Гор выпрямился и шумно втянул воздух.

— Я тебе говорил! — снова взорвался он. На его шее и лбу тут же вздулись жилы. — Предупреждал, что он не просто так увивается за тобой! Но у меня не было веских доказательств! Думал, что тебе хватит мозгов послушаться меня или хотя бы хоть что-то заподозрить! Но ты же у нас самая умная! И что в итоге?! Я, мать твою, оказался прав! Прав, сука! Надо было ноги и тебе и ему переломать, чтобы вы встречаться не могли! Может, хоть тогда всего этого дерьма не случилось! Или ты с ним за одно? Отвечай!

Нана уже начала плакать навзрыд, перепуганная оглушающим криком. Я обняла ее и хотела прикоснуться к Грише, он отшатнулся.

— Не трогай меня, — рыкнул он в мою сторону и снова уставился на сестру.

— Гриш, пожалуй, успокойся, — попыталась я воззвать к его благоразумию.

— Успокоиться? — он резко повернул голову и посмотрел на меня.

Это был не Гор, а какое-то чудовище, монстр с чертами лица, что лишь отдаленно напоминали Гришу.

— Ты пугаешь Нану и всех вокруг, — произнесла я чуть дрогнувшим из-за страха голосом.

— Марианна Александровна, нужна помощь? — обратился ко мне только что подошедший Стас. Он, как всегда, сохранял на своем лице профессиональную собранность.

— Язык проглотила? — не унимался Гор, нависнув над съёжившейся Марикой. — Ты ему специально сливала информацию?! Я нихера понять не могу, Марика. Я тебе хоть раз плохо сделал? Хоть раз!

— Нет, — пробормотала Марика и, кажется, впервые она была настолько перепуганной, растерянной и тихой.

— Тогда, какого хера у какого-то сопляка столько власти над тобой?! Почему ты веришь ему, а не мне?! Молчишь? — Гор провел ладонью по своему лицу. — Ну и молчи. Толку от тебя всё равно ноль.

Он развернулся и оттолкнув Стаса, направился вон из ресторана. Повисла долгая напряженная пауза. Стас тихо распорядился, чтобы официанты убрали посуду и позвали уборщицу.

— Мышонок, — опомнившись, обратилась я к плачущей Нане. — Всё хорошо. Всё хорошо, девочка моя. Не плачь. Ты испугалась, да? Уже всё хорошо.

— Мне нужно к Никите, — Марика вскочила из-за стола и побежала к выходу.

Такой прекрасно начавшийся день закончился чудовищной сценой семейных разбирательств. Когда мы с Наной возвращались домой к Грише, я надеялась на то, что застану его там. Меня волновало его состояние. Отчасти я понимала Гора. Когда близкий человек осознанно или нет пренебрегает твоими попытками предостеречь его, это всегда больно бьет.

Дома Гриши не оказалось. Я успокоила Нану и разрешила ей сегодня спать вместе со мной. И когда дочка уже тихо сопела у меня под боком, держа в одной руке мышонка, я никак не могла сомкнуть глаз. Всё думала и думала о случившемся, пытаясь определить, кто прав, а кто виноват. Но итог вырисовывался такой, что у каждого была своя правда. Гор хотел абсолютной верности, а Марика — независимости. Но несмотря на всю жесткость своей натуры, Гриша предоставил право выбора сестре. И выбор оказался не в его пользу. Не исключено, что в глубине души Гор хотел бы ошибаться в своих подозрениях, но они оказались верны. Его разозлило собственное малодушие. Разозлило то, что он позволил себе эту уступку, стоившую ему очень-очень дорого.

Я уснула лишь под утро. До этого момента несколько раз набирала Гришу, затем Марику. Ни от кого из них я так и не получила ответа.

Сегодняшний день обещал быть дождливым. Плотные серые тучи низко нависли над городом и где-то вдалеке слышался тихий рык прокатывающегося грома.

Нанка сидела со мной на кухне и старательно разукрашивала картинки фломастерами. Одну картинку она разукрасила согласно образцу, а со второй решила уже разобраться самостоятельно. Я готовила для нас завтрак и постоянно поглядывала на телефон. Гриша дома так и не появился, а на мой звонок — не ответил. Волнение усилилось, но я старалась успокоить себя тем, что у него сейчас серьезные проблемы, которые нужно было экстренно решать.

Поэтому, когда мой телефон резко зазвонил, я едва не выронила нож из рук. Правда, вместо ожидаемого имени Гриши, я увидела имя Марики.

