Не знаю как так получилось, но за нашими, с Мэйлин, поединками постоянно наблюдали дочери госпожи Мишадо — Ханаэ и Аяме. На первый взгляд их было практически невозможно отличить. Обе тонкие, изящные с красивыми большими глазами на очень миловидном лице. Они даже одинаково звонко смеялись искренне радуясь когда кто-то из нас брал верх над другим. Не знаю почему, но меня совершенно не напрягало их присутствие. Скорее дарило некое умиротворение.

Ближе к обеду второго дня мы подъезжали к воротом небольшого города. Его окружал ров и стены из дикого камня метров шесть в высоту. На нескольких выступающих вперед башнях располагались гигантские арбалеты, а над самими башнями развивались флаги с танцующим журавлем — моном семьи Ошида.

На первый взгляд здесь проживало тысяч пять-семь жителей, вряд ли больше, гористая местность не особо располагала к выращиванию риса, а как тут развита торговля мы убедились на своем опыте. Интересно, почему же гвардейцы расквартированы не в городе? И не сюда ли нас хотела отправить Хотару на обучению к серебряному магистрату Зедонгу? Ладно это все мелочи, незачем греть себе голову, в любом случае сейчас это все не важно.

Как только стали видны ворота города госпожа Машида задала вопрос:

— Не согласятся ли уважаемые гвардейцы стать моими гостями хотя бы на несколько дней? Это самое малое чем я могу отблагодарить вас за спасение наших жизней. Мой скромный дом в вашем распоряжении. — Этот вопрос мы, с Мэйлин, обсудили заранее и пришли к выводу, что нам пригодится ее связи с главами города. А чем больше положительных грамот будет на нашем счету, тем легче нам будет пробиться в верхние эшелоны власти.

— Мы с радостью примем ваше предложение.

В целом все шло так как мы и планировали, вот только ее скромное жилище оказалось гигантским трехэтажным поместьем с большим садом, храмом предков и тренировочной площадкой для стражников. Это чем же таким она торгует, если ее финансов хватает содержать такое, а сама она путешествует с четырьмя повозками. Хотя не важно, лучше не лезть в чужие дела, мало ли какие там секреты.

Хозяйка извинилась перед нами за то, что она с дочерьми не сможет присутствовать на ужине — сослалась на обязательный ужин с главой города, который она просто не может пропустить. Оставив нас на попечение слуг, она сказала, что мы можем пользоваться всем чем пожелаем. Чем мы тут же воспользовались направившись мыться. После отличной купальни, с проточной горячей водой, и легкого ужина мне стало так хорошо, что я, попрощавшись с Мэйлин, отправился в отведенные для меня комнаты.

Стоило мне коснуться головой подушки, как я тут же уснул. Не знаю сколько прошло времени прежде чем раздался легкий скрип двери. Рука сама потянулась к шуаньгоу лежащему рядом со мной, Тинджол приучил меня к тому, что оружие должно быть всегда с тобой.

С полуприкрытыми глазами я смотрел как дверь открывается и в комнате залитой лунным светом появляется женская фигура в легком домашнем ципао….

— Юный господин, приношу свои извинения, что посмела разбудить вас. — Раздался мягкий голос госпожи Машида согнувшейся в поклоне, — Прошу вас спуститься вниз в малую гостиную, где вы сегодня ужинали. Там вас ожидает гость, которому я не могу отказать и он требует вашего внимания. Клянусь Небесами это очень важно! — Она вновь склонилась в поклоне и пятясь назад вышла из комнаты закрыв за собой дверь. Что тут происходит? Голова спросонья работала плохо, но тело действовало на рефлексах.

Мне понадобилось меньше пяти минут, чтобы собраться. Жизнь в Академии Львов с ее неожиданными побудками учит сначала действовать и лишь потом думать. Может я поступаю крайне невежливо, но шуаньгоу оказались закрепленными за моей спиной. Сомневаюсь, что меня хотят убить, но лучше быть готовому ко всему. “ Правильная мысль Ян. Твоя задача выжить и выполнить миссию возложенную на тебя Крылатым Отцом.”

Готовый ко всему я открыл дверь и направился вниз, почти сразу же столкнувшись с Мэйлин выходившей из своей комнаты. Волосы девушки были собраны в прическу в виде высокого хвоста. Кажется именно по ней Мать Глубин узнает своих потомков погибших на суше. Поймав ее тяжелый взгляд, я кивнул приветствуя ее и указал на цзянь, который она рефлекторно поправляла:

— Ждешь неприятностей? — В ответ на мой вопрос она хищно ухмыльнулась и разгладила невидимую складку на своем ханьфу, который, как всегда, и так идеально сидел по ее фигуре.

