Парни всё еще спорят. И наверняка их будет слышно даже на другом конце Бристоля.

— Занят? — раздался бархатистый, серьёзный голос.

Люк, не оборачиваясь, вышел за порог и оказался на улице. Задрал голову и посмотрел вверх, на тротуар. Их «подвал» — бывший этаж прислуги. Темно, неуютно, зато дёшево. Дверь хлопнула, отсекая спорящих придурков, и слабый ветер пробрался за ворот влажной толстовки. Не хватало заболеть и посадить голос.

— Уже не занят. Говори, — он забросил руку за плечи и рывком надел капюшон.

Волосы завесили глаза.

— Я ненадолго, — сухо выронила Айда. — Хотела поставить в известность, что ухожу в подготовку к свадьбе и перенесла самые сложные заказы, поэтому в ближайшие недели ты мне, скорее всего, не понадобишься.

Нечто подобное он и предполагал. Тридцатилетняя красотка Айда собралась замуж, и сейчас ей явно не до обустройства чужих квартир.

— Не разбивай мое чёрное сердечко, — Люк затолкал чёлку под капюшон и рывком вытащил из заднего кармана мятую сигаретную пачку.

— Я оставила в работе квартиру с зелёными потолками, — продолжила Айда. — И ещё ту, где в ванной был порнушный постер. Там остались мелочи, я справлюсь без тебя.

И сэкономит на помощнике, конечно.

— Так и знал, что ты променяешь меня на своего баскетболиста, — он зажал телефон плечом и вытащил из пачки спрятанную там же зажигалку. — Оформите семейное партнёрство, будете вместе шпаклевать потолки, а я останусь без денег…

— Не ной, Люси, это всего на пару недель.

— А потом свадебное путешествие, и ещё пара недель? — Люк зажал в зубах сигарету и щелкнул зажигалкой. — И я перейду на подножный корм: хлебные корки, дождевая вода…

Огонёк лизнул бумажный кончик сигареты.

— Мы никуда не едем, много работы… — Айда нервно цокнула. — Господи, какого хрена я перед тобой оправдываюсь?!

Потому что он любит её бесить? Люк хохотнул и серый дым рваным облаком вышел из лёгких.

— В общем, ладно, я хотела сказать не только это, — снова заговорила Айда. — Наши свадебные музыканты отказались от работы. Им предложили что-то получше, и теперь мы без живой музыки, а это очень некстати, — она сделала короткую паузу. — Твой милый бойзбэнд случайно не хочет подзаработать?

А это уже интересно. Сверху над подвальной нишей проехал велосипедист и брызнул песком из-под колёс. Люк резко отвернулся к стене и плотнее закрылся капюшоном.

— Мы? На твоей свадьбе? — он выгнул брови, зажимая сигарету в пальцах.

— Ага.

— Ты уверена?

— А почему нет?

Хороший вопрос.

— У нас как бы слегка не тот профиль, знаешь ли, — он снова затянулся. — Некоторым гостям может стать плохо… — серый дым повалил облаком.

— Ну вы же не будете жестить, — голос в трубке стал строгим.

— Как знать, как знать. Что от нас нужно?

Всё-таки это работа. Одноразовая, но почему нет?

— Можете сыграть что-то из своего, но легкое, — протянула Айда. — Обойдись без той песни про предательство, которую я слышала на единственном концерте, на котором была. Можете сделать несколько каверов… — она запнулась, будто для того, чтобы отмахнуться. — Уж как-нибудь подбери адекватный репертуар, не расстраивай меня. Не обязательно всё время петь, можно обойтись инструменталками, но хотя бы пару песен я хочу от тебя услышать. Пострадай в микрофон с какой-нибудь балладой, чтобы парочки вышли на медляк. У тебя хорошо получается.

Забавно…

— Страдать? — Люк хмыкнул.

— И страдать тоже, — в голосе Айды послышалась улыбка. — Ну так как?

Здесь даже и обсуждать нечего. Подвальные рокеры никогда не отказываются от денег, особенно от тех, которые сами плывут в руки. Люк снова затянулся.

— Я не против. Сейчас поговорю с парнями и отпишусь тебе, — он гулко кашлянул, когда дым попал в нос.

— Класс. Ты нас очень выручишь. Ну и растрясешь эту свадьбу. Всё равно те музыканты были слишком пресными.

— А мы, значит, не пресные?

Айда звонко рассмеялась.

