Он сначала открыл дверь Алекса и дождался, когда тот выйдет из машины, чтобы заключить его в хлипкие объятья. После чего подбежал к моей двери. Меня жаркими объятиями не удостоили. Но теплая улыбка мне все же досталась. Я уже хотела поздороваться, но Алекс загородил собой швейцара и потащил меня к отелю.

Как только я переступила порог, замерла. Холл отеля поражал. До потолка было метров десять, не меньше. На ней висела хрустальная люстра длиной в два этажа. Изумрудная отделка стен с множеством канделябров, в которых горели настоящие свечи. Красная ковровая дорожка покрывала пол из натурального дерева и вела прямо к стойке регистрации, которая единственная была черная цвета. На ней красовалась золотая каллиграфическая надпись «Vivilot».

Девушки за стойкой моментально встрепенулись, когда увидели нас. Одна подскочила и поправила бордовое платье, которые подчеркивало каждый изгиб ее фигуры и контрастировало со светлыми волосами. Вторая — сначала расплылась в улыбке, а потом ответила на телефонный звонок, отбросив темные распущенные волосы назад. Они обе больше напоминали моделей, а не на простых девушки, которым приходилось зарабатывать на жизнь, работая на ресепшн. Но рассмотреть их получше у меня не получилось. К нам летящей походкой в поварской двигался Жак. Его светлые кудряшки подпрыгивали с каждый шагом. А широкая улыбка с белоснежными зубами грозила ослепить. Он так сильно отличался от нас, напоминающих «людей в черном».

— Я уже-е-е думал вы утонули-и-и в Сенне-е-е, — смеялся Жак, обнимая и целуя в обе щеки меня. При этом он не забывал коситься на Алекса.

— Как видишь, мы в добром здравии, — Алекс был так напряжен, что казалось, задержись руки Жака на мне еще на секунду, он бы с удовольствием лишил друга рабочего инструмента.

— Вижу-вижу, — Жак схватил Алекса за плечи, сначала медленно поцеловал в одну щеку, а потом во вторую.

Мне пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться из-за страдальческо-отвращенческого выражения лица Алекса. Он так скривился, что я подумала, его вот-вот вырвет.

Интересно, как он жил во Франции несколько лет?

— И где вы были? — Жак отошел от Алекса от греха подальше, но при этом посмеивался. — Ты же сказал, что вы поедете в отель. Неужели, ты изменил Vivi? — Жак демонстративно схватился за сердце, только забыл, наверное, что оно с левой стороны.

Мне пришлось прикусить губу, но сотрясание груди скрыть никак не могла.

— Хватит валять дурака. Дома мы были. У меня дома, — Алекс мельком посмотрел на меня. А вот Жак перестал претворяться. Поддельное удивление стало настоящим, судя по тому, как у него чуть не отвалилась челюсть.

— Ты не был там с тех пор, как… — акцент Жака почти исчез.

— Может, пойдем все-таки работать? — Алекс перебил друга и бросил на него предупреждающий взгляд.

Я моментально почувствовала себя лишней. А ладонь, которая была все еще зажата в руке Алекса, начало жечь.

Повезло, что Жак не стал спорить с «боссом» и повел нас к двери, на которой висела вывеска «staff». Мы оказались у старинного лифта с дверьми, которые открывались вручную. Пока Жак занимался тем, чтобы доставить нас на верхний, пятый, этаж, я размышляла о поведении Алекса. Мне пришлось себе напомнить, что мы знакомы всего несколько дней и Алекс имел право хранить секреты, но все же неприятное ощущение, словно меня обманывали, никуда не делось. Даже с учетом того, что у меня самой были тайны или, лучше сказать, воспоминания, о которых я предпочитала забыть.

Жак проводил нас по узким белым коридорам на кухню, у которой помимо самого современного оборудования был стеклянный потолок. Я могла рассмотреть каждое облачко.

Аромат запеченного с розмарином мяса вызвал бурление в желудке.

— Серьезно? — я потянула Алекса за руку и махнула головой на потолок.

Алекс пожал плечами.

— Зал ресторана такой же, почему работники должны быть обделены? — Алекс поздоровался с поварами в белоснежной форме.

