«А ты посмотри на ситуацию с другой стороны, Старший. Здесь, возле откровенно небольшой деревни, варварского войска уже полегло достаточно, а был ещё инцидент с уведëнным из-под бороды караваном. Мы уже показали, что сильнее его армии даже малыми силами, разве не так?»

Именно так, Ярик. Ты это к чему?

«Это я к тому, что будучи сильнее, мы не переходим условную устоявшуюся границу, а это настораживает. Что другой игрок может подумать в этой ситуации?»

Да всë что угодно, в зависимости от степени его наигранности. В том числе и то, что у нас может быть противник куда сильнее, чем этот самый варвар.

«Именно, Старший. Разведчиков Урабавуса на своей территории мы не видели, из варваров вообще разведчики не очень, хуже только у Некрополиса. Знать о том, в каком состоянии наша армия, он не может, только догадываться. А чтобы подтвердить свои догадки, нужно что?»

Бой. Хороший бой, с применением скрываемых возможностей. Вполне имеет место быть. Но для этого выбран очень странный способ. Орки-шаманы по дефолту больше призыв, чем прямые атаки. Они не огры, чтобы плавить камень башен.

«А что нам тот маг сказал? Если сократить до смысла, то получается, что основные силы варвара заняты противостоянием с кочевниками. Возможно, эта низкопробная орда набрана наспех из того, что есть. Для боевой разведки и напоминания о себе вполне достаточно».

Этот шизофренический диалог проходил накануне нападения, практически ночью, на стене Молота, глядя на развëртывание лагеря варваров. Время что-либо поправить ещё оставалось, а тут Ярик, быть может, сам того не зная, подкинул интересную идею. Я, когда пойду крушить и ломать их полностью, не смогу следить за общим ходом боя, так? Значит, нужен кто-то, руководящий обороной, а то и вовсе атакой на этом направлении. И претендент на эту должность, пусть и со своими странностями, имелся.

— Вызывали, лорд? — спросил Седкан, стоило мне спуститься со стены.

Что называется, на рудокопа и мифрил сыпется. Неужто у казгарда кодитов ещё и способность к чтению мыслей имеется?

«Это я его вызвал, лорд, — мысленно повинился дракон. — В конце концов, ты уже олбед, а до сих пор самостоятельно до всех ходишь. Так не должно быть».

«А ты, стало быть, решил ходить за меня?»

«Не надо ходить, я вполне летать могу. Прилетел, сказал «кроф Седкан, лорд вызывает», он уточнил, где ты, и ушëл».

«Что сказал?» — не понял я.

«Это мне Велес подсказал, так теперь нужно вежливо к гномам обращаться, — отозвался Ас. — Что-то не так, лорд?»

«Всё нормально. Ты молодец».

— Да, вызывал, — кивнул я. — Надо поговорить. Наконец-то серьёзно поговорить.

— Хорошо, машад-удинан, — спустя минуту пристального рассматривания меня, произнëс кодит. — Давайте поговорим.

Эту же минуту я рассматривал гнома. Внешне с момента принятия на службу он не изменился, повязка на правый глаз и идущий от него вниз шрам никуда не делись, а вот внутренние изменения, отразившиеся на бороде, оказались существенны. Как минимум тем, что среди густой чëрной растительности появились пусть и редкие, но всë же заметные седые волоски. Такое случается, когда гном впадает в тяжёлое психоэмоциональное состояние. Ну или, говоря по простому, нервничает сильно.

— Для начала предлагаю скинуть наши отношения до контрактных настроек, — сказал я и, видя появляющееся недоумение у Седкана, добавил: — Мне всë так же можно «тыкать», как и во времена общих военных советов.

— Хорошо, машад-удинан, я буду тыкать, — кивнул кодит, пряча глаза.

Как будто я не вижу появившиеся в них синие искорки. Может мне и неизвестно что это, но заметить изменения мне ничто не мешает.

— Для начала я хотел бы узнать, что с тобой вообще происходит.

— Что ты имеешь ввиду, машад-удинан? — настороженно спросил гном.

— Твой глаз с повязкой и шрам от него вниз я имею ввиду. А ещё Ас как-то обмолвился, что ты чем-то болен. Хочешь сказать, это никак не связано?

— Не хочу, машад-удинан, твой дракон прав, я и на самом деле болен, — тихо сказал казгард медвежатников. — Во время службы на моего предыдущего нанимателя я попал под проклятье жрецов Малассы, мы тогда атаковали еë храм.