— Всегда Ян. О том, что мы тут, не знал никто, кроме хозяев дома. И тут нас зовут к какому-то важному гостю. Да еще и ночью. Не находишь, что все это крайне подозрительно?

— Еще как нахожу и готов к любым последствиям встречи. — Посмотрев на торчащую из-за моей спины рукоять шуаньгоу, Мэйлин криво ухмыльнулась. Разговаривая вполголоса мы шли по спящему дому освещенному лишь редкими масляными фонарями и лунным светом падающим из окон. В призрачном свете луны моя спутница выглядела словно дух мщения — такая же решительная и опасная.

Зайдя в малую гостинную я на мгновение лишился речи, но вбитый, уже в подкорку, этикет заставил мое тело действовать самостоятельно. Согнувшись в поклоне уважения я произнес полагающуюся по ситуации фразу:

— Младший приветствует старшего, — Наши, с Мэйлин, голоса прозвучали в унисон. За столом, в компании с госпожой Машида и еще каким-то необъятным толстяком, сидела сама госпожа Такеши Хотару.

— Присаживайтесь, — тысячник поприветствовала нас кивком и указала на свободные места. — Разговор будет важным, но не особо приятным. Госпожа Машида, прошу вас, поухаживайте за вашими юными гостями.

— Слушаюсь госпожа. — Тон которым она это произнесла и то как быстро она встала из-за стола говорил об одном — Машида смертельно боялась скорпиона, но при этом хорошо умела держать себя в руках. Словно опытная служанка, глава торгового каравана расставила тарелки с закуской и пиалы под вино, мгновенно наполнив их почти до краев.

— Позвольте вам представить старшего серебряного магистрата нефритовой канцелярии мастера Зедонга, — Тысячник говорила так будто мы находимся на официальном приеме, а не на ночной встрече в доме торговки. Кажется я уже пропитался духом Нефритовой Империи раз так пренебрежительно думаю о человеке не принадлежащим к аристократии. Эта мысль меня крайне удивила, а толстяк с фигурой опытного сумоиста и такими же мощными руками, лишь небрежно кивнул продолжая закидывать еду в рот и активно двигать челюстями. Интересно, а еще длиннее его должность назвать нельзя? — Это те самые ученики которых я планировала приставить к вам прежде чем обстоятельства изменились. Когда прибудет наш гость?

— Думаю с минуту на минуту. Крысы очень редко опаздывают без веских оснований. — В противоположность внешнему виду, голос толстяка инстинктивно вызывал расположение. В нем было нечто дружелюбное, вот только упоминание крыс меня серьезно смутило. Ночная Гвардия как и магистраты официальные имперские служащие, в то время как крысы это полностью криминальная организация. Что может их связывать? “Неужели тебе надо объяснять? Все как всегда — взаимная выгода. Пока одни могут быть полезны другим, они будут работать вместе. А Скорпионам, с их любовью к нечистым на руку методам само Небо, велело работать с крысами. В мое время эти кланы были очень плотно связаны.” Все демоны Дзигоку, неужели людская натура одинакова во всех мирах?

— Моя госпожа, — Так и не притронувшись к чаше, я поклонился Хотару. — Могу я узнать зачем здесь вы и почему мы присутствуем на вашей беседе. — Тысячник улыбнулась под своей полупрозрачной маской и ответила:

— Подождем последнего участника нашей беседы и я все расскажу. Не люблю повторяться, а пока насладитесь изысканными яствами уважаемой хозяйки дома.

Судя по тону тысячника спорить с ней не хотелось совершенно, поэтому мы в полном молчании пили вино. Через энергетическую связь с Мэйлин, я чувствовал ее напряжение и готовность к бою. Она как и я ничего не понимала и ей это явно не нравилось. Прошло буквально несколько минут, как в комнату вошел мужчина в одежде полусотника городской стражи с цзянем на поясе. Его движения выдавали в нем опытного бойца. Да и судя по тому как волнами от него расходилось возмущение энергии он явно был в ранге адепта если не выше. Коротко поклонившись, он хриплым голосом обратился к магистрату игнорируя при этом Хотару: