— Данк, вы потрясающе быстро делаете из моих слов собственные выводы.

— Эти выводы вы готовенькими положили к моим ногам. Предположение было вполне логичным.

— Так же логично было бы предположить, что папа выгнал вас со станции и посадил в тюрьму.

Она открыла дверь черного хода и махнула рукой, показывая, что провожать ее не надо.

— Если вы были в этом доме на вечеринке, где меня в это время носили черти?

— Не ломайте себе голову. Лучше съешьте цыпленка и ложитесь спать. В ту ночь вас здесь просто не было. Данк, мы такие, какие мы есть. В Кейп-Норде от этого никуда не уйти. Я не могу чувствовать себя здесь как дома. Слишком много воспоминаний… Я не то что не хочу, а просто не могу позволить вам сделать еще одну зарубку на вашей кровати.

Бросив ему этот эвфемизм, она вышла и проехала половину пути до яхт-клуба, прежде чем вспомнила о незаконченном вензеле в изножье его кровати.

Бет смотрела на разложенные на столе счета и боролась с желанием подкинуть их в воздух и оплатить тот из них, который первым опустится на пол.

Она сложила их в папку и скрепила скоросшивателем. Прибыль была на нуле. Единственная возможность выжить заключалась в том, чтобы объявить яхт-клуб Менсона банкротом.

Рука Элизабет скользнула под воротник. Массируя затекшую шею, Бет тоскливо улыбалась. Ее расстраивала не столько необходимость платить по счетам, и даже не столько непрекращающиеся грезы о минутах, проведенных на кухне у Хаммела, сколько болезненное ощущение, что весь опыт, накопленный ею в «Бостон-фонде» Палмерстайна, не в состоянии помочь управлять станцией. Однако постоянные мысли о Данке Хаммеле тоже ничем не улучшали ее положения. Может, все-таки следовало лечь с ним в постель, удовлетворить свое любопытство и успокоиться… Ее рука замерла.

С тех пор как она ушла от человека, тщетно вспоминавшего, где он был в тот вечер, когда Бет хозяйничала у него на кухне, прошло два дня. Данк Хаммел тогда, Данк Хаммел сейчас… Вполне достаточно, чтобы довести женщину до нервного расстройства.

С сандвичем в руке она прошла на склад и принялась распаковывать пачку с надувными подушками. Эх, где ее веселые бостонские ланчи с деловыми разговорами, где галереи знакомых художников и бостонский артистический салон… Посмотрели бы на нее сейчас тамошние финансовые мудрецы…

Невеселые размышления прервало ее имя, произнесенное по громкоговорителю. Она поспешила обратно в контору, отряхиваясь на ходу. У письменного стола ее ждали тщательно одетые мужчина и женщина лет под сорок.

Бет представилась посетителям.

— Я — Гарри Скэрлот, а это моя жена Полли. Надеемся, у вас занимаются ремонтом деревянных яхт? Мы приехали из Огасты, чтобы поглядеть на двухмачтовую иолу, хозяин которой живет в Монтильере. Яхта в хорошем состоянии, но нужен серьезный ремонт кормовой мачты и местами замена обшивки. Цена нас устраивает, условия тоже, но нам нужно мнение эксперта. Хозяин посоветовал обратиться за консультацией к вам.

Прежде чем Бет дослушала просьбу, у нее упало сердце.

— Если бы вам нужен был осмотр мотора или яхта была фиберглассовая…

— …То вам бы помог Шон Мак-Глоски, наш механик.

Прервавший ее на полуслове знакомый голос заставил Бет обернуться. Данк Хаммел протянул гостям руку, не обращая внимания на ее удивление.

— Я именно тот человек, который вам нужен. — Он назвал себя. — Вообще-то я столяр-краснодеревщик и мебельщик, но ремонт деревянных яхт — моя первая любовь.

— Замечательно! — воскликнула Полли.

— У вас есть опыт? — осведомился Скэрлот.

— До последнего времени я работал в Портленде. Ремонтом занимался на мысе Провинстаун, а сейчас вернулся в Кейп-Норд. Могу представить вам любые рекомендации. Буду счастлив взглянуть на яхту и дать профессиональный совет. Если речь идет о «Беатрис» Клинтона, то это мой старый знакомый. Я сам плавал на этой яхте.

— Вы сможете ее оценить? — спросила Полли.

— Мы с удовольствием сделаем это, — ответил Данк.

