?
Джульетта с трудом удержалась от того, чтобы схватить свою чайную чашку и швырнуть в него.
– Перестань вмешиваться в мои дела. Перестань встревать в то, что тебя не касается…
– Твои планы всегда ущербны. Я просто пытаюсь выручить тебя, – перебил ее Тайлер. Улыбка исчезла с его лица, и Джульетта напряглась, сразу же смекнув, что он скажет дальше. – Взять хотя бы твой последний план по одурачиванию наследника Белых цветов – за все это время что ты смогла узнать у него?
Под столом Джульетта с силой вонзила свои длинные ногти в ладони, давая выход своему напряжению, чтобы оно не отразилось на ее лице. Он ее подозревал. Он всегда ее подозревал, подозревал задолго до лжи, которую она произнесла в той больнице, но затем Джульетта выстрелила в Маршалла Сео, и Тайлеру пришлось пересмотреть подсказки своей интуиции, поскольку они не могли объяснить, почему она убила Маршалла, если действительно была любовницей Ромы Монтекова.
Вот только Маршалл был жив. И все это время Тайлер был прав. Но если бы он узнал об этом, Джульетта потеряла бы статус наследницы, причем для этого Тайлеру даже не пришлось бы устраивать переворот. Ему было бы достаточно сказать правду, и Алые последовали бы за ним.
– Ты разрушил мой план, Тайлер, – спокойно сказала Джульетта. – Ты вынудил меня выдать себя. Я так старалась завоевать его доверие, предприняла для этого столько усилий, и ты заставил меня оборвать все это, чтобы развеять твои подозрения. Тебе повезло, что я не рассказала родителям о том, как ты никчемен.
Тайлер сощурил глаза и быстро взглянул на господина и госпожу Цай, сообразив, что ее родители так и не узнали, что именно произошло в больнице, как и остальной город. Нет, было невозможно полностью оградить их от слухов, но они знали, что в той больнице Джульетта и Тайлер единым фронтом выступили против Белых цветов.
Единым фронтом? Это было почти комично. Но зато не вызывало вопросов.
– Повезло, – повторил Тайлер. – Конечно, Джульетта. – И, покачав головой, отвернулся и заговорил с сидящей рядом с ним родственницей, перейдя на шанхайский диалект.
Джульетта же не могла вернуться к непринужденной застольной беседе. В ее ушах стучала кровь, в голове билась мысль о той угрозе, которой было пропитано каждое слово их разговора. Ее шея покрылась гусиной кожей, и, хотя она запахнула мех на горле, дело было не только в холодном ветре.
Дело было в страхе. Она смертельно боялась той власти, которую Тайлер получил после увиденного в той больнице. Он был прав – у него действительно были рычаги для того, чтобы сместить ее. Он был готов на все, чтобы обеспечить дальнейшее существование Алой банды, меж тем как Джульетта не имела никакого желания продолжать кровную вражду, ведь это было так бессмысленно. Если бы они оба изложили свои позиции господину Цаю, кого бы он выбрал своим наследником?
