Если не брать в расчёт их грозный вид, то этих животных легко можно назвать спокойными и миролюбивыми. Местные баулы питались травкой и фруктами, что в изобилии росли на просторах деревни. И что самое интересное, за всю историю Большого Стяга не было случая, чтобы баул сам напал на человека.

– Ты совершенно прав, Нэтирре, – мерзко хихикнула Валентайн. – Баулы слишком горды, чтобы позволить нам кататься на них. Если ты струсил, то ничего страшного. Только храбрецы смогут пройти наше испытание. Так я и думала, что ты струсил. Ха!

– Скорее глупцы, – пискнул Ленц из-за плеча друга и снова спрятался.

– Приятно оставаться, трусы! – гаркнула Гарна и пнула по россыпи камней перед ней. Один из мелких камушков угодил Тэрри в колено.

– Мы не трусы! Говорите, что надо будет сделать! – сжал кулаки Тэрри и потёр ушибленное место. Он не хотел упасть в грязь лицом. Стать самым трусливым из трусов в его планы не входило. А если можно избавиться от вечного гнёта этой шайки, то почему бы не воспользоваться шансом?

Ленц сказал Тэрри шёпотом:

– Ты и правда, думаешь, что они отстанут? Да ты быстрее сам расшибёшься на бауле. Станешь как лепёшка.

– Да ничего я не думаю. Я же ради нас и всех угнетённых мальчишек на свете. Если я справлюсь, то Валентайн со своей бандой отстанут. По-моему, риск того стоит, – ответил Тэрри тихо, косясь на заскучавшего Дрына.

– Ну что? Ты в деле? – спросила Валентайн.

– В деле.

Дрын указал на далекое поле, где виднелся одинокий дуб:

– Тогда на закате приходи к Большому Дубу на окраине деревни. Мы будем ждать там. Тебе надо будет проскакать триста метров по прямой на бауле. Конечная точка – Великанов валун. Соревноваться будешь с Валентайн. Если придёшь раньше – мы отстанем от тебя, а если нет…

– … жизни не дадим! – взвизгнула радостно Валентайн и стукнула кулаком по ладони.

– А что с баулами? Они будут… ну… там?

– Не сам же ты их туда притащишь, балда! Они будут на месте, – раздражённо объяснила Валентайн.

Дрын кивнул своим, и компания направилась в сторону леса, тихонько хихикая. На прощание он сказал:

– Запомни, сегодня на закате! И никому ни слова!

Когда силуэты шайки стали едва различимы, Ленц, наконец, вышел из-за спины друга и разразился тирадой:

– Ты с ума сошёл! Плюнь на них! Этим дуралеям верить нельзя. Я бы не поверил!

– Ты думаешь, я не справлюсь? Баула главное крепко схватить за рога и ухватиться…

– Да откуда ты знаешь? Ты же даже кормить их боишься! – не успокаивался Ленц. Он так переживал за друга, что даже выронил свою книгу. Не обращая на это внимания, Ленц схватил Тэрри за плечи:

– Вспомни пьяницу Хорма! Он в том году тоже решил оседлать баула и что вышло? Баул забросил его на крышу дома старой Нэнс! А это, по меньшей мере, два этажа! Если бы он не зацепился штанами за край крыши, то наверняка улетел бы ещё выше!

Тэрри видел и сильно ценил беспокойство своего единственного друга, но почему-то расхохотался, вспомнив, как Хорм мигом оказался на крыше, расплескав свою выпивку. Эта его беззаботность ещё сильнее задела Ленца.

– Ленц, не беспокойся. Я же не пью всякую гадость. И вообще, животные меня любят. Не баулы, конечно, но собаки и кошки… Я справлюсь. Обставлю Валентайн в два счёта. Только не вздумай говорить взрослым. Иначе позора нам не избежать. Будут считать ябедами. Что может быть хуже этого?

Ленц вздохнул и подобрал книгу с земли:

– Сразу говорю: меня у Дуба не жди… Не могу на это смотреть.

Эти слова он произнёс не глядя на друга. Но Тэрри понимал почему. Видимо, пытается не разреветься от того, что он думает, может произойти. Вечно он преувеличивает.

Тэрри подмигнул Ленцу:

– Ладно, потом сам спасибо скажешь. Если тебя не будет в качестве поддержки, то я один полюбуюсь на лицо Валентайн, когда её обставлю. Эх, такого удовольствия лишаешься.

