- Может, он еще не ел? – предположила Эля. Тревога вернулась и принялась драть душу со всех когтей.

- Сейчас проверим, - сказал Цви, снова складываясь вдвое и пролезая под низкой притолокой.

Уже знакомый метрдотель, осеняющий своим присутствием холл в ожидании очередных дорогих гостей, неторопливо двинулся к Цви. Выражение просто любезное на него лице сменилось любезно-вопросительно-обещающим: и чем же дорогой клиент может быть недоволен в нашем замечательном ресторане? Немедленно устраним…

- Где ребенок? – явно не оценив по достоинству профессиональную мимику мэтра, процедил Цви. – Вам был сдан на хранение ребенок, на месте его нет, где он?

Эля покосилась на него с возмущением – Яська не чемодан! – но одергивать не стала, не время.

К чести мэтра он все сообразил моментально. Быстро покосился на дверцу игровой, на лице его промелькнула мгновенная тревога и тут же оно стало успокаивающим, как у киношного психоаналитика:

- Прошу вас, не стоит волноваться! Мы сейчас все выясним у няни.

- Няни там тоже нет. – отчеканил Цви, - Куда ваша девка дела нашего ребенка?

Нашего? Эля растерялась. Уже давненько никто, кроме разве что бабушки, не пытался разделить с ней Яся, и в общем-то, такое положение дел ее устраивало. В другое время слова Цви погрузили бы ее в глубокую задумчивость, но сейчас ей было не до того.

- Я совершенно уверен… - пробормотал мэтр и изящным финтом обогнув гневного Цви, до половины всунулся в дверь игровой.

Цви раздраженно хмыкнул, но промолчал, понимая, что пока мэтр собственными глазами не убедиться в исчезновении своей служащей и малыша – ничего делаться не будет. Черно-белый фрачный зад, похожий на спинку мультяшного жука, какое-то время неподвижно торчал из низенькой дверцы. Словно мэтр все надеялся, что исчезнувшая нянька прячется в домике-боровичке или за горкой-слоненком. Но надежды оказались тщетны:

- Право, не знаю… - промямлил он.

- Они собирались выбрать, что Ясь будет есть, - желая дать надежду не столько мэтру, сколько себе самой, пробормотала Эля.

Но мэтр немедленно с негодованием отверг ее предположение:

- Он уже давно должен был поесть. Наши няни обязаны в первую очередь кормить детей!

- Ваши няни наверняка обязаны не оставлять детей одних, - припечатал Цви, кивая на дверцу, за которой предоставленная самим себе малышня тиранила кроликов.

Мэтр немедленно скис.

- Давайте проверим, - пробормотал он, срываясь с места. Трепеща фалдами, он пронесся сквозь холл к двери с надписью «Служебное помещения». Длинноногий Цви легко держался рядом, Эля вприпрыжку едва поспевала за ними.

Они миновали тамбур и с налету нырнули в душный жар, шипение и грохот работающей кухни. Мэтр хищно ринулся к заваленному грязной посудой цинковому столу, но вроде бы приотставшая Эля вдруг сделала спринтерский рывок и оказалась возле мойки первой.

- Яськин, - крикнула она, перекрывая шум хлещущей из кранов воды, и уверенно указала на расписной подносик с яркой фарфоровой чашкой и тарелкой. Даже если бы этот поднос не был единственным «детским», среди окружавших его собратьев, явно принесенных из взрослого зала, Эля все равно бы опознала остатки Яськиной трапезы. Только Ясь из всего здешнего изобилия яств мог затребовать бутерброд с любимой «колбасой с белыми точками» и «картошечку как из Макдональдса». Интересно, здешнего шеф-повара кондрашка хватила, или мужика просто уберегли от такого жуткого нервного потрясения? Ну уж няня Наташа точно подтвердила свое мнение насчет «бедненького убогенького ребеночка» и ее неодобрение Эли достигло апогея. Эля моментально рассердилась на себя – какое ей дело до Наташиного мнения? Где сама Наташа? Куда она дела ребенка?

- Спросите, этот поднос давно принесли? – быстро распорядился Цви.

- А я не успеваю! – в ответ визгливо выпалила полная женщина в мокром халате, выхватывая стопку тарелок из покрытой шапкой пены и пестрыми разводами соусов, воды, - Сто раз предупреждала, мне еще одна посудомоечная машина нужна – а теперь с претензиями? Вон, чистые возьмите, если надо… - она кивнула на выстроившиеся на другом столе вымытые детские чашечки и тарелки, и снова погрузила красные руки в воду.

