Но напившись вдоволь, и немного отдохнув, я решила идти вниз по течению, ведь если есть столь крупный ручей, то, скорее всего, дальше будет река, в которую он впадает. А раз есть река, то должна быть сооружена и переправа через неё. Кроме того, вода не даст умереть мне хотя бы от жажды. Совершенно неизвестно когда я найду какое-нибудь жилье, откуда смогу дать родителям знак, что бы они не переживали, а сама найду способ выбраться отсюда. Воодушевившись этими доводами, я уже намного смелее пошла вниз по течению. Засекать время пути я больше даже не пыталась. Но ручей ожидаемо перетек в достаточно быструю и глубокую реку.

А вот и долгожданная переправа!

Правда, вид моста несколько отличался от того, что я ожидала увидеть. Эта переправа представляла собой срубленный ствол гигантского дерева, перекинутый через бурный поток. При виде которого, мне пришлось пресечь очередной приступ подступающей паники. Конечно, машина по нему не проедет. Но! Например, лошадь или верблюда здесь провести можно, а так же при особом желании мопед. А еще больше меня обрадовала наезженная и протоптанная дорога, расходящаяся в обе стороны от импровизированного моста. Ведь это означало, что место не заброшенное, и им регулярно пользуются местные жители. Я очень устала за сегодня и решила остаться здесь и дождаться случайных путников, которые соберутся проехать по ней.

Еще раз, спустившись к прозрачной воде и попив немного, я выбрала высокий пенек, с которого хорошо просматривалась дорога в обе стороны. Забравшись на него, я села, как в удобное кресло, и впервые посмотрела на небо, ахнув от удивления: на нем было два солнца! Одно — более крупное и яркое, сейчас практически приблизившееся к горизонту. Другое — оранжевое и меньшего размера, оно только подходило к зениту. Но мой здравый смысл, опять попытался дать этому оправдание: «Наверное, сегодня какое-то сверх редкое расположение планет или некое другое природное явление, которое мне посчастливилось увидеть. Хм… Значит, можно воспользоваться этим шансом в полной мере и понаблюдать за ним. Все равно, если кто-то поедет — увижу или услышу», — подумала я, не осознавая, что уже засыпаю на этом огромном пне, словно в кресле.

Проснулась я от странных звуков, доносившихся со стороны дороги. А когда открыла глаза, была разочарована, обнаружив, что уже наступили сумерки, маленький солнечный диск уже прятался за горизонт, почти не давая света. Поэтому не сразу смогла разглядеть, откуда доносился не разборчивый шум. Пришлось встать на пень с ногами и вглядываться вдаль — по дороге точно кто-то двигался, я видела очертания неясных силуэтов. Ветром до меня доносило гнилостный запах, который с приближением путников становился все навязчивее. Я смогла их разглядеть, только когда глаза привыкли к полумраку: те, кто двигались по дороге, приближаясь к переправе, оказались уже достаточно близко.

Сначала удалось распознать в этих неясных образах, их своеобразную двухколесную тележку, которую тянули за собой три странных силуэта. Сами же путники, с приближением казались все непонятнее и страннее. А когда облака открыли огромный полный диск луны, и стало достаточно светло, чтобы четко увидеть путников, я в страхе спрыгнула под корни пня и, затаившись в высокой траве, с замиранием сердца уповала на то, чтобы эти существа меня не заметили. Я принялась наблюдать из своего укрытия, как эти твари — потому что иного определения им подобрать не могла, стали замедляться буквально в двадцати метрах от меня… Ибо эти больше животные, чем люди, хотя и передвигались на двух задних лапах, и даже были одеты в какие-то лохмотья, но помимо того что оказались огромны, не менее трех метров высотой, имели плотную серую кожу, внешне напоминающую слоновью, так еще и в тележке находились полуразложившиеся трупы, похожие на человеческие.

