Я пожертвовала всем ради нашей семьи, сосредоточившись на роли матери, жены и домохозяйки. Я просто хотела любить и быть любимой.

Юра показался в дверном проеме, что соединял прихожую с небольшой гостиной. Боль в грудной клетке вдруг превратилась в тяжелый раскалённый камень. Он провалился куда-то в область солнечного сплетения. Я всё еще сидела прямо, потому что физически не получилось чуть согнуться, и совсем не дышала.

Я видела своего мужа. На миг показалось, что всё между нами как прежде. Не было никакого дурацкого видео. Не было никаких бандитской наружности мужчин, которые что-то говорили о долге какому-то непонятному Гору. Всё хорошо. И я всё еще та счастливая Марианна, которая когда-то еще девчонкой хотела стать шеф-поваром. Но потом повстречала красивого молодого мужчину и вручила ему свое сердце. А он… Он так сильно стиснул его в своих руках, что и не заметил, как раздавил. Уничтожил.

Нет. Всё уже никогда не будет как прежде. Хотя бы потому, что нет больше той улыбчивой Марианны. Нет ее. Она умерла несколько часов назад.

— Что это с тобой? — спросил Юра и начал что-то взглядом искать в комнате.

— Телефон ищешь? — я и не заметила, что слёзы вдруг прекратились. В душе всё ныло и горело, а внешне я неожиданно превратилась в камень.

— Да. Забыл, — немного настороженно ответил Юра, снова сосредоточив взгляд на мне.

— Он на кухне, — ответила я и посмотрела на мужа.

В груди заныло еще сильней. Мозг не мог пока принять тот факт, что Юра, мой Юра оказался способен на измену. Он стал чужим. Причем стал им уже давно, а я просто не замечала. Это так страшно — вдруг осознать, что самый близкий, самый любимый человек внезапно оказался чужим.

Юра на несколько секунд исчез, вероятно, пошел забрать телефон, затем вернулся в гостиную.

— Маря, так что с тобой такое? — будничным тоном снова спросил Юра, что-то быстро печатая у себя в смарте.

Мне хотелось разбить эту чертову штуковину. Выхватить ее из рук Юры и бросить в стену. Разломать. Растоптать. Такая невероятная злость вдруг сильно сдавила рёбра и подобралась к горлу. Меня швыряло из одной крайней эмоциональной точки, в другую.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — меня начало трясти. От гнева. От боли. От страха.

— А что ты хочешь услышать? — Юра с таким невинным непониманием снова посмотрел на меня.

Стало гадко и тошно. Я никогда в жизни не думала о том, что когда-то попаду в такую ситуацию. Не думала, что однажды узнаю об измене любимого мужа. Это случится с кем угодно, но только не со мной. Я ведь всё для него делаю, и он меня любит. По-настоящему любит, а значит никогда не предаст.

— Что в твоем телефоне? — я чувствовала, что во вменяемом состоянии меня удерживает крошечная тоненькая ниточка. Еще одно движение или слово, она порвётся, а я сойду с ума.

— Марь, у тебя какие-то странные вопросы. Всё. Я устал, — Юра крепко стиснул в руке свой телефон и скривился. — Иду спать.

— Что у тебя там? — я резко поднялась с дивана. — Перестань делать из меня дуру! Я видела!

Юра замер на пороге гостиной.

— Я не планировал этого, — тихо произнес он. — Но так даже лучше.

— Лучше? — я нервно хохотнула, чувствуя, что «камень» в солнечном сплетении еще сильней налился невыносимой болью. — Лучше?! Для кого?!

— Для нас, — процедил сквозь крепко стиснутые зубы Юра и обернулся. — Теперь мне не нужно ничего тебе объяснять.

— Нет уж! — я отрицательно качнула головой. — Ты многое мне должен объяснить, — я всхлипнула. Боль продолжала разрывать грудную клетку. Я на какой-то миг всерьез подумала о том, что могу умереть. Умереть от этой боли.

— Что ты хочешь знать?! — вспылил Юра.

Я смотрела на него, не моргая. Всё еще не верила. Не получалось поверить.

— Как давно? — шепотом спросила я. — И… За что?

— Да ни за что, Марь. Просто так получилось, — Юра провел ладонью по затылку и привалился плечом к дверному косяку.

— Так получилось, — эхом повторила я.

Гнев немного схлынул.