Цви крепко ухватил женщину за плечо и рывком развернул к себе.

- Что… - гневно начала она и вдруг осеклась подалась назад и испуг проступил на ее лице, - Приносят – ставят, не нанималась я следить… - пробормотала она, но ее голос явственно дрогнул и она окончательно стушевалась под упершимся в нее взглядом Цви, - Ну – минут двадцать назад, ну – может, десять… Да не помню я, чего вырячился, бандюга! - от страха снова срываясь на визг, закричала она.

Словно в ответ на этот крик, дверь кухни с треском отлетела в сторону и внутрь ворвалась парочка охранников. По азартному выражению на их лицах было ясно: заскучавшие в тишине и респектабельности дорогого ресторана парни искренне рады хоть какому намеку на шум и скандал, и готовы хватать и держать хоть кого, лишь бы не сидеть без дела. Угрожающе поигрывая мышцами, охранники двинулись к Цви и тут же скисли – засекли черно-белого мэтра, заискивающе заглядывающего предполагаемому хулигану в глаза. Парни сбились с шага, растерянно затоптались…

- Может, няня мальчика на прогулку вывела? Свежим воздухом подышать… - с робкой надеждой косясь на Цви – вдруг тот согласиться? – предположил мэтр.

Цви лишь раздраженно покачал головой, потом на мгновение замер, что-то обдумывая, выхватил мобилку и быстро затарахтел в нее на незнакомом Эле языке, кажется, на иврите.

Эля почувствовала досаду – зря она отказывалась от курсов иврита, даже бесплатных, высокомерно заявляя, что при английском и немецком, как-нибудь и без «языка предков» обойдется.

- Через служебный выход никто не проходил. – выслушав ответ, сообщил Цви, - Через главный? – спросил он мэтра.

- Что – через главный? – похоже, мэтр все никак не мог очухаться.

Цви поглядел на него. В отличии от посудомойки, метрдотель не испугался. Но зато как-то очень быстро взял себя в руки и едва не срываясь на бег, кинулся вглубь ресторана. За ним, слаженно топоча, ринулись охранники вместе с Цви и Элей. Спешащую со всех ног Элю вертело между здоровенными плечистыми мужиками, бросая от одного к другому.

Группа на рысях ворвалась в небольшую комнату. Сидящий там человек вороватым движением кинул под пульт глянцевый журнал и с преувеличенным вниманием уставился в заполнявшие всю стену черно-белые экраны.

- Ребенок был? – отрывисто рявкнул мэтр ему в спину.

Человек обернулся и поглядел на метрдотеля с легким недоумением:

- Почему – был? У меня и есть! Двое: Сашенька и Машенька…

- Идиот! – взревел метрдотель, - Кому интересны твои дети! Через главный вход ребенок выходил?

- Как это кому – мне интересны, - возмущенно пробормотал охранник, и добавил, - Никто за последний час не выходил, я смотрел.

- Вижу я, куда ты смотрел! – проревел мэтр, подфутболивая торчащий из-под пульта журнал.

Тот взлетел, шелестя глянцевыми страницами, и плюхнулся, явив столь выразительное фото двух совсем юных девчушек, что Эля испытала серьезное беспокойство за судьбу неизвестных ей Сашеньки и Машеньки.

- Журнальчики разглядываем? – разъяренным котом зашипел мэтр и подскочив к своему служащему, сгреб его за воротник, - Вот куда ты должен смотреть, вот! – тыча пальцем в экран, на котором детишки в игровой продолжали благостно тиранить полуживого кролика, орал он, - Где еще один, а? Где Наташка? Куда эта дура его повела? – встряхивая подчиненного в такт словам, вопрошал мэтр.

- Запись посмотрите, - сказал Цви тихим, очень спокойным тоном, от которого мэтр мгновенно почувствовал себя жалким истериком, не справляющимся со своими обязанностями, - И охраннику на вход позвоните, проверьте.

Мэтр, похоже, начавший понимать английский и без Элиного перевода, разжал пальцы, выпуская своего полузадушенного подчиненного. Тот ляпнулся на стул и затих, потирая шею и опасливо поглядывая на разъяренная начальство.