Мне показалось, или они переоделись ради начальства? Я много лет работала в общепите, и ни разу не видела поваров без пятен жира на одежде.

Жак провел нас мимо кухни и остановился у своего «кабинета». Но я бы сказала, что это была каморка со столом у дальней стены и несколькими стеллажами. Один был полностью заполнен инвентарем для приготовления еды. Мне удалось рассмотреть фольгу, шумовку, несколько щипцов и даже сотейники. Второй же стеллаж почти утонул в бумагах. И при этом не было ни одной папки, с помощью которой могли бы рассортировать это безобразии. Бумаги либо лежали по стопочкам, либо просто валялись в разнобой. Как там вообще можно было что-то найти? Но скорее всего, это так называемый «творческий беспорядок», потому что, когда Жак прошел мимо стеллажа, то вытащил оттуда несколько бумажек и сел за стол, оставляя для нас с Алексом два стула напротив.

— Это меню, — Жак протянул мне бумажки, когда мы с Алексом устроились.

Я взяла листки, пытаясь совладать с потрясением. Стол Жака был идеально чистым! Это никак не сопоставлялось с хаосом вокруг. На нем даже лежала папка, а три черные корпоративные ручки прижимались друг к другу.

Я даже помотала головой, чтобы сбросить наваждение и сосредоточиться на меню, написанном вручную ровными латинскими буквами.

— Это последний вариант, — Жак кивнул на листки у меня в руке. — Не гарантирую, конечно, что ничего не изменю.

Я усмехнулась. Типичный шеф, влюбленный в свое дело. Бегло пробежавшись по записям, я скривилась.

— Что? — Жак навис над столом.

— Буйабес[i]? — я прикусила язык, как брови Жака начали соединяться у переносицы.

— С лобстером! — Жак вскочил и уперся ладонями в стол.

— Я понимаю, но его сложно есть и отходов из него больше, чем самого супа.

— Ты — шеф-повар? — лицо Жака покраснело. — Нет? Тогда, может, не будешь лезть в мою работу?

Я подняла руки в жесте «сдаюсь» и положила меню на стол. Спорить с Жаком не хотелось. Пусть на своем опыте убедится в «популярности» Буйабеса в России.

— Могу я осмотреть кухню? — я посмотрела на Алекса. — И пришлите мне на почту эти наброски меню и примерный список ингредиентов, чтобы я могла заняться закупкой оборудования.

— Пойдем? — Алекс протянул мне руку. — Пусть он немного успокоится после нанесенного тобой оскорбления.

Я молчала до того момента, пока за нами не закрылась дверь.

— Что я такого сказала?

— Жак считает свой Буйабес — шедевром кулинарии, — Алекс усмехнулся и завел меня в складские помещения.

Я достала из сумочки планшет и начала искать похожие стеллажи в списках проверенных поставщиков, параллельно делая пометки.

— Может быть. Но это не отменяет того, что нужно почти полностью испачкаться, чтобы его съесть, — я заглянула на следующий склад, подмечая специфические продукты, которые непросто достать в России.

— Я его тоже не люблю. Но это Жак.

Мы заглядывали в одно помещение за другим, пока не дошли до кухни. Жак был уже там. Вокруг него собрались пять поваров. Они все таращилась на нас с Алексом, а Жак доставал продукты из холодильника и раскладывал их на столе.

— Что ты делаешь? — Алекс замер в проходе, а я выглянула из-за его плеча.

— Она должна попробовать мой Буйабес! — Жак на французском сказал своим помощникам поставить воду на плиту.

— Не нуж… — Рука Алекса, которая легла на мое бедро, остановила мои возражения.

— Ты разбудила монстра, — прошептал Алекс, повернувшись ко мне. — Он пока тебя не накормит, не успокоится. Лучше займись работой, пока он готовит.

Я вздохнула, но кивнула. Пока делала пометки в планшете, на кухне кипела жизнь. Помимо приготовления знаменитого супа, Жак умудрялся контролировать все процессы. Он даже пару раз наорал на подчиненных. Кажется, один их них как-то не так украсил салат. Я не переставала удивляется его многозадачности. Особенно, когда заметила, как он о чем-то перешептывался с Алексом. Я возвращалась из гардероба для персонала, когда услышала обрывки разговора.