Кровать возмущенно скрипнула, а Ханин блаженно улыбнулся. Как мало нужно воину для счастья. Он, честно, не собирался спать, еще надо было и с мичманом переговорить… Так получилось…

Артур молча поднялся с табурета и сказал присутствующим:

– Слышите, короче… Надо валить из города. Вода уже, вон, Невский залила. Еще чуть, и мы потонем все здесь нахрен.

– Артист, но решили же, что остаемся! Вон, сколько барахла собрали. Не бросать же.

Артур подошел к распахнутым оконным рамам без стекла и, закурив, сказал:

– Конечно, не бросим. Ничего бросать нельзя. И мы все возьмем с собой. А если поторопимся, то и сухими свалить успеем.

– Куда? – спросила Маргарита.

– Подальше… на материк.

– Кому мы там нужны? – спросил Павел. – Нам надо здесь оставаться. Наводнение пройдет, тогда и уйдем.

– Оно не пройдет, баран! – развернулся к нему Артур. – Что, ты думаешь, они суетятся? Народ последний вытаскивают. Все, что там говорят, – лажа! Льды тают! И мы тут передохнем все, если не попытаемся выйти.

– Но солдаты…

– Насрать, прорвемся. Тем более не может их много тут быть. Даже ментов, вон, уже повыводили.

Компания замолчала, задумавшись.

– Я за… – сказала Маргарита.

– Я, наверное, тоже… – это Павел неуверенно сказал, косо глядя на Артура.

– И я, – сказала Ленка, прижимаясь к Ринату.

Ринат пожал плечами и заявил Артуру:

– Куда ты, туда и я.

Артур посмотрел на Юту, свою задумавшуюся подругу, и спросил:

– Ну, а ты?

– Я? Я тоже… за. Только надо еще машину достать, кроме твоей «Нивы». Там под окном «опель» соседский стоит. Пусть Ринат с ним повозится, и тогда мы сможем и сами уехать, и вещи захватить.

Артур кивнул Ринату, и тот, мягко поднявшись, вышел из комнаты. Скоро из коридора раздался звук захлопнувшейся двери.

– Итак, – Артур посмотрел на оставшихся. – Блин, мы как в Ноевом ковчеге… каждой твари по паре. У кого родственники есть в более сухих местах? Ну? Что, все сироты круглые? Давайте вспоминайте. Может, тетки, дядьки есть.

– У меня под Москвой, в Серпухове, сестра живет, – сказала Маргарита. – Только у нее своя большая семья. Не знаю, примут они нас или нет.

– У меня тетка под Минском, но мы же хрен дотуда доберемся, – сказал Павел.

– Почему? – удивился наигранно Артур. – Если прижмет, то доедем и до Минска. До Одессы доедем, если прижмет… Хорошо. Даже очень хорошо. В Москву и Подмосковье даже соваться нечего. Там и менты, и армия. А вот в сторону Беларуси мы, думаю, с напрягом, но пройдем.

Павел пожал плечами, ему было откровенно все равно.

– Хорошо, Лен, спустись к Ринату, пусть поторопится, и возвращайся. Начнем упаковываться.

– Прямо сейчас? – удивились Лена и Павел.

– А что ждать? – спросила Юта. – Пока мы вообще не сможем уехать?

– Ну, я думал, что мы хоть поедим. Пива попьем сегодня, а завтра с утречка и поедем. – Павел уныло потер подбородок.

– Утром тут воды по горло будет… – сказал Артур. – Надо сегодня затемно выехать – доберемся до возвышенности, там и отдохнем, и пожрем, и пива попьем.

Сам он подал пример, начав рассовывать по коробкам валяющиеся по полу аппаратуру и аксессуары. Сегодня со склада панасониковского центра они притащили пять разных видеокамер цифровых и столько же проигрывателей DVD. Там было больше, но смысла все тащить никто не увидел. Взяли там же музыкальный центр с двумя большими черными колонками и небольшой телевизор, который, как было описано, мог работать от автомобильной сети. Большие телевизоры не тронули, все равно в городе электричества не было, какой в них прок. Долго искали зарядку для аккумуляторов видеокамер, такую, чтобы в гнездо прикуривателя входила и от двенадцати вольт работала. Нашли. Погрузились и по-быстрому свалили – уже слышны были приближающиеся сирены спасателей. По ходу дела те еще и с мародерами боролись. Один раз сколотившуюся волею судьбы банду уже обстреливали, но тогда, слава богу, обошлось и никого не задело – ушли через задний ход магазина, в котором разживались шмотками.