— О нет, дорогуша. Ты какой угодно, только не пресный… — в динамике прозвучал какой-то скрежет. — Ладно, я побежала. Жду ответа, чао, — она звучно чмокнула воздух, и вызов оборвался.

Люк не глядя заблокировал экран и затолкал телефон в карман. Сделал ещё затяжку, запрокинул голову и выпустил облако в голубое весеннее небо. Вслушался в звуки города, шумящего над подвальной нишей.

Айда не могла выбрать более удачного времени, чтобы лишить его работы. Клуб, фестивали, частные выступления, конечно, приносят деньги, но отделочные работы у Айды -- это добрая половина заработка. Однако она подкинула замену, счастье-то какое! А то новая квартира сама себя не найдёт и не оплатит… Чёрт. Люк с силой зажмурился и потёр веки. Прошло уже четыре дня, а он до сих пор не загуглил ни одного сайта аренды, хотя стоило бы заняться этим в первую очередь. Нужно насесть на Артура. Пусть проявит чудеса поисковых способностей и сговорчивости. Иначе Печенька точно скоро свихнётся: она уже на полпути к этому. Надо же, он-то думал что в опасности Тесса, а оказывается, в Артура влюбилась здравомыслящая Джекс Айеро. Девчонка, которая в шестнадцать разобралась в работе акции и облигации, а в восемнадцать открыла брокерский счёт и стала откладывать на безбедную старость.

И тут Артур. Взял и сломал её разумные мозги. Как так?

Люк беззвучно хмыкнул, в последний раз выпустил дым и, пригнувшись, сунул окурок в ржавую банку в углу ниши. Развернулся и взялся за ручку тяжёлой металлической двери. Скорее всего, придётся влезть в ссору двух придурков: они наверняка до сих пор плюются ядом. Или прервались на пару минут, перезагрузились и начали заново. Хорошо, хоть до мордобоя не доходят, ограничиваются словами. Хотя в такие моменты и вспоминают все обидки за годы совместной работы.

Может, хоть подработка заставит их переключиться?

Люк тихо открыл дверь и вошёл в мрачное помещение. После светлой улицы в глазах зарябило. Он несколько раз моргнул, возвращая способность видеть, и прищурился… Но, чтобы слышать вопли, смотреть не обязательно. Барабанная установка уже лишилась тарелок, кабели скручены, гитары рассованы по кофрам. Артур сидит на одном из усилителей и залипает в мобильник. Зато остальные двое всё так же ковыряются в оборудовании, брызгая слюной друг в друга, но уже тише: запал явно на исходе.

Дебилы. А ведь раньше их ссор было не так много. Примерно до прошлой осени…

Ну хватит.

Люк хлопнул дверью, сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул. Эд замер с барабанными палочками в руках, Илай дёрнулся, и из его рук выпал штекер. Артур вскинул голову и криво ухмыльнулся. Дождался босса, маленький.

В подвале стало тихо, Люк сорвал с головы капюшон и сделал шаг вперед.

— Ну что, заткнулись? — он выгнул брови.

Ответа не последовало. Вот и ладушки.

— А теперь слушайте сюда, — он прочесал пальцами волосы, убирая их с лица. — Илай, у тебя руки из жопы. Эд не так сильно налажал, чтобы валить всё только на него. Но Эд, ты реально налажал в припеве «Потерять». У меня абсолютный слух, ты это знаешь, Илай это знает, все это знают, мать твою! Так что в следующий раз, чтобы не выглядеть дебилом, просто признай косяк, потому что он, нахрен, не стоит таких длинных, сопливых тёрок! — голос сорвался на рявканье.

В помещении снова воцарилась тишина, глазам и вискам сразу стало легко. Как же хорошо. Эд насупился и молча отступил к установке, Илай скрестил руки на груди и сел на второй усилитель. Люк упал на продавленный диван и вытащил мобильник из кармана.

— Ну раз мы всё прояснили, у меня новости, — он уперся локтями в колени и обвёл собравшихся коротким взглядом. Все заметно насторожились. — Звонила моя мадам, предложила нам работу.

Эд тут же отмер.

— Мадам — в смысле дизайнерша? — буркнул он из своего угла.

— Нет, сутенерша. Не задавай тупых вопросов, божечки!

Будто у Люка так много хозяек с красными губами и менторскими замашками.

— И что за работа? — Илай взял свои кофры и понёс к выходу.