— Да? — торопливо ответила я.

— Мариш, он дома? — шмыгнув носом, спросила Марика.

— Нет. Со вчерашнего дня его не видела.

— Понятно, — Марика раздраженно цокнула языком, затем снова шмыгнула носом.

— Ты плачешь? — встревоженно спросила я.

— Нормально всё. Просто Никиты тоже нет и дозвониться я ему никак не могу.

Тревога Марики мне была вполне понятна. Я вдруг вспомнила избитого Юру.

— Он действительно замешен в том, в чем его обвинил Гор? — тихо спросила я.

— Да, — немного помолчав, нехотя ответила Марика. — Но я ничего не знала. Я думала, что у нас с Никитой любовь и серьезные отношения. Мариш, это он увёз Никиту. И я боюсь, что Гриша просто убьет его.

Я закрыла глаза и постаралась усмирить свои эмоции и не позволить им заставить усомниться в Горе.

— Вряд ли, — ответила я. — Вполне вероятно, что его могут избить. Очень сильно. И сделают это в наказание.

— Я даже знаю, кто это исполнит, — фыркнула Марика. — Мамон. Уверена, ему это доставит особенное удовольствие. А Гриша… ты, похоже, думаешь о нем лучше, чем он есть на самом деле.

— Разве его руки запятнаны чужой кровью? — прямо спросила я.

— Нет.

— Тогда почему ты думаешь о нем хуже, чем он есть на самом деле? Или тебе просто сложно принять то, что ты ошиблась в Никите?

Повисла пауза. Кажется, я попала в самую цель.

— Да, сложно, — нехотя созналась Марика. — Я была в нем уверена, Мариш. Абсолютно уверена, понимаешь? Никита так красиво ухаживал, заботился обо мне. Я… я была счастлива с ним.

— Ты в первый раз по-настоящему влюбилась, — мои слова должны были прозвучать вопросительно, а получилась лишь констатация факта.

— Да, — тяжело вздохнула Марика.

Мы с ней оказались поразительно похожими. Несмотря на разные характеры, мы обе сильно обожглись в отношениях, которые искренне считали идеальными. Нас предали. По-разному, но всё-таки предали. Жестоко.

— Я поговорю с ним. Попытаюсь тебе помочь.

— А чем ты тут поможешь? — Марика невесело засмеялась. — Время отмотать назад вряд ли у тебя получится.

— Хотя бы попытаюсь всё объяснить Грише. Упрошу его, чтобы он не срывал на тебе свою злость. Ты ведь не виновата…

— Виновата, — отрезала Марика и в этот момент решительность в ее голосе была поразительно созвучна с решительностью Гриши. — Я должна была быть умней.

Наш телефонный разговор закончился моим обещанием перезвонить, как только я что-то смогу узнать. Но Гриша дома так и не появился. Зато вместо него приехал Мамон.

— Мне нужно вещи взять. Гор просил, — коротко предупредил он и ушел в кабинет.

— А где сам Гриша? — я бросила кухонное полотенце и направилась вслед за Мамоном.

— Разгребает дерьмо, устроенное одним ублюдочным компьютерщиком, — с открытой неприязнью ответил Мамон.

— Мне Марика звонила. Она очень расстроена…

— Из-за урода своего?

— Из-за всей сложившейся ситуации, — мягко поправила я.

— Мы мокрухой не занимаемся. А если Марика надеялась, что я буду аккуратен с ним, то зря. Он еще долго проваляется в больничке.

Мамон быстро собрал какие-то бумаги, взял ноутбук, спрятал его в чехле и поторопился выйти из кабинета.

— Она знает, что совершила ошибку. И думаю… думаю боится Гриши.

— Правильно делает, что боится, — ухмыльнулся Мамон. — Но Гор никогда не причиняет вред своим. Таково правило.

— Марика знала, что именно ты займешься Никитой, — зачем-то выпалила я, когда Мамон уже был на полпути к выходу.

Услышав мои слова, он резко остановился, затем медленно обернулся.

— Это моя работа. Я выполняю поручения Гора. И мне плевать, как она к этому отнесётся. В конкретном случае у меня на первом месте — работа.

Мамон больше ничего не сказал. Он ушел, громко хлопнув дверью.

В этот день я была чрезмерно рассеянной. Сначала дала Нане надеть два носка разной расцветки, затем пришлось возвращаться за телефоном, потому что я его забыла. В ресторане Стас был вынужден мне несколько раз повторить одну и ту же информацию, потому что на средине его отчета я теряла внимание.