– Вместе мы бы не пропали. Если бы ты со мной пошёл. Будем магами-напарниками… – Тэрри словно не слышал предостерегающих слов друга и продолжал стоять на своём.

– Прости, друг… Не могу. Мне тут нравится, как ни крути…

Тэрри насупился и навис тенью над Ленцем:

– Нравится получать насмешки от Валентайн? Этой рыжей гарпии? Она будет нас изводить до конца дней! А представь, как мы ей нос утрём, если станем магами? Она лопнет от злости и зависти! Вот будет смеху!

– Можно и потерпеть… – тихо сказал Ленц и закрыл книгу. – Издёвки не могут длиться вечно. И потом, что если она тоже выучит магию и продолжит нас доставать?

Ленц прекрасно знал рыжую забияку Валентайн. Она изводила слабых ребят деревни сколько они себя помнили. В своём арсенале она использовала подножки, обзывательства и в некоторых случаях кулаки. Никто не мог с ней справиться. Ко всему этому у неё был чудный талант – заводить толпу из таких же забияк, как и она сама. Тэрри считал, что такими рождаются и что им предначертано быть злыми и отравлять мир вокруг себя.

Больше всего Валентайн нравилось цепляться к Тэрри. Она невзлюбила его с первого взгляда. Как бы он сначала не пытался с ней подружиться – всё напрасно. Однажды, по глупости, он решил последовать совету мамы и подарить ей цветы в знак примирения. Мама решила, что Валентайн наверняка их любит.

«Это же девочка. Все они без ума от полевых цветов. Иди, нарви букетик и подари. Вы мигом станете лучшими друзьями», – советовала она, умиляясь.

В какой-то момент Тэрри даже подумал, что Валентайн злая от того, что цветов ей никто не дарит. Как же он ошибался.

Когда Тэрри собрал букет из желтых цветочков, то побежал искать Валентайн. Обнаружил он её у большого старого дуба. Девочка была занята тем, что отрывала крылья у огромной осы. Тэрри протянул ей букет и не успел рта открыть, как Валентайн превратилась в бешеного рыжего демона! Она вырвала букет из его дрожащих рук и словно веником отхлестала Тэрри, злобно хохоча во всё горло. С того момента её злобный смех снился ему очень часто. Отчего приходилось просыпаться в холодном поту. Стоит ли говорить, что теперь цветы Тэрри на дух не переносил?

Но быть отхлёстанным букетом – не самое страшное. Страшнее этого позор, который лёг на хрупкие плечи мальчика! Валентайн разболтала всей деревне о его поступке. И её маленькая шайка, конечно же, тоже была в курсе о цветах.

Так что к уже привычным унижениям прибавились новые. Местная детвора подумала, что он влюбился. С этим позором Тэрри пришлось жить. Один Ленц понимал его и знал, что его друг точно никогда не влюбится в такую девчонку как Валентайн.

Друзья хотели ещё немного посидеть на крыше, обсуждая насущные проблемы, но их прервал знакомый голос:

– Эй, любовнички!

Это была Арья Валентайн. Красная бандана, повязанная поверх рыжих волос, взгляд с прищуром и раздражающая ухмылка. Полный набор, предвещающий её новую пакость.

Видимо, она незаметно подкралась к сараю со стороны деревни и неизвестно, сколько она так подслушивала.

– Иди отсюда, Валентайн! Тебя не звали! – яростно крикнул ей Тэрри и сжал кулаки.

– Не звали? Меня не надо звать, Нэтирре. И я сама решаю, где мне быть, – важно сказала Валентайн, подойдя ближе.

– Нам без разницы, мы уже уходим, – Ленц поднялся, с хлопком закрыл книгу и прижал её к ноге.

– Уходите? – хихикнула Валентайн. – Почему так быстро? Неужели меня испугались?

Тэрри готов был себе признаться, что он и правда побаивался её. Задора смешанного с безграничной яростью ей было не занимать. Сейчас он представил, как она начнёт раздавать ему и Ленцу тумаки. И что ребята сделают? Их родители запретили давать ей сдачи, а выходки Валентайн они по-прежнему считали забавой, не достойной того, чтобы вмешиваться.

– Да кому ты нужна. У нас своих дел невпроворот, – ответил Тэрри, спрыгивая с крыши.

Девочка подошла ближе и с несвойственной ей таинственностью произнесла:

– Какие у вас могут быть дела в этот особенный день?

