Текущая вода умиротворяет, а вот буйная активность растения точно нет. В какой-то момент листва начала засорять сливное отверстие, так что пришлось воплощать Била опять, чтобы тот разрушил унитаз, а затем прочистил слив.

План удался с трёх попыток, так как бешеная осока оказалась заинтересована в росте уровня воды.

Вандализм же оказался немного более масштабным, чем мне хотелось: капитан Скоморохов вынес не только унитаз, но и закреплённый к стене бачок, в итоге я повис на канатиках без варианта временного пристанища.

Листва, что потеряла толщу воды, а так же частично оказалась смыта в воронежскую канализацию, сменила тактику и начала потихоньку ползти по стенам.

В итоге Билу пришлось ещё несколько раз пожертвовать собой, чтобы отвлечь траву.

Примерно через час, когда мои луны оказались на исходе, листва резко замерла, а затем оказалась выдернута под дверь, после чего сюда заглянул Леший:

– Опять?

– Это ты у меня спрашиваешь? – поднял на него глаза Бил Скоморохов.

– Капитан? Тебя ж на дуэли прибили. Сколько там лет назад? Неважно. Ты что всё это время призраком в туалете сидел? – удивился беловласый великан.

– Никак нет, сударь. Здание большое, но почитать новую корреспонденцию для полковника я могу исключительно здесь, – усмехнулся воплощённый дух.

Я же начал потихоньку отпускать шнурки смыва, частично окрасившиеся кровью, и плюхнулся вниз.

Ю-ху, земля, я жив! До чего же хорошо стоять на своих двоих

– Мне бы руки подлечить, уважаемый Леший, – подал голос я, пытаясь понять, я вообще их чувствую, и почему они колбасу напоминают?

– А, да, подожди, тут немного нужно убраться, – ответил работник канцелярии, когда его плечо приобняла осока, пытаясь протолкнуть его локтем кляп глубже.

***

В итоге в Музей меня было решено отправить только спустя полтора месяца периодических ЧП. Хорошо, что после нейтрализации любимого унитаза некоего полковника, меня депортировали в безопасную подсобку, недалеко от которой была столовая, а на этаже и прочие удобства.

Я оказался не единственным ребёнком. Но второй была девочка, которую охраняли по сменам две хмурые женщины в чёрной униформе. И отчего-то у меня сложилось впечатление, что невысокая рыжая девчушка не была той, кого защищали в этот момент.

Причиной тому была её явная магическая активность бесконтрольного характера.

Цвет волос мелкой явно указывал на обладание огненной стихией, однако вокруг неё постоянно витали округлые капли воды, предметы перелетали с места на место, а на морковное пюре или зелёный горошек ходячее стихийное бедствие реагировало зелёными, синими или чёрными искрами.

– Руфина, успокойся! – строго произносила в этот момент охранница и доставала из кармана музыкальную шкатулку, а из другого плитку шоколада.

Девочка тут же заземлялась и нехотя с закрытыми глазами поглощала ненавистную пищу, стараясь не жевать, а только потом смаковала лакомство.

Однако однажды у охранницы не оказалась шкатулки.

– Вот шоколадка, – произнесла женщина в форме.

– Хныыык! – раздалось вокруг, а дальше меня впечатало в стену, придавило столом, а последним воспоминанием до потери сознания была жёлтая вспышка и резкий подъём температуры.

Было бы обидно помереть из-за горошка. Причём вкусного.

Но такова жизнь.

Очнулся я в помещении, что проходило реставрацию после буйства осоки.

Сколько раз я вообще оказывался на этом диване?

– Что это было? – спросил я Лешего, что колдовал надо мной каким-то чудным светом.

– Это одна из Безумновых, – ответила вместо него Ова, которая сидела на подлокотнике около моих ног и грызла куриную шею. Интересно, она не смущается сосать кровь живой птицы при ребёнке?

– Мне это ничего не говорит, – произнёс я.

– Ну, тогда не парься. В стране семейка достаточно известная. Двое простолюдинов бракосочетались, а разгребает вся страна, – усмехнулся мой лекарь.

– А можно больше информации? И, кстати, мне обещали что-то за пробуждение осоки? Или от меня ранее пытались избавиться, оставляя наедине с растениями, чтобы что-то не дарить? – проворчал я.

