Открывшееся вовнутрь окно принялось жадно засасывать смог. Забросив рюкзак, я протиснулся в узкий проход. Ноги нашарили стойку. Поскорее закроем форточку, пока еще больше этой дряни не попало сюда.

Освещая путь свечой, я торопливо пошел в комнату с книгами. Вот вы мои хорошие. Щелкнул выключателем и помещение залил свет, спугнув крупного паука, скрывшегося под шкафом. Погладив высохшие и загнувшиеся корешки, я вытащил самый первый томик. Нужно отобрать самые лучшие и желательно всего несколько штук, иначе будет заметно. Эстер может догадаться.

Открыв первую страницу, я пропал на два дня. Только дурная привычка сидеть неподвижно вывела меня из плена желтых страниц. Тело попросту свалилось на пол и я отрубился.

Эх, надо как-то исправлять эту ситуацию. У меня живое тело и подобные выпадения из реальности отрицательно сказываются на циркуляции крови и энергии. Съев банку консервов, я напился железистой воды из умывальника и продолжил чтение.

Немного подумав, нашел способ совместить чтение и тренировки — статические упражнения. Составив в уме план перехода от одной позы к другой, снова взялся за книги, изредка меняя положение. Способность отрешаться здорово помогала. Лишь первые часы приходилось возвращаться в сознание и в ручном режиме переключаться на следующее упражнение или отдых.

На пятый день еда закончилась, да и кормушка Габса должна опустеть, если шерстяная подстилка не схарчила все в первый день. Половина шкафчика прочитана. Взяв две наиболее ценные книжицы, я смотался домой, чтобы покормить кота.

Насыпав животине еды и подлив воды, поспешил вернуться в центр развития. Смог не только не спадал, но стал настолько густым, что казалось, будто идешь под водой.

На подходе к центру развития интуиция буквально завопила об опасности. Да так сильно, что у меня буквально вышибло дыхание. Втиснувшись между мусорными баками, я сосредоточился на том, чтобы вообще исчезнуть из этого мира. Меня здесь нет, никогда не было и не будет.

Пахло кровью. Я чувствовал ее медный привкус на языке, хотя рот и нос закрывала маска. Горчичный смог раздвинулся, пропуская высокую человеческую фигуру, двигающуюся размашистыми шагами. Секунда и незнакомец пропал. Вслед за ним пробежала стая четвероногих животных. Собаки? Они могут почуять мой запах.

Но обошлось. Я просидел в закутке еще полчаса, а потом юркнул в подвал центра развития. Кто же там был? И почему так сильно пахло кровью и смертью?

На кафельном полу комнаты обследований остались бледные алые отпечатки. На подошве обнаружилась еще влажная кровь. Затерев штанами следы, я в ускоренном темпе принялся за чтение. Чтобы не случилось, ничего хорошего от случайной встречи ждать не стоит. Тот человек был опасен. Мои инстинкты встревожились так же сильно, как при встрече с самыми опасными чудовищами Бича плоти.

А следовавшие за ним ручные псы? Судя по силуэтам, в стаю входили отборные зверюги, в холке достававшие мне до середины живота. Ладно, пока отложим этот вопрос.

Самое сладкое я оставил напоследок. Внизу шкафчика стояла коробка, заполненная металлическими кейсами с небольшими навесными замками. Что же вы скрываете, мои проржавевшие хранители?

Осталось найти ключи. Обыскав весь центр, я пришел к выводу, что они находятся в маленьком сейфе, спрятанном в тумбочке под стойкой. Четыре металлические кнопки с цифрами затерлись сильнее остальных. Семерка была чуть темнее других. Возможно, что ее нажимали первой, оставляя частички грязи и кожное сало. Если считать, что семь действительно первая цифра, то нужно будет перебрать тысячу вариантов.

Повезло на пятой минуте. Дверца с мягким щелчком приоткрылась. Так, папка с бумаги. Ее отложим в сторону, я вовсе не против ознакомиться с официальными документами. Нажимная печать, пачка гербовой бумаги, и заветные ключики.

Сняв замки с кейсов, я пробежался по названиям, поняв, что ни черта не понимаю. Незнакомый иероглифический язык… Толстые пластиковые папки хранили в себе множество подшитых страниц, испещренных схемами и таблицами.

