За секунду она забыла о своем опрометчивом поступке и невольно попятилась назад. Ирдаванец пристально смотрел на нее. Его губы были изогнуты в кривой усмешке, а глаза наполняли душу Лисицы ледяным ужасом. Этот взгляд пугал больше всего остального. В его темной бездонности зловеще отражались языки пламени от костра. Был этот взгляд каким-то потусторонним. «Ирдаванец не может меня видеть!» – подумала Рада и сдержала себя, чтобы не броситься прочь, спотыкаясь о спящих. Глянула на двух стоящих кочевников, смотрящих сквозь нее, и помахала руками, привлекая их внимание. Мужчины не заметили движения. Эти точно не видят, значит, и тот не может! Медленно сделала два шага вправо и снова глянула на кочевника, сидящего возле костра. Но он так и смотрел в пустоту, туда, где мгновение назад стояла Яснорада. Девушка выдохнула с облегчением. Чуть чувств от страха не лишилась! Вот уж действительно жуть – попасться такому!

Воду она так и не нашла, но смогла подобраться к клетке и, обойдя ее с темной стороны, чуть не заплакала в голос от счастья, когда увидела спящего рядом с прутьями Тита. Просунув руку внутрь, она провела ладонью по заросшему жесткой порослью лицу. Парень открыл глаза, и на мгновение перед ним показалась Рада.

– Яснорада? – протянул в недоумении он.

– Тщщ! – раздалось из темноты. – Тит, нужно бежать. Я найду ключи и открою клетку, а потом накрою тебя пологом. Мы убежим вместе. Слышишь?

Парень недоуменно кивнул в пустоту.

– Будь осторожна, Рада!

Девушка кивнула непонятно зачем, ведь ее все равно никто не видел, а затем вернулась к костру. Обойдя всех спящих кочевников, ключей у них она так и не увидела. Оставались четверо неспящих. Яснорада постояла с пол минуты, чтобы подумать и двинулась к тому, которого она испугалась ранее. По всем законам страшных сказок именно у него должно находиться то, что она ищет. Зайдя с левой стороны от воина, Лисица осмотрела его и безумно обрадовалась, когда увидела то, что нужно. Ключ лежал на тюфяке, частично накрытый ладонью кочевника, сидевшего на соломенном мешке. Рада глянула на ирдаванца и увидела, что тот, облокотившись и закрыв глаза, вытянул ноги. Мужественное лицо в обрамлении взъерошенных темных волос казалось расслабленным. Похоже, задремал. «Вперед, Рада! Если ни сейчас, то когда?» – подбадривала себя девушка в уме. «Не бойся, он спит».

На цыпочках подойдя к мужчине, она наклонилась и поставила пальчик на плоскую головку торчащего ключа. Руки воина были расслаблены и не прижимали его к мешку, поэтому медленно она потянула железку в сторону. Еще и еще. Адреналин кипятил ее кровь так, что от напряжения Рада слышала, как бурлит в ушах собственная кровь. Еще немного и… ключ в ее руках! Ура!

Резко распрямившись, она осмотрелась и замерла, успокаивая собственное дыхание. «Меня никто не видит!» – мысленно напомнила себе девушка. Поправила полон, проверила тень. И только Яснорада направилась к клетке, сжимая металлическую отмычку в кулачке, как за спиной услышала короткий свист. Обернувшись, увидела проснувшегося кочевника, ставшего жертвой ее воровства. Мужчина сидел так же расслабленно на соломенном тюфяке и кивком указал стоящим воинам на клетки. Двое прошли мимо невидимой, чуть не сбив ее с ног, и уселись возле повозок, преграждая Лисице путь. От досады она чуть не выругалась в голос каким-нибудь отборным словечком, вроде того, что роняет иногда извозчик, которого батюшка нанимает для Яснорады, когда та ездит на ярмарку за большим количеством покупок. Снова обернулась на ирдаванца, убедиться, что он все же ее не видит. Слишком подозрительным показалось то, что он отправил дозорных к клеткам. Мужчина с легкой улыбкой на смуглом лице смотрел на танцующий огонь, думая о чем-то явно приятном, а не о пленных. Все же показалось! Выдохнув, Лисица покинула круг света. Решила, что спешить не стоит. Нужно ждать удачного времени. Главное, что ключ у нее.