Один из них совсем остановился и посмотрел на луну, перестав тянуть повозку, обратился к тем двоим, что сейчас шли за ней, издав при этом совершенно не понятные гортанные звуки. Его товарищи между собой переглянулись и, утвердительно кивая головами, подошли к тележке вплотную, достали из-за поясов кривые железяки, слабо напоминающие ножи — если бы их заточенные края не блестели в свете луны так явно, понять предназначение приспособлений было бы вовсе невозможно. После чего они отрезали себе по куску от трупа и, опустившись на землю, стали с явным удовольствием, написанным на их отвратительных мордах, похрустывать косточками. Мне и так до этого момента приходилось сдерживать свой рвотный рефлекс из-за смердящего запаха… Но увидев это, я уже не смогла стерпеть, и меня стошнило прямо в кусты, за которыми скрывалась.

А дальше мне стало действительно жутко, потому что тот, что был ближе всех ко мне, насторожился и начал водить своими длинными огромными ушами, вслушиваясь, а затем вовсе встал и двинулся в моем направлении. Я в ужасе попятилась, вжимаясь под корни пня, и застыла, упершись в них головой, боясь пошевелиться, даже дышать старалась через раз, беззвучно молясь, чтобы он не заметил меня в высоких зарослях скрывавшей меня травы.

Эта противная тварь наклонилась, и теперь его морда нависала прямо над моими ногами. Я чувствовала запах гнили из его пасти, наполненной очень острыми акульими зубами. Он начал принюхиваться, но, кажется, не смог уловить мой запах, хотя это не самое странное, ведь если они едят полуразложившиеся трупы, обоняние у них должно быть не из лучших. В некоторые мгновения мне казалось, что он смотрит прямо на меня — и вот сейчас мне наступит конец, но все же зверь поднялся и ушел к остальным. А я больше не шевелилась, продолжая лишь вслушиваться и пытаться понять по звукам их дальнейшие действия. Закончив свою трапезу, путники затащили тележку на мост и продолжили свое шествие.

И лишь когда звуки их присутствия совсем пропали, я позволила себе приподняться и, убедившись, что здесь действительно больше никого нет, снова склонилась над кустами, куда меня повторно стошнило.

После я спустилась к воде и постаралась смыть с себя трупный запах, который меня преследовал, избавиться от чувства отвращения и брезгливости из-за увиденного. Вода была теплой, а луна и звезды давали достаточно света, что бы здесь не потеряться, и я решила искупаться. Выйдя после этого на берег, уже в более-менее нормальном состоянии и одевшись, я приняла решение, что пойду в противоположную сторону от той, в которую двигались эти странные жуткие существа.

Похолодевший после заката ветер, обдувал всё еще влажное после купания тело, которое после каждого дуновения покрывалось ордой мурашек. Не знаю, сколько я шла в выбранном направлении, пытаясь найти хоть какие-то логичные оправдания тому, где на самом деле оказалась, и попытаться успокоить себя сомнительными надеждами… Мне это снится? Или я вовсе в коме? Никогда раньше не замечала у себя склонности к такой бурной фантазии. Но как объяснить всё происходящее или не происходящее…

Вдруг справа от меня раздался ужасающий утробный звериный рык, доли секунды мне хватило, чтобы увидеть жуткие, горящие зелёным в свете луны глаза, следящие за мной из ближайших невысоких кустов, клочками росших вдоль дороги. Я не успела хоть о чем-то подумать и оценить ситуацию, холодящий ужас пронесся по всем клеточкам нервной системы — и моментальный выброс адреналина в кровь — решил все за меня… Я просто побежала вперед, не разбирая дороги с такой скоростью, на которую считала себя не способной, а первобытный страх подгонял меня, не позволяя остановиться. Ноги несли сами, но притормозить, чтобы посмотреть или прислушаться не возникало даже мысли. Я не была уверенна, что меня всё еще преследует этот зверь, но задержаться, чтобы убедиться в обратном, было бы огромной глупостью. Если ответ окажется положительным, то шанса выжить у меня уже не останется. Поэтому бежала, сколько могла, а когда на это больше не осталось сил, шла быстрым шагом, пристально прислушиваясь к окружающему лесу. И лишь с первыми лучами рассвета, падая от изнеможения, наконец, позволила себе рухнуть от усталости и почти ползком добралась до маленькой канавки, по краям которой рос мелкий кустарник, надеясь затаиться там от угрозы.