— Нехорошо, но пока не критично, — заметил я. — Проклятья могут быть разными.

— Именно, машад-удинан, в меня такое разное и прилетело. Теперь я не могу служить больше двух недель никому, кроме бессмертного. Но это не главное.

— Что же главное?

— Это должен быть, прости, шибанутый на всю голову бессмертный, — осторожно произнëс кодит, наблюдая за моей реакцией.

— Теперь ты ему служишь, — кивнул я. — Какие-то ещё ограничения есть?

— В смысле «ещё»? — мгновенно возмутился гном. — Ярогрейв, бородой тебя об кулак, ты вообще в своëм уме?

— Нет, конечно, иначе ты бы не смог работать у меня согласно проклятью.

— Да я же тебя открыто шибанутым назвал! — продолжал яриться Седкан. — Тебе, по спине да раскрутить, вообще побоку на это?

— А смысл обижаться на правду? У меня приступы ярости, я люблю дриаду и заниматься растениеводством, у меня в сыновьях гворн ходит, а население моей будущей Империи станет верить в Арката с уклоном в Природу. По меркам нормального гнома я не просто шибанутый, я чего похуже.

— Да уж, именно что похуже, оторви и выбрось, — успокоившись, признал казгард.

— Так что служи и дальше, никто гнать и не подумает даже, — улыбнувшись, произнëс я. — А вот то, что ты до сих пор прятал от нас свою колоритную натуру, это ты зря.

— Колоритную натуру?

— То есть ты считаешь, что «бородой тебе об кулак», «по спине да раскрутить» и «оторви и выбрось» это в порядке вещей? — уточнил я.

— Нет, не считаю — покачал головой кодит. — Я боялся, что за такое меня могут выгнать, а потому прятал.

— Выгнать? За что?

— Не каждый бессмертный позволить отрывать себя и выбрасывать. Из тех, с кем я знаком, ты такой первый, хм, шибанутый.

— И со многими ты знаком?

— Сорок три бессмертных, машад-удинан. Все они входили в клан моего бывшего нанимателя.

— Однако, — протянул я. — Но дело не в них, скучных до противности. Дело в тебе, Сед. Что ещё за множественное растроение?

— Говоруна под лопатку, зачем этот странный набор звуков, машад-удинан? — опешил кодит. — Никакого множественного у меня нет.

— Разве нет? — хмыкнул я. — То есть в бою тебя не становится трое, да? А потом каждый не делается ещё тремя? То есть мне соврали?

— Так вот ты о чëм, — шумно выдохнул гном. — Я уже испугался, что ты шибанулся окончательно и безвозвратно.

— Ближе к теме!

— Ближе так ближе, чего одеялом ластиться. Я много чего умею, машад-удинан, пришлось научиться, чтобы хотя бы временно куда-то брали, есть то хочется. Вот это вот расстроение, как ты назвал его, правильно завëтся «Тройное копирование» и могу я так до трёх раз. В теории можно и больше, но с третьего раза уменьшается сила копий на десять процентов за каждое копирование, чтоб им бородой об кулак.

— Полезное умение, — кивнул я. — Ещё есть?

— Полезные? — уточнил Седкан. — Да хоть из катапульты стреляй. Могу переместиться к тому, с кем уже сражался, взяв с собой до пятнадцати бойцов, не считая их возможных найямов.

— Кого?

— Это твой Велес придумал, не пепли меня босого, — поспешил вставить гном. — Он так скакунов кавалерии назвал. А что, слово красивое, пусть и непонятное, главное, звучное, ты не ругай дерево за это.

— Не буду. Слово лорда.

— Вот и договорились. — На бороде казгарда появилось облегчение. — Эти вот перемещения называются «Внепортальные прыжки», доступны раз в неделю одному и с бойцами, это разные разы, если что. Так же могу ускорить развитие вверенного мне бойца на медведе, но лишь один раз в принципе. Каждое развитие ускорять нельзя, покройся оно пеплом. Об этом ты знаешь, демонстрировал уже.

— Есть то, чего я не знаю? — уточнил я, понимая ответ.

— Намного больше возможности представить, машад-удинан, но по большей части там закладки на будущее, которые ещё довести до использования надо. Из цельных есть ещё два, по спине да раскрутить. Первое называется «Передача полномочий», я могу обучить до своего уровня одного кодита. Вообще одного, в принципе. Если он погибнет, другого не будет.