Она прекрасно справляется лишь с одной задачей – выводить меня из себя. Только за это можно вручить ей Оскар.

- Немыслимо заставлять людей становиться рабами ваших прихотей, - выплевывает каждое слово, складывая руки на груди, но я успеваю заметить, как ведьму колошматит, - омерзительно и низко.

- Хм, - криво улыбаюсь, откидываясь на спинку сиденья, - не менее мерзко продавать свое тело за корочки, которые тебе обеспечат хорошую жизнь.

- А я и не продаю! – выпаливает так резко и громко, что у меня в ушах раздается звон.

- Я должен поверить тебе на слово? – одна бровь на автомате взлетает вверх, а ведьма ухмыляется и отворачивается к окну. – Вы, бабы, и не такие концерты устраиваете, чтобы выбиться в люди. На что был расчет? Что я поведусь? Или Лёха?

- Я и понятия не имела, кто ты такой, - с презрением бросает в ответ и сжимает себя руками, трясясь, как кролик перед удавом, - знала бы, что тут происходит, ноги бы моей тут не было.

- Я должен в это поверить? – повторяю свой вопрос, а лицо девчонки искажается от недовольной гримасы.

- Да пошел ты! Что теперь сделаешь?! – с вызовом добавляет, слегка подаваясь вперед, и упирается руками в край сиденья. – Опять одежду на мне порвешь?! Изнасилуешь?! Побьешь?! Что?!

Переходит на крик, от которого у меня уши закладывает, и ждет ответа, раздувая ноздри. Неадекватная девка, и с ней нужно разобраться. Правда, как? Если она готова кидаться на меня с поводом и без.

- Ад, у тебя там все нормально? – голос Киллера вынуждает оторвать взгляд от бешеной сучки, сидящей напротив, и взять телефон в руки.

Друг пялится на меня, прищурившись, и старается разглядеть то, что происходит в салоне. Внутри всего триггерит, потому что наглая моська ведьмы непростительно близко от меня. Не сдается и продолжает нарываться. Не смотря на желание разобраться во всем, просыпается еще одно – проучить. Кто она такая? Мелкая сошка, которая способна лишь ноги раздвигать? Важности столько выдает, что пора в министры податься.

- Все отлично, Кир, - отвечаю другу под показное фырканье ведьмы, - привезу дорогушу и разберешься. Может, у тебя в руках она будет посговорчивее.

- Теряешь хватку, Ад? – улыбается Кирилл, а я усмехаюсь, ведь в какой-то мере он прав. – Жду.

Отключаю вызов и убираю телефон в карман штанов. Девчонка пыхтит, но дергается назад, когда я наклоняюсь к ней. Такая реакция вызывает усмешку. То чертовски дерзкая, то пугливая, как лань. Комок противоречий, а не баба.

- Даю последний шанс, грязь, - начинаю и прикрываю глаза от звонкой пощечины, которая опаляет правую сторону лица.

- Сказала, не называй меня так, ублюдок, - трет ладонь, но вжимается в дверь, когда открываю глаза.

- Нарвалась, ведьма, - горит не только кожа, на которой алел отпечаток ее пальцев, но и внутренние органы.

Настолько выбесила сучка, что я перестал себя контролировать. Выскочил из тачки, обошел, открыл дверь и вытянул за руку ведьму, которая начала извиваться в моих руках.

- Отвали, больной! – удары маленьких кулачков по плечам стали последней каплей. – Я буду…

- Что? – Схватил ее за волосы и приблизил лицо к своему.

У нее есть еще одна попытка ударить меня по носу, поэтому крепче сжимаю волосы пальцами и скриплю зубами.

- Что ты сделаешь, грязь? – усмехаюсь, когда ее нога грозит оказаться между моих.

Вовремя блокирую и перехватываю свободной рукой ее запястья. Прижимаю к тачке с такой силой, что могу оставить вмятину. Охает, округляя глаза, но вырваться у нее не получается. Сипит от недовольства, а я чувствую жар ее тела через слои одежды.

- Убью, если тронешь меня, - шипит сдавленно, но о-о-очень правдоподобно.

- Поздно, я уже тебя трогаю, или ты не заметила, - раздвигаю коленом её крепко сжатые ноги.