Мы… Бет послала ему еще один убийственный взгляд, но Данк и на сей раз проигнорировал ее. Скэрлоты признали идею превосходной и заявили, что рады столь удачному совпадению. Все четверо отправились к автостоянке.

Гарри обернулся к Бет.

— Если мы решим купить эту яхту, можно будет оставить ее у вас на станции для хранения и ремонта, а весной переправить ее в Канаду, в Галифакс?

— Естественно. Мы производим весь комплекс работ. Собственно говоря, «Беатрис» всю жизнь и хранилась у нас.

Бет на ходу назвала плату за хранение.

Шедшие следом Данк и Полли углубились в светскую беседу. Бет невольно прислушалась и поняла, что у них нашлись общие знакомые.

— Лет восемь назад, — рассказывала Полли, — мы с Гарри познакомились на вечеринке в Киптопике, а на следующий день мой брат участвовал в гонках в Палм-Бич.

— Ну разрази меня гром! Я ведь был на этой вечеринке. В тот год я плавал на «Санта-Анне»…

Бет подавила приступ ревности. Другая социальная среда… Яхты, моторы, финансовые дела — в этом она разбиралась, но не могла болтать об особняках, вечеринках и нарядах яхт-клубов, в которые на ужины положено являться в черных галстуках.

Полли спросила Данка, есть ли у того время съездить с ними к Клинтону.

Он кивнул.

— Конечно.

Скэрлоты сели в свою спортивную машину. Бет помахала им рукой и двинулась к Данку, который уже заводил мотор.

— Прежде чем вы помчитесь на Бейкер-стрит и перехватите у меня работу, не будете ли так добры объяснить, что происходит?

Он усмехнулся.

— Я приехал взглянуть на свою лодку и посмотреть, не удастся ли уговорить вас выпить со мной кофе, а тут как раз подвернулись Скэрлоты. Удачно, не правда ли? И вовсе я не собираюсь перехватывать у вас работу. Ваша станция не занимается ремонтом деревянных судов.

— Я хорошо это знаю, — пробормотала она.

— Элементарные основы менеджмента. Если вы хотите вытащить станцию из дыры, нужно ковать железо пока горячо. Скэрлотам нужно, чтобы работа была сделана. Вам нужен доход. А мне нужны комиссионные.

— От меня? Я буду платить вам комиссионные за то, что вы взялись за работу, для которой у нас даже нет нужного оборудования?

— Оно есть у меня. Деревянные яхты — мое любимое дело. Но если бы я занимался только ими, то давно умер бы с голоду. Их слишком мало.

— Вы никогда не говорили, что занимались и деревянными судами.

— Я был занят рассказами о своем детстве. Можно сказать, выворачивал перед вами душу. — Он с силой ударил по баранке. — До сих пор не представляю, как вам это удалось. Я вовсе не хотел говорить об этой ерунде.

— Может быть, вы сами не знали, что нуждаетесь в слушателе.

Он поднял брови и посмотрел на свои костяшки.

— Данк, принципы того же менеджмента говорят, что я должна потребовать доказательства того, что вы обладаете нужной квалификацией, чтобы сделать ту работу, которую так легкомысленно назвали своей специальностью. Мало того, вы сказали Скэрлотам, что работаете на этой станции. Вы прекрасно знаете, что в том ангаре нет ничего, кроме паутины.

— Третий ангар идеально подходит для этого. Следующий за механической мастерской.

— Моя репутация поставлена на карту. Дела на станции идут слишком скверно, чтобы я могла себе позволить взять на работу того, кто не может сделать обещанного. Кроме того, вы уже арендовали…

— Бет, милая, в «Беатрис» двадцать два фута. Как бы вы ни старались, а в обойной мастерской она не поместится.

Бет, милая… Черт возьми, откуда это взялось? Данк размышлял над вырвавшимися у него словами большую часть пути до дома Клинтона, находившегося в четверти мили от его собственного.

Конечно, Бет Менсон была милой, особенно когда ее удавалось сбить с толку, заставить дуться или смеяться. Но это бывало редко. Чаще всего она была слишком уверенной в себе и неуязвимой.

Еще одна зарубка на его кровати. С тех пор как Бет ушла с кухни, прошло несколько часов, а Данк все еще гадал, была ли эта ядовитая реплика простым сотрясением воздуха, или Элизабет знала о Вирджинии Кроуфорд и свадебном ложе ручной работы.