— Давай только без слёз, ладно? Да, так получилось. Да, я люблю твою сестру. Хочешь знать, как давно? Давно. А ты думаешь, почему она развелась? — Юра ухмыльнулся.

— Вы это делали в комнате Наны, — прошептала я, вторая волна гнева вот-вот должна была накрыть меня с головой. — Ты трахал мою сестру в комнате нашей дочери! — связки обожгло от крика. — Да что с тобой не так?! Я разместила Олю в комнате Наны. Ты… Ты… У тебя вообще ничего святого нет!

— Всё! Хватит! — резко оборвал меня Юра. — Я ухожу. Это и так уже не имело никакого смысла. Давно пора было, — он ушел в нашу комнату.

Я побежала за ним. Юра сильно дёрнул за ручку шкафа и сгреб все свои вещи. Затем кинул их на заправленную кровать и начал искать чемодан.

— Нет, — испугано выпалила я и крепко обняла Юру со спины. — Не уходи.

Это говорила не я. Верней не та часть меня, которая злилась на мужа. А другая. Маленькая и робкая часть меня, которая загибалась от боли, но всё еще улыбалась и любила. Она страшно боялась остаться без Юры. Страшно боялась его потерять.

— Марь, давай без драмы, — он расцепил мои пальцы и сбросил с себя руки.

— Что со мной не так? — утирая слёзы, спросила я.

— Не знаю. Всё с тобой так. Просто ты какая-то слишком правильная. Скучная. Понимаешь? — Юра достал чемодан и начал в него небрежно закидывать свои вещи. — У нас и ребенок уже есть. А трахаю тебя иногда и думаю, что ты всё еще целка. Зажатая вся такая.

— Ты мне об этом никогда не говорил, — оторопела я.

— А что тут говорить? Ты вот такая. Другой не будешь. И заботой своей душишь. Понимаешь? Душишь!

— Я могу измениться, ты только скажи.

Мне хотелось ударить саму себя. Заткнуть рот той маленькой части меня, которая так слепо поломанными пальцами всё еще тянулась к Юре. И откуда в ней столько власти надо мной?

— Прекрати, Марь, — Юра закрыл чемодан и застегнул.

— Ты к ней уйдешь? К моей сестре? А как же Нана?

— Разберемся. Потом.

Он говорил так легко, будто между нами и в самом деле произошел пустяк, а я решила всё внезапно раздуть до масштабов вселенской катастрофы.

— Не отпущу, — я снова крепко обняла Юру. — Не уходи. Прошу тебя. Я прощу тебя. Прощу. У нас всё наладится.

— Не наладится! — Юра оттолкнул меня и я, не удержавшись, упала на кровать. — Я спать с тобой в одной постели не могу! Воротит меня! Понимаешь ты это или нет? Ты лезешь целовать, а меня изнутри уже всего выкручивает. Взгляд твой этот невинный распахнутый и доверчивый. Бесит. Твои сладкие прозвища тоже меня достали уже! Я хочу себя мужиком чувствовать! Хочу, чтобы женщина сама знала, как и что надо делать в сексе, а не вечно направлять ее и учить. А у нас что? Одна поза и с выключенным светом. Смешно!

Я перестала плакать. Все те чувства, что еще секунду назад разрывали меня на куски, скрылись за шоком. Мне отчаянно хотелось сказать Юре о том, что он у меня был и остается первым и единственным мужчиной. Других я никогда не знала. Именно Юра показал мне, что такое секс. Откуда же я могла набраться опыта? Спать с другими мужчинами? Смотреть порно-ролики?

— Значит ты мне не помог раскрыться, — прошептала я бесцветным голосом.

— Ой не начинай. Всё. Хватит, — Юра махнул рукой, взял чемодан и ушел.

Маленькая часть меня кричала внутри и билась в агонии, в жажде броситься вслед за мужем. Нет. Нет. Я не могла ей дать столько власти над собой. Буквально придушив в себе ту маленькую покалеченную Марианну, я осталась полулежать на кровати. Падать ему в ноги я себе точно не позволю.

Звякнули ключи. Видимо, Юра отсоединил их и забрал только те, что от машины. Затем хлопнула входная дверь.

Я резко поднялась и ушла в детскую. Ощущение омерзения ударило куда-то в корень языка, вызывая тошноту. Я начала быстро стаскивать с детской кровати одеяло и простыни. Они на них трахались. Я совсем забыла о том, что тот комплект постельного белья, на котором спала Оля, уже давно был выстиран и отглажен.