Ленц только фыркнул. Несмотря на небольшую перепалку между друзьями, они вместе поспешили в сторону деревни под сгущающиеся сумерки. На то, чтобы подготовиться к бегам на баулах у Тэрри было от силы пара часов. Медлить было нельзя.

Друзья по тропинке быстро дошли до главных ворот деревни. Врата, как и частокол вокруг поселения, были сколочены из крепкого дерева. У ворот сегодня дежурил стражник Бэб. По обыкновению в руках он держал свою дубину. Что, что, а меры безопасности в Большом Стяге были на самом высочайшем уровне.

Ещё в стародавние времена первый староста распорядился возвести вокруг зарождающегося селения высокий частокол и смотровые вышки по углам. Защита жителей была превыше всего. Тэрри слышал истории о том, как первые поселенцы прогоняли диких зверей от своих владений, ужасных монстров, порождённых древними войнами, и даже духов.

С годами опасность миновала, и страшилы из лесов поняли, что эта земля принадлежит стяговцам, а не им. Но даже спустя века, жители Большого Стяга не теряли бдительности и пристально следили за округой.

Когда Тэрри и Ленц подошли к воротам, Бэб у них поинтересовался:

– Как это вы мимо меня проскочили? Говорено же, что нельзя с темнотой покидать деревню.

– Мы были недалеко, у старого сарая, – поспешил объяснить Тэрри, а Ленц подхватил:

– Мы с обеда там посидели и вот пришли. Ещё не совсем стемнело. Ничего же страшного?

Бэб нахмурился, пытаясь понять: серьёзное это нарушение или нет?

– Ну, ладно-ладно. Ваша правда. Ещё не так и темно. Проходите, – важно распорядился он и указал дубиной на открытые ворота.

Когда они вошли в деревню, а Бэб скрылся из вида, Тэрри прошептал другу:

– Ему интересно, как это мы проскочили? Так это спать надо меньше на посту.

Ленц постарался сдержать смешок, но не вышло.

***

Красивой деревушкой был Большой Стяг. В окружении тёмного леса, в отдалении от крупных городов аккуратно ютились деревянные домики. Одноэтажные, двухэтажные все они были не похожи друг на друга, так как каждая семья хотела, чтобы их жилище отличалось от соседского. Случайному путнику, что был проездом в Большом Стяге, могло показаться, что дома тут выглядели как-то небрежно, будто их части были из разных эпох. Кривые и косые пристройки из прошлого здесь сочетались с аккуратными и хорошо сложенными, современными домиками. Жители строили как умели и как им нравилось.

По единственной широкой улочке деревушки сейчас сновали жители. Кто-то спешил в дом затопить печь, кто-то возвращался с повседневных работ с поля. Лишь одна детвора беззаботно продолжала играть и носиться от дома к дому, озорно хохоча. Это явно не нравилось местным псам, которые недовольно гавкали, наблюдая за нарушителями спокойствия.

В самом конце улицы Основателей (как её прозвали жители) находился высокий выстроганный из многовекового дерева памятник первому поселенцу по имени Гром Медвежья лапа. По сказаниям, сотни лет назад он нашёл это место и привёл сюда нуждающихся людей. Именно Гром стал первым старостой, и он же заложил традицию, согласно которой все будущие старосты должны носить шкуру убитого медведя в качестве доказательства силы не только главы поселения, но и всех его жителей. Согласно закону, староста отвечает за всех стяговцев.

Тэрри нравилась эта статуя, и он мечтал, что когда-нибудь у него тоже появится своя. Но в это же время он прекрасно понимал, что до того, чтобы добыть медвежью шкуру ему расти и расти.

На середине улицы Ленц решил попрощаться с Тэрри.

– Совсем забыл! Я же должен был помочь маме с чисткой рыбы! Меня убьют! – схватившись за голову, сказал он. – Увидимся!

И он поспешил по улице к себе домой.

Тэрри не проронил ни слова, так как отчасти был немного сердит на друга. «Вот какой! Даже удачи не пожелал! Ну, ладно, потом сам же и скажет, как ошибался», – думал он.

Тэрри направился в сторону своего дома, свернув с главной улицы в небольшой проулок, который был настолько узким, что стенки домов чуть ли не касались друг друга. Поскольку Тэрри был худеньким мальчиком, то он без труда мог пробраться там и срезать путь.