- В университет…

- Чисто теоретически, да.

- Я ничего не понимаю, - спешно поднимаю на ноги и тру то место, которым приложилась к носу наглеца, - нужно найти Веронику. Она…

- Веронику, - Рита откидывается на спинку дивана и странно улыбается, складывая руки на груди, - подруга твоя?

- Н-н-нет, - хмурюсь, чувствуя, что голова идет кругом, - мы познакомились в кафе, где вместе работали, и она…

- Здесь не простой университет, Мадина, - вполне серьезно говорит Рита, спокойно поднимаясь, и упирается взглядом в мои глаза, - не знаю, что за вату тебе в уши напихала эта стерва, но ты крупно попала.

- Что…

- Разбила нос Абраму, похвально, - Рита обходит стол и останавливается рядом со мной, - но чертовски глупо.

- Я не…

- Он не плохой вариант хозяина.

Снова это слово. Какой еще к черту хозяин?!

Часто дышу, понимая, что меня сейчас накрывает паника. Рита печально улыбается и треплет меня по плечу, от чего я ежусь еще больше. Никогда не была конфликтной, но сегодня открыла в себе другую сторону. Меня до жути выбесили эти парни, и да, было глупо сражаться с теми, кто априори сильнее тебя.

- Я не знаю, что здесь происходит, - произношу спокойнее, пытаясь усмирить дичайший порыв страха внутри, - что за тупые шутки?

- Это не шутки, Мадина, а жизнь в элитном ВУЗе, - Рита снова надувает пузырь и прищуривается.

Кажется, что она не верит ни одному моему слову. Потерла ладошками о лосины и закрутила головой, отрицая к черту все, что приходило в голову. Не могла я вляпаться в дерьмо, о котором так отчаянно предупреждал брат. Нет! Это невозможно?! Вероника говорила о том, как здесь круто и…

- Сюда все приходят по собственному желанию, Мадина, и ты тоже, - говорит Рита, когда раздается стук в дверь, от которого я вздрагиваю и с ужасом смотрю на выход, - черт! Наверное, по твою душу.

- Скажи, что меня нет.

Она лишь разводит руки в стороны и кивком указывает на диван. Я моргаю и не врубаюсь, чего хочет? Та прикладывает ладошки к щеке и изображает посапывание. Пока девочка-смерть идет к двери, я укладываюсь на диван и изображаю спящую.

- Вы решили пороги нам оббить?

Рита произносит каждое слово с презрением и улыбкой наверняка. Меня же начинает чуть ли не подбрасывать на диване от того, как бьется сердце.

- Отойди, убогая.

Слышны тяжелые шаги и голос того парня, который меня держал. Козлина…

- Че с ней?

- Спит, разве не видно. Проблемы со зрением? – Рита усмехается, а меня грубо толкают в плечо. – Говорю же, спит она.

- Не долго ли?

- Вам лучше знать, чем вы там ее напоили? Как обычно? Или…

- Ой, заткнись, убогая, - парень отходит от меня, и я еле сдерживаю желание вдохнуть всеми легкими, - как очухается, мне позвони. Абрам ждет свою сучку. И ей передай, еще один такой фокус, - звенящая тишина рвет уши, - хозяин отдаст другим. Хотя, может, она этого и хочет.

Дверь с грохотом закрывается. Я присаживаюсь на диване, в ужасе глядя на девушку с розовыми волосами.

- Ты поможешь мне сбежать отсюда?

- Мадина, - Рита кривится и тяжело выдыхает, - ты сможешь покинуть универ только по завершению учебы. Раньше никак. Тем более… Абрам. Он везде тебя найдет. Вез-де, Мадина, вез-де.

Адам

- Не понимаю, почему ты ее в живых после этого оставил, - Лёха с усмешкой смотрит на меня, - заставил бы отсосать при всех, чтобы…

- Чтобы она мне член отгрызла, - переворачиваю пакет со льдом и прикладываю к носу другой стороной, - спасибо, бро, я еще не пристрастился к садомазо.

Друг смеется, падая в кресло и вытягивая перед собой ноги. В нашем убежище ничего не изменилось. Роскошь во всех ее проявлениях. Аж тошнит от того, как все идеально.

- И то верно, - он чешет затылок, переставая лыбиться, - не пойму, с чего вдруг такая борзота. Есть варианты?

Пожимаю плечами. Бабьё. Хрен её знает, что там в тупом котелке происходит. Захотела поиграть, видимо.