– Безумновы – Дети Аркадия и Анастасии Безумновых. Их не так уж мало, но каждый родился с, на удивление, сильным даром. Поэтому государство не останавливает, а только стимулирует рождение следующих детей выплатами, поддержкой и сейчас уже титулом, – произнёс Леший.

– Только это ещё та проблема. Детишки рядом друг с другом становятся лишь сильнее. У каждой «кровь Лады». Орден за ними охотится, так что они объекты типа твоей Пашутиной. Эх, мне к ним приближаться запрещено, – вздохнула «Майорова».

– Почему? – не понял я.

– Они вкусные. Точнее: кровь, – усмехнулась многолетняя мелочь и заткнула себе пасть неощипанной курицей.

– Вы что, укусили бы ребёнка? – уточнил я и немного отодвинулся.

– Да кусала она уже, лет триста назад. Ты не поймёшь, если она приблизится, то Ова не сумеет себя контролировать. Выпить достаточно немного, так что это не смертельно, но реакция обладательницы «крови Лады» будет равна магической бомбе. Этого квартала и ещё нескольких не будет. Выживут Ова и жертва. Поэтому Безумнову охраняют от нежити. Нашему отделению, кажется, досталась Руфина, одна из близняшек твоего возраста. На время чрезвычайного положения её забрали из Музея, – пояснил Леший.

– Хм, и со скольки метров Ове мозги отобьёт? – уточнил я.

– Десять точно, девчонка очень сильная. Будь слабее, мне не требовалось бы постоянно кушать, ею всё здание провоняло. Обычно «кровь Лады» намного слабее, но «Рыжее Безумие» – какая-то аномалия. Кроме одного братика, остальные девчонки. Но самые сильные из известных мне это Руфина и её близняшка. Леший, как там вторую звали? – спросила кровопийца.

– Наташа. Но сравнивать с Руфиной её не стоит, она намного сильнее и сложнее. Ведёт себя как взрослая с младенчества, не капризничает по пустякам, но срывы у неё жёстче. Если она заискрила, там Овы бы для провокации не понадобилось. Её крик или пение это ужас, – проворчал Леший, – я охранял Музей в Костроме, где росла Наташа Безумнова. Но потом пришлось убрать всех с повышенным порогом чувств. Стоило Ордену попробовать её выкрасть, как она «запела». Я тогда впервые увидел воронку света и чуть в неё не вышел. Хозяин окликнул, пришлось вернуться.

– Это что, пробританские шизики так вообще вырубились даже на уровне Галактики. А ведь огненнокрылый ангелочек Наташенька тогда была всего лишь годовалым младенцем, – начала Ова, потом задумчиво посмотрела на меня, – ты одного с ней возраста, или немного старше. По слухам их старшая сестра и брат выпустятся из академии скоро, так что Наташу точно упекут в московскую, казанскую или андреевградскую, а Руфину в ещё одну. Совет: не зли любую из них, если не хочешь помереть. Ты некромант, пусть на удивление живучий, я ставила, что осока тебя съест, но ты удивляешь, Грязев. Да и, если встретишь кого-то другого, но похожего, твоего возраста там ещё есть Безумновы, пусть и немного слабее, всё равно не зли. Улыбайся и пытайся держать дистанцию.

– А я верил в пацана, так что он заслужил. Держи, это жезл, он позволит активировать Спутник огня, а вот кольцо, оно позволит использовать некромантию без произнесения слов. Но затраты будут немного выше, – сообщил Леший и протянул мне небольшой металлический предмет с крыльями на конце, а так же тоненькую и неприметную проволоку в форме змеи.

Стоило мне взять в свои руки их, как жезл покрылся огненными всполохами, а затем померк, а вот металлическая змейка стала активной, юркнула с моей правой руки на левую и свернулась кольцом вокруг среднего пальца. Застыло.

– И последний третий подарок: ты, похоже, не знаешь всех умений некромантов на «Спутнике». Да? – спросил великан.

Я отрицательно мотнул головой. Я думал, что за полив осоки по-пионерски будет один дар, но кто же будет останавливать рог изобилия? Вари горшочек, вари!