Ленц навострил уши, крепче прижал книгу к груди и осторожно спрыгнул вниз. Друзья переглянулись.

– Особенный день? – недоверчиво спросил Тэрри, сощурившись.

– Точно, Нэтирре. Особенный. Особенный для тебя, – раздался скрипучий голос из-за сарая. Перед ними показалась троица друзей из шайки Валентайн. Дрын, Гарна и Пиб. Все они были старше Тэрри на два года и мало чем отличались от повадок Валентайн.

Дрын был тощим и высоким с длинными чёрными волосами. Их длины наверняка бы хватило, чтобы они обвились вокруг его длинного носа. Гарна, его подруга, была невысокой, пухлой, волосы коротко стрижены, а густые брови почти скрывали глаза. И Тэрри всё гадал, как она вообще видит. А Пиб был выше Тэрри на голову, и слыл местным молчуном, который разговаривал на языке боли, то есть своими огромными кулаками. Но самым ужасным в нём было то, что он был без ума от квашеных огурцов.

Вся компания в сборе, значит, беды не миновать, думал Тэрри. Он уже начал прикидывать, если рванёт с места сейчас, то как быстро добежит до деревни? А будет ли поспевать за ним Ленц? Ведь бег – это не самая сильная из его сторон.

– Привет, ребят… Жаль вас покидать, но нам пора, – тихо сказал Ленц и попятился назад.

– Не так быстро, малявка, – Дрын улыбнулся своим беззубым ртом. – Ты оглох? Я сказал, что сегодня особенный день.

– И какой же? – нетерпеливо спросил Тэрри, но постарался, чтобы его тон не звучал слишком враждебно, а то мало ли чего.

– День, который касается тебя, Краснорукий, – пояснил Дрын.

Этим обидным прозвищем хулиганы порой называли Тэрри и каждый раз, когда он его слышал, его левая рука в перчатке непроизвольно сжималась в кулак.

Пиб решил добавить от себя:

– Это самое… день… когда ты не будешь трусом и… потом ещё бега будут!

Пиб загоготал, но его друзья посмотрели на него как на полного идиота. К слову, они его таковым и считали.

– Пиб, дай-ка лучше я объясню. Не лезь, – Дрын смерил Пиба строгим взглядом и обратился к Тэрри: – Сегодня тот день, когда ты сможешь доказать нам свою храбрость. Докажешь – мы отстанем от тебя навсегда. Интересно, Нэтирре?

Тэрри хотел уже ответить, но Ленц перебил:

– Нам не интересно это и вообще… Увидимся…э-э-э… скоро.

– Тебе слова не давали, дохляк! – Валентайн рявкнула так, что коленки Ленца затряслись.

– Не тяните, что вы задумали? – Тэрри вышел вперёд и встал между другом и разъярённой Валентайн. Кто её знает? Вдруг вмазала бы?

– Не слушай их, Тэрри… – взмолился Ленц и спрятался за его спину.

Но он был непреклонен. Ему стало интересно, что же задумала эта шайка.

– Говори, – обратился Тэрри к Дрыну.

Все собравшиеся начали слушать, как длинноносый объясняет:

– Сегодня на закате мы устраиваем первые тайные бега на баулах. И тебе, Нэтирре, выпадает отличный шанс доказать, что ты не трус, коим тебя считает вся деревня. Победишь – мы отстанем.

Конечно же, Тэрри не считал себя трусом. Но вот большинство ребятни… Сначала один повторял, что он трус, затем другой. И вот, теперь вся деревня так думает! Стадо, хуже животных!

Тэрри неуверенно, но без дрожи в голосе поинтересовался:

– Бега на баулах? Но это же опасно. Никто ещё в Большом Стяге не мог оседлать баула.

И это было чистой правдой. Баулов издревле приручали первые поселенцы Большого Стяга. Эти животные помогали вспахивать поля и выполняли роль тяговых животных. Тяжелую тележку перетащить? Легко! Но вот чего баулы не любили, так это, чтобы их кто-то седлал. То ли гордость внутренняя мешала, то ли ещё что. Никто не знал. Странными были животными баулы. А выглядели ещё страннее: в холке они были до трех метров, густая длинная чёрная шерсть, словно простыня, закрывала им всё тело. Огромную голову баула украшали три длинных рога. Два по краям и один, чуть длиннее, по центру головы. Поговаривали, что их рога любой доспех могут взять. Стяговцы своих детей с пелёнок предупреждали, что на этого зверя лезть не стоит, если жизнь дорога.