Иосиф Трумпельдор как известный офицер царской армии, человек, отказавшийся от поддержки большевиков и в свое время едва спасшийся от них в Петрограде, должен был тщательно взвешивать все "за" и "против", прежде чем решиться ехать в Джанкой, занятый большевистскими войсками. В мае 1919 года, когда Трумпельдор должен был присутствовать на учреждении "а-Халуц", Белая армия готовилась к штурму Крыма. Ставка А.И. Деникина в это время была в Феодосии.

Так что, скорее всего, Трумпельдор первоначально прибыл в Крым через Керченский пролив, а перед этим приезжал в Пятигорск, чтобы увидеть родных и, видимо, попрощаться с ними - на всякий случай, навсегда: как выяснилось, предчувствия не обманули его... Затем по территории, занятой Белой армией, он отправился в Восточный Крым. Таким образом, к городам Крыма, где побывал Иосиф Трумпельдор, мы можем добавить Керчь и Феодосию.

О пребывании Трумпельдора в Керчи, в частности, свидетельствует история двух многочисленных и состоятельных семей Цеховых и Мошенских, которые в полном составе покинули Крым и в числе многих еврейских халуцим в 1919-1920 отправились в Палестину. Этот род жил в начале XX века в Керчи, его представители работали на квалифицированных должностях на табачной фабрике Месаксуди.¹¹⁴

В Крыму Трумпельдор переезжал с места на место, выступал, организовывал группы "а-Халуц”, устраивал их участников на работу и в центры подготовки, заботился об их пропитании.¹¹⁵

Как легендарная личность и Георгиевский кавалер, он был вхож в кабинеты военной администрации и чиновников тогдашней "Деникин". А также мог решать вопросы питания и размещения своих соратников. Вообще, статус "Полного банта", сопровождавший четырежды Георгиевского кавалера, обладателя всех степеней этой воинской награды, предоставлял его носителю немало как писаных льгот, так и неписаных, но соблюдавшихся "белыми" почестей. Уместно здесь вспомнить, что металлическую руку взамен потерянной Трумпельдору, согласно повсеместно распространенному мнению, пожаловал лично император японцев, а почетную аудиенцию устроил император российский, — всё это в глазах деникинцев, отчаянно искавших в те дни примеры личного героизма, однорукого героя окружало дополнительным ореолом славы.

Летом 1919 года началось новое наступление деникинцев. 24 июня Крымская (Красная) армия покинула Симферополь. А еще через двое суток на территории полуострова не осталось ни одного красного отряда. Учреждения недолговечной КрССР эвакуировались в Никополь, а затем в Киев.

Исключительную роль в успехах Вооруженных сил Юга сыграли страны Антанты, причем, Крым стал перевалочной базой военных поставок. Франция, требуя компенсации (военное имущество в обмен на пшеницу), превращала помощь в торговлю, военно-политические и экономические отношения с Белым движением из-за этого налаживались с трудом. Однако три обстоятельства объективно подталкивали Францию к более активным действиям в России: угроза большевизма; опасения русско-германского сближения; заинтересованность в уплате долгов российских правительств.

Англичане компенсаций не требовали. Их содействие было всесторонним — материальным, финансовым, политическим, отчасти сугубо военным (инструкторы). Деникин называл английское снабжение "главным... источником питания" ВСЮР.

На минуту оторвемся от сухого перечня событий и посмотрим на них глазами человека, придумывавшего задействовать Крым, по сути, в новом "Исходе" евреев на родину. Как видим, исходы были в те дни частым явлением и распространенным словом-понятием, касаясь то "красных", то "белых" (и еще не в последний раз — впереди был великий Исход белых 1920 года). "По капле выдавливала Россия из себя всё, кроме раба", — комментирует те годы едкий афоризм. Одни уходили и приходили под лозунгами Свободы, другие — под лозунгом "Рабы не мы". Об отношении Трумпельдора к обоим враждующим лагерям мы знаем из его же фразы: "Нас (евреев) не может увлечь обещание или обмануть перспектива уравнения в правах с остальными бесправными (людьми, народами). Только вся полнота естественных человеческих и гражданских прав и свобод свободных людей, свободного общества — есть достойная цель и устремление".

Крым был полностью занят Добровольческой армией 1 июля 1919 года. Сразу же была восстановлена Таврическая губерния. Бердянский, Мелитопольский и Днепровский уезды 25 июня включены в ее состав.

Если советские власти еще с начала 1918 года преследовали сионистов, то А.И.Деникин своим приказом разрешил деятельность еврейских общин на всей территории, занятой его войсками (хотя поведение этих войск в отношении гражданского населения, причем, не только еврейского, зачастую оставляло желать лучшего).

Особенностью Крыма стало то, что здесь за весь период Гражданской войны не зафиксировано ни одного еврейского погрома, хотя антисемитская пропаганда и велась. Полуостров Крым стал единственным регионом, через порты которого шла легальная эмиграция российских евреев в Палестину.¹¹⁶

И вот, к концу 1919 - началу 1920 года, и, во многом, именно благодаря присутствию Трумпельдора, Крым вновь становится одним из центров сионистского движения в России. Однако говорить о массовом выезде через порты Крыма халуцим летом и осенью 1919 года не приходится. Движение находилось на другом этапе — учитывая обстоятельства, шла интенсивная подготовка будущих репатриантов. Не будем забывать, что шла Гражданская война, и территория Крыма входила в состав Вооруженных Сил юга России (ВСЮР). Все перемещения через границу регулировались специальными разрешениями и паспортами, которые выдавались по прошениям на имя Губернатора Таврической губернии, согласованные с городскими стражами крымских городов и в соответствии с распоряжениями Главнокомандующего Вооруженными Силами юга России.

Приказом Главнокомандующего 23 июля 1919 года генерал-лейтенант Н.Н.Шиллинг был назначен Главноначальствующим Таврической губернии. Позже — и Херсонской, а после успешного десанта в Одессу (в ночь на 10 августа) и захвата ее — Главноначальствующим Новороссийской области в составе Одесской, Херсонской и Таврической губерний. Был восстановлен Правительствующий Сенат.¹¹⁷

Таким образом, в те дни Крым оказался не только центром сионистского движения, но одновременно и сердцем всей политической жизни умиравшей Российской Империи — ее судьбы роковым образом решались и завершались именно здесь.

Государственный архив в Автономной Республике Крым в фонде Р-2235 хранит дела по деятельности Таврического Губернского управления в 1919 году. Они позволяют в очень характерных деталях представить историческую картину, сложившуюся в то время в Крыму.

Все прибывающие на территорию Главного командования Вооруженных Сил юга России и проживающие в частных домовладениях подлежали обязательной регистрации. За нарушение данного распоряжения виновные подвергались различным наказаниям от денежного штрафа до ареста. Так, в июле 1919 года рассматривалось дело по обвинению домовладельца Я.С.Румбаха в непрописке в течение десяти дней квартиранта, за что ему грозило наказание в виде штрафа в 5000 рублей, с заменой "при несостоятельности" арестом на два месяца.¹¹⁸ Интересно, что Румбах был расстрелян в 1923 году по обвинению в крымском заговоре некоего "верховного правителя Боженко" банды "зеленых".¹¹⁹ Можем предполагать, что и влияние сионистов, и удельный вес их, в силу опыта конспирации и подполья, в различных революционных, боевых и нелегальных организациях тогдашнего Крыма были велики.

Следы регистрации Иосифа Трумпельдора в Симферополе в архивах не обнаружены, хотя точное время и адрес проживания достоверно известны и подтверждаются документально — дом