Рассвет уже разбавил темные ночные краски розовым и серым. Над пустошью лег туман, закрывающий красную землю ровной белесой простыней. Он доходил только до колен и при ходьбе цеплялся за ногами, а ровная гладь распадалась вокруг ботинок рваными клоками. Девушка остановилась, чтобы не тревожить мглу и не привлекать к себе внимания, но ждала недолго. К тому моменту, как колонна собралась отчаливать, солнце поднялось, и туман осел в виде влаги, прибив пыль к земле. Ненадолго Раде стало легче дышать, а порывы чихнуть отступили на пару часов.

Отдохнувшие мужчины держали хороший темп, и девушке иногда приходилось буквально бежать. Привалы были короткими, а переходы длинными. Равнина все так же выглядела идеально безжизненной. Ни птиц, ни животных, ни растений. А самое печальное, что нет воды!

Удачного случая для побега Тита не подвернулось. Девушка с нетерпением ждала ночи. Ей казалось, что сегодня все получится. Только бы дотянуть до темноты.

К обеду Яснорада уже не на шутку переживала о том, что не имеет возможности попить. Опуская ладони к земле, пыталась услышать подземный источник, но он был так далеко, что ей до конца жизни не докопаться до него. Ближе к отряду подойти не могла, к тому же все бурдюки у всадников либо в руках пленных. На этот раз она не сможет незаметно украсть.

Привал был недолгим. Мужчины поели, попили и пошли дальше. А Яснорада не могла подняться. Ее трясло от немощи, горло и глаза пересохли, губы потрескались до крови. Полог она сдерживала с трудом. Если бы не он, то девушка продержалась дольше без воды и еды. Но использование дара сильно истощало организм. Подумав о Тите, она собрала оставшиеся силы и поплелась дальше. Лисица решила, что не сдастся, но мысленно уже понимала, что терпит поражение в игре с судьбой. Еле передвигая ногами, обезвоженная брела по красной проклятой земле. Рада уже не испытывала ни злости, ни досады. Даже отчаянье покинуло ее. Она просто шевелила конечностями от того, что ее умирающее сознание запомнило последнюю команду. Еще несколько шагов и девушка, споткнувшись обо что-то, рухнула на землю, больно ударившись коленками и содрав ладони в кровь. Заглянув под себя, увидела бурдюк и подумала, что ее посетили предсмертные галлюцинации. «Что ж, если я сошла с ума, то может получиться напиться хотя бы не по-настоящему?» – подумала Рада, откручивая пробку. Утолив жажду, она провалилась в беспамятство.

***

Очнулась Яснорада ночью от того, что замерзла. В пустоши хоть и весна, и днем пригревает, как в начале мая в ее родных краях, но ночью становится очень зябко, особенно ближе к утру, когда остывает прогретая за день почва. Возле себя девушка обнаружила почти полный сосуд с водой. Все же ей не померещилось спасение. Видимо, кто-то из мужчин обранил. Горло Лисицы саднило то ли от обезвоживания, то ли от простуды. Нос не дышал, а тело дрожало от озноба. Сейчас бы горячего малинового напитка и под одеяло. Мама принесла бы грелку, а сорванцы пришли на вечернюю сказку в ее комнату. От воспоминания о доме девушка чуть не зарыдала. Она смотрела в прекрасное ночное небо, которое было повсюду. За всю свою жизнь Яснорада не видела ничего подобного. Мириады звезд, собирающиеся в небесные реки и впадающие во вселенские озера. Красота, захватывающая дух, но пугающая и далекая. Чужая на столько, что Рада ощущала себя застрявшей в другом мире.

– Без сырости, Рада! Возьми себя в руки! Спасешь Тита, тогда уж и рыдай, сколько влезет!

С этими напутствиями самой себе Лисица укрылась согревающим куполом и отправилась на север. В том направлении, куда вели пленных кочевники с самого начала. Девушка надеялась, что колонна не сменила маршрут, и она непременно догонит их. В противном случае ее ждет смерть от голода и жажды в этой пустыне. А Тита какая-то неизвестная кончина.

Шла Рада несколько часов. Чувствовала себя разбитой, но лучше, чем вчера. К тому же девушка могла не прятаться под пологом, а это берегло ее силы. Отсутствие живого вокруг ее настораживало или даже нервировало. Ощущалась какая-то неправильность окружающего мира. Яснорада не могла слышать и чувствовать через природу. Пустыня была мертвой. Даже насекомых тут не было. Лишь шум ветра, то усиливающийся, поднимая клубы красной пыли, то дуя мягко, ели перемешивая по-разному прогретые слои воздуха.