Приходится попортить юбку. Материал расходится по шву, и вот я уже упираюсь пахом в самое интересное место. Карие глаза расширяются, и вместо ненависти в них мелькает что-то другое. Похоже на страх.

- Отпусти…

Тихо шепчет и дергается. Я сильнее. Держу ее запястья железно. Волосы на кулак накручиваю и телом прижимаю к машине, чтобы сучка не сдвинулась с места. Внутри агония. Пламя злости сжигает разум напрочь. Никогда не вел себя с девушкой настолько жестко, но тут особый случай. Ведьма напрашивается с самого первого дня.

- Я закричу…

- Кричи.

Сжигаем друг друга глазами, но ни один из нас не шевелится. От напряжения сводит все мышцы, а еще друг снизу подает сигнал. Все из-за груди, которую расплющило о мою грудную клетку. От каждого легкого касания кровь отливает к члену и заставляет крепче сжимать зубы. Вот только ведьма, ощутив давление снизу, заметно притихает. Смотрю на ее огромные глаза и замечаю пунцовые щеки. Такую реакцию вряд ли сыграешь. Действую наверняка. Подаюсь бедрами вперед. Тело подо мной напрягается еще сильнее. Румянец становится ярче.

Боится? Или потекла?

Охереваю от ударов своего сердца. Ускоряет ритм с каждой секундой. Хуже всего, что она молчит и не дышит. Как кукла, застыла в моих руках. Неужели членом на нужную кнопку надавил? Усмехаюсь и отпускаю ее. Стягиваю с себя футболку и поворачиваю девчонку спиной к себе, пользуясь моментом ее растерянности. Связываю тканью хрупкие запястья. Со злостью и крепко, чтобы не вырвалась посреди дороги. Только после этого запихиваю ее обратно в тачку. Сажусь за руль, поглядывая на пойманную добычу. Мягко сказать, недоумеваю в этот момент.

- Сценарий подошел к концу? Или слова забыла? – едко выпаливаю, вжимая педаль газа почти до упора, и поправляю одной рукой вставшего в боевую стойку друга.

- Иди на хер, извращенец, - бубнит под нос и отворачивается, лишая возможности рассмотреть глаза, и что в них на этот раз плещется.

- Возвращаемся в общагу, ведьма, - оповещаю несчастную, - там продолжим нашу интересную беседу. У тебя есть время, чтобы вспомнить реплики.

Мадина

- Бесплатный сыр лишь в мышеловке, Мэдик, - Рустам хмурится, когда ставит мою сумку около ног, глядя на то, как возле автобуса скапливаются пассажиры, - если что-то пойдет не так, то сразу звони мне. Я приеду и все разрулю, поняла?

Киваю, с улыбкой смотря на братца, который не на шутку принялся за меня переживать. Я счастлива. Это счастье невозможно описать словами. Вот только я шныряла между столиков придорожного кафе, разнося заказы и отшивая наглых посетителей, а сейчас стою в нескольких шагах от своей мечты. Достойное образование в одном из лучших учебных заведений, и все благодаря Веронике. Да, я пищать готова от восторга, как пятилетний ребенок при виде аттракционов.

- Все равно, - Рустам хмурится, от чего его симпатичное лицо искажается, но не перестает привлекать противоположный пол, - не нравится мне твоя Вероника и ее золотые горы.

- Может, ты на нее запал? – провокационно толкаю родственничка в бок и посмеиваюсь над тем, какая гримаса пробегает по его лицу.

- Еще чего, - фыркает и прищуривается, рассматривая каждого человека, который отправится со мной в путь в одном автобусе, словно среди них есть террорист, - она страшная, как вся моя жизнь, или еще хуже.

Пожимает плечами, а я закатываю глаза. Рустам видел Нику несколько раз, когда забирал меня с работы. Обычно я добиралась на вечернем автобусе или попутках, но если приходилось задерживаться, то братишка был так мил, что бросал работу и летел за мной. Он вообще был против того, чтобы я становилась официанткой, пусть и на непродолжительное время, но я могла быть упертой, когда дело касалось мамы и бабушки. Последняя сильно болела в последнее время. Преклонный возраст. Частые боли в суставах и мигрени. Она не жаловалась, как и мама.

- Смотри за мамой, - тихо произнесла, переставая улыбаться.

Рустам тяжело вздохнул и кивнул в ответ. Он никогда не проявлял эмоций. Каждое слово сухо и по делу.