- Цену набивает, - с задумчивым видом трет подбородок, читая мои мысли, - Инку помнишь? Та отменной актрисой была.

Усмехаюсь. На первом курсе, когда нам передавали бразды правления адом, Лёхе досталась белая и пушистая Инна. На вид ангелочек во плоти. Скромные наряды. Глазки цвета неба. Поведению позавидовала бы и монашка. Словом, нам было по восемнадцать, и друг поплыл. Уже и колечко прикупил, настолько крышак перекрыло. Ходил и бросал во всех сердечками из глаз, как гребаный Джерри из всем известного мультика.

Всё решил его величество случай. Нам нужно было вернуться в город, чтобы ублажить предков. Так принято в наших кругах. Соблюдать чертов этикет и играть на публику прилежных деток. Освободились рано, и вместо того, чтобы остаться в теплой домашней постельке, друг сорвался к своей великой любви. Застал в кровати у однокурсника. Сломал тому челюсть, а ее проучил.

Инка просила прощения, и друг сказал, что все забудет, если она трахнется со всеми его друзьями. Я отказался. Другие нет. Пустили девку по кругу, выбивая из нее стоны.

Лёха смотрел. Впитывал каждую ее эмоцию, а потом отправил отсюда голышом. Как она добралась до города, мне не известно, но на территории универа больше не появилась. За вещами приезжала какая-то родственница. Может, мать. Похер. Сам факт того, что за личиной добродетели скрывалась похотливая сука, которой нужны были статус и бабки Лирника, карябал что-то жизненно-важное за ребрами и выворачивал душу наизнанку.

Самое удивительное, что друг не забухал, не трахался ни с кем долгое время, а потом появилась новая версия Лирника. Та, что сейчас цинично рассуждает о том, как можно поставить незнакомую девчонку на колени и дать ей в рот, наплевав на мнение окружающих. Лишь бы ему было хорошо.

- Что дальше с ней делать собираешься? – достает вейп и затягивается, не сводя с меня глаз.

Если бы я знал, что мне делать со стальным лбом, то уже перешел бы к действиям. Когда злость крошила органы, хотел проучить. Даже Киллера за ней послал, но та лежала в отрубоне после фееричного показа своих навыков каратиста. Эмоции поутихли, и единственное, чего требовала моя гадкая душонка, разрядки. Чтобы все мысли перекрыло.

- Зря одну взял, - продолжает Лёха, прищуриваясь, пока я убираю к херам пакетик со льдом, - там мяса много. Есть фигуристые. Вряд ли среди них целка есть, но… - Разводит руки в стороны. – Нам таких вроде и не нужно.

- Хватило, - тянусь к бутылке с водой и кривлюсь от воспоминаний.

Друг не смеется. У обоих с чувствами не задалось. Детище предков всех меняет. Из университета имени Абрамова никто не выходит прежним. В стенах учебного заведения каждый проходит проверку и настолько пропитывается реальностью, что потом четко играет выданную ему роль.

- Может, все-таки с нами на отрыв?

Предложение не актуально, поэтому в отказе кручу головой. Не до девок сейчас. Голова гудит. Нос ноет.

- Смотри, - Лёха поднимается и идет к себе в комнату, - если что, знаешь, где искать.

Провожаю его взглядом и откидываю голову назад, таращась в потолок. Сидеть в комнате нет желания, поэтому переодеваюсь в спортивный костюм и шагаю в сторону площадки. Здесь полно спортинвентаря, и можно надолго зависнуть, приводя изношенный мозг в порядок. Мне это сейчас необходимо.

Скидываю олимпийку на ходу и сразу прыгаю на турник. Прохладный воздух и отточенные движения. Сегодня только начало веселья с первокурсниками. Еще предстоит обряд посвящения. Идиотское мероприятие, программу которого продумываем мы. В этом году я плавно слился. Участвовать в фарсе равносильно прыжку в пропасть. Буду сторонним наблюдателем.

Исключаю из головы события последних дней и четко орудую мускулами. Чертовы эндорфины – то, что мне нужно в данную минуту, чтобы не чувствовать того, насколько сильно предок попытался меня прогнуть. На что еще я должен пойти, чтобы он оставил меня в покое?

Пока этот вопрос кругами бродил по моей черепной коробке, мимо прошмыгнула знакомая фигурка. На дворе темно, но тусклый свет фонаря позволил разглядеть, как черные лосины проскользили по стене, свернув за угол. Я упорно делал вид, что не вижу ее, и гасил в себе внезапно поднявшуюся волну злости.