Открыв рюкзак, я принялся перекладывать папки и отобранные книги. Одна из полок скрипнула и свалилась на нижнюю соседку. Держащий болт проржавел и не выдержал, когда я вытаскивал томик. Такой беспорядок оставлять нельзя.

В стойке был небольшой набор с инструментами, там и детали вроде валялись. Найдя новый болт, я с великим трудом отодвинул шкаф, словно вросший в стену. Починив полку, собрался вернуть мебель на место, но заметил на треть выдвинувшийся из общего строя кирпич. Центр явно нуждается в ремонте. Я надавил на кирпич, но тот снова подвел, наполовину уйдя в стену. Там дыра?

Или… Вытащив кирпич, поднес свечу к открывшейся выемке. Что-то есть. Запустив руку, я вытащил пыльный блокнот в кожаной обложке.

Да как задрало это.

Мало того, что чернила почти выцвели, так еще автор использовал какой-то шифр. Цифры шли вперемешку с буквами, пиктограммами и малопонятными схематичными рисунками. Ладно, попробуем разгадать на досуге.

Вылезая из центра, я силой хлопнул разбухшей от тумана форточкой, чтобы та намертво засела.

Когда оказался на дороге к пригороду, то проклятый смог будто начал редеть и распадаться неряшливыми лентами. Или мне кажется? Но спустя десяток минут стали видны развалины домов и страшное, почти черное небо.

Сверкнула молния.

Мир на секунду стал полностью белым, а затем с такой силой ударил гром, что я аж присел. В ушах зазвенело. Чернильные облака озарились быстрыми вспышками, протянувшимися до самого горизонта, а от грянувших раскатов под ногами задрожала земля. Смог прибило к земле внезапным порывом холодного влажного ветра.

Черт, надо бежать! Если пойдет дождь, то старым книгам хана.

Деревья гнулись и трещали, терзаемые шквальными порывами, поднимающими в воздух мелкие камешки и мусор. Меня мотало из стороны в сторону, снося к обочине.

Дождь рухнул внезапно, будто сверху сплошным потоком выплеснули воду.

Сорвав плащ и куртку, я кое-как намотал их на рюкзак и побежал к ближайшему дому. Со стороны города загудела сирена. Молнии сверкали так часто, что оставляли на сетчатке световые пятна. Я врезался в стену и пошел вдоль нее, пока не отыскал окно.

Ух, это было близко. Усевшись на обломки шкафа, я смотрел, как небо извергает потоки воды, очищающей ядовитый смог. Хотя… На перчатках остались темно-зеленые разводы. Сомневаюсь, что дождевая вода сильно чище, чем мерзкий туман.

На памяти Криса такого сильного ливня никогда не случалось. Обычное дело это девять месяцев засухи, прерываемой равномерными, но немногочисленными осадками.

Непогода становилось только сильнее. Сверху посыпалась каменная крошка, а крыша жалобно заскрипела, перекрывая шум ветра. Уши резанул железный визг — кусок черепичного настила сорвало, открывая огромную дыру. Через редкие доски чердака хлынула вода.

Я собирался перебежать в другу комнату, но доверившись интуиции, выскочил во двор. За спиной дом с грохотом сложился вовнутрь.

Земля отказывалась принимать влагу и вода устремилась бурными потоками, пробивая себе путь. Ботинки чавкнули, выдираясь из жидкой грязи. Всю дорогу затопило. Дождь только усиливался, наполняя силой пенящиеся ручьи.

Габс! Он же остался в подвале, а если все так продолжится, то его затопит.

Только что уровень воды доходил по щиколотку, а спустя минуту захлестывал колени. Я едва мог переставлять ноги. В голень ударил твердый обломок, опрокидывая меня в бурлящий поток. Когда поднялся, то все лицо оказалось разбито камнями и мусором.

Мимо пронесся обломок бревна, чудом разминувшись со мной. Течение усиливалось, оттаскивая меня от цели. Я не только не продвигался, но и каждую секунду получал болезненные удары по ногам.

Ветер поднимал тучи брызг, заливавших очки и сбивавших дыхание. От грязной воды во рту нестерпимо жгло, будто от желудочного сока.

Я схватился за бетонный остов забора и он медленно вывернулся из размытой земли. Оттолкнувшись от массивного бетонного гриба, я подскочил к следующему столбику. Габс, потерпи немного.