Много всего было натаскано в квартиру Артура, но и он, и остальные прекрасно понимали, что столько просто физически не вывезти. Поэтому отбор того, что берется, а что нет, шел почти час. Наконец пересчитали коробки и сумки с отобранными вещами.

– Не влезет, – уверенно сказал Павел.

– Впихнем, – так же уверенно сказал Артур.

Открыли по бутылке пива и, оглядев еще раз оставляемые вещи, пришли к выводу, что, в принципе, и их можно запихать, правда пожертвовав местом в салоне.

Поднялся Ринат и сообщил, что карета подана. Взяли вещи и потащили вниз. Девчонки тоже таскали наравне с парнями, и уже через три ходки до второго этажа и вниз машины наконец-то загрузили.

– Бензина в машине мало, – сказал Ринат.

– Так залейте, – резко сказал Артур. – Вон, сливайте с других машин. Только смотрите, чтобы вам восьмидесятый не попался. Этот тарантас на нем никуда не уедет. С иномарок сливайте. Если закрыты баки – на слом берите. Главное – не забудьте запасные канистры наполнить.

– Нет канистр, – сказал Павел, разведя чуть руки.

– Так найди! Что, маленький, что ли?

Ринат вместе с Павлом пошли за бензином, а Артур остался присматривать за машинами. Девчонки ушли в квартиру собирать одежду в дорогу. Они скоро спустились и принесли Артуру оставленную им наверху недопитую бутылку пива. Поблагодарив, Артур сказал, что в «Ниве» поедут: он сам, его Юта, Павел и Маргарита. В «опель» пойдет Ринат и его Лена. «Нива» идет первой.

Спустя час появились наконец Ринат и Павел.

– Что так долго? – недовольно спросил Артур.

– Пока нашли канистры и шланг, пока слили… да и надо было втихаря делать. Там спасатели в трех кварталах от нас стоят. Пока сигналки отключал… они бы на уши полгорода поставили в такой-то тишине.

– Понятно… – не дал договорить Артур. – Давайте заливайте. Сейчас дождь начнется. Надо выбираться отсюда.

– Артист… Ты бы нам помог, что ли. – Павел показал на канистры в своих руках. Ему не столько было сложно залить, сколько ему не нравилось, что Артур всеми командует, ничего сам не делая. – Неудобно заливать.

– Пошли, – сказал Артур и, взяв из рук Павла одну канистру, понес ее к автомобилю.

Залили под горлышко. Завели машины. Расселись. Поехали.

Из двора выбирались осторожно. Шум двигателей и сами машины могут заметить спасатели, и тогда придется давать деру. Зачем это? Можно спокойно, медленно, не торопясь проехать до выезда и там уже рвануть.

Ехали по Загородному. Разбитые витрины, осколки стекла на брусчатке тротуара, свисающие, сорванные с кронштейнов вывески и щиты. Картина разграбления еще не разрушенного города. Вандализм. Кураж. Двери, снесенные с петель, разбитая дорогая аппаратура на крыльце магазина компьютеров и оргтехники. Труп старика в узком проходе между домов. И над всем этим грозовое небо. Небо, которое, казалось, и само было не против погубить сотни стариков и не только.

Артур внимательно всматривался в каждый поворот, в даль каждой улочки, что они пересекали. Он ожидал, что солдаты перегородили полностью центр, но то ли народа у властей не хватило, то ли еще что, но даже на Литовском, на который машины позже выехали, постов не оказалось. Только у стелы, напротив Московского вокзала, маячила одинокая оранжевая машина. Но и она исчезла сзади, когда Артур повернул направо и прибавил газу, несясь по свободному от машин проспекту.

Заторов, слава богу, не было. Город население покинуло в спешке, но организованно. Не было ни давки, ни наездов на пешеходов. Все было чинно, мирно, интеллигентно. Без паники – и это главное. Сейчас хотя бы можно было лететь по улицам, не боясь внезапной пробки из покинутых машин.

– Впереди наверняка блокпост, – сказала Юта.

– Да ну, брось… – отмахнулся Артур. – Они же не запрещают выезд, а, наоборот, стремятся всех вытащить. Не думаю, что у нас будут проблемы. А если что… Точно.