Первый раз я спустился в прыжковую станцию спустя три недели в учебке. И через два дня после того, как мудак в костюме с запонками заставил меня подписать бумагу.

Выглядело там всё феерически-космическо. Старая станция отдыхала.

Старую пушку построили пятьдесят лет назад. И столько же её испытывали. Официально испытания так и не закончились. Всё ещё бета, мать её. Пятьсот раз перебрали и заменили все запчасти, оставив от первоначальной конструкции только корпус.

Но в этот день меня спустили в лабораторию, которая выглядела как лаборатория из научно-фантастического фильма. Всё белое, шипит и на сенсорных кнопочках. Учёные носили полувоенные костюмы и заумно разговаривали.

— Через неделю мы закончим испытания и подготовку, — сказал учёный.

Неделя… Я мечтал поскорее приступить к миссии. Чем раньше начну, тем раньше закончу. Говнюк в костюме заставил меня подписать согласие на прыжок через новую пушку. Ничего хорошего это не сулило. Во-первых, её ни разу не использовали, во-вторых, пушка работала по другой технологии.

— Даже не знаю, как это объяснить, — учёный скользнул по мне взглядом и скривился.

Не хотел расчехлять свой арсенал научных словечек. Боялся, что я сойду с ума уже на втором абзаце. Но и обойти стороной эту часть миссии он не мог, потому что боссы обязали его всё рассказать. Если во время прыжка что-то пойдёт не по плану, то я должен знать достаточно, чтобы исправить то, что исправить в моих силах.

— Если не вдаваться в подробности, то мы совершим переход. Старая пушка переносила частицы массы, а мы воссоздадим исходный объект в точке приёмки и передадим ему контроль над сознанием.

— Чего?

— Не поняли?

Понял. Понял, что они собираются испытывать новые технологии… На мне. Испугался ли я? Ну так. Больше тревожился из-за учёного. Тот нервничал, нажимал кнопки на терминале трясущейся рукой и заикался, а ещё в лаборатории тенью ходил мужик в костюме. Единственный носил смокинг и собирал на себе взгляды других учёных. Иногда деловой задавал вопросы, рассматривая экраны, тогда к нему сбегались учёные и наперебой отвечали.

Готов спорить, учёные не спешили включать новую пушку. Но мужик в костюме поторапливал.

Классика. Одни желали оттянуть запуск как можно дальше, чтобы всё хорошенько проверить. Дай им волю, учёные вообще ничего запускать не будут. А вот мужики в костюмах — наоборот. Они знают пристрастия учёных всё перепроверять, а потому подгоняют. Иногда быстрее, чем нужно.

— Попробую объяснить по-другому.

— Отлично.

— Вы слышали про клонирование?

— Слышал.

И даже следил. Одно время тема клонирования разошлась широко. Лет десять назад в неё вкладывали большие деньги. Миллиардеры инвестировали в стартапы, которые обещали воссоздать тела людей в пробирках. Простой обыватель так и не узнал, чем там всё закончилось. Одно время в интернете крутились видосы заблюренных мужских тел, плавающих в стеклянных сосудах. Все ждали прорыва и вечной жизни. Тема с переносом сознания тоже стояла на повестке. Разработчики обещали создать молодое тело богача и перенести в него сознание оригинала. Потом всё затихло. То ли проект оказался пустышкой, то ли не хватило инвестирования. Старые ролики всё ещё лежали в сети, а вот новые не появлялись.

— Выращивание людей в пробирках — это чушь. Если вы вдруг не знали.

— Догадывался.

— Невозможно перенести сознание в выращенного человека. Можно передать ему воспоминания, опыт, имя. Но сути это не меняет. Богач, который заплатил миллиард долларов за клон, так и останется богачом в своём старом теле.

Ясно, понятно. Но зачем мне эта информация? Речь шла про перемещение. При чём здесь клоны?

— Проблему переноса сознания удалось решить с применением сверхсветовых скоростей на сверхдальних расстояниях. Мы положим вас в призовую станцию, пронзим импульсным лазером в направлении Б3412. Слепок вашего тело перенесётся туда и воссоздастся, словно вы прошли через зеркало в другое измерение.

— А здешнее тело? — спросил я, разглядывая кресло, похожее на стоматологическое, в которое мне в скором времени предстояло сесть.

Лучше уж зубы полечить. Все. Или вырвать. Можно без новокаина.

— Ваше тело мы поместим в инкубационную капсулу и надёжно сохраним. Возвращение пройдёт по той же схеме.

— Хотите сказать, что всё то время я буду здесь?

— Нет, — учёный помотал головой. — Вы будете там. И это очень важно понимать. Если вы погибнете на Б3412, то ваше тело останется лежать овощем, и мы ничего не сможем с этим поделать. Мы перемещаем энергетический слепок. Можете называть его сознанием. И этот слепок может находиться только в одном месте. Простите, но таковы законы физики. По крайней мере, пока. Пока мы не открыли новые.

Ну что тут сказать. Странно? Конечно, блин, странно. Выстрел человеком в космос на расстояния в триллионы километров — штука странная. Хотя со старой пушкой было понятнее. В новой нарисовались какие-то энергетические слепки. Надеюсь, эти ребята знают, что делают. Только мужик в костюме напрягал, спешил отчитаться перед руководством о выполненном задании. И одно тело без энергетического слепка он преградой не считал.

— Погодите. Но разве ваша пушка стреляет точно в цель? Инструктор в учебке предупреждал о зоне попадания в тридцать километров. Туда мой слепок отправят, но как примут обратно?

— Мы задействуем спутниковые приёмники на орбите. Словим лазер и перенаправим в станцию приёмки.

— И проверить работу этой штуки придётся мне?

— Простите, — он пожал плечами. — Я лишь делаю свою работу.

… … …

На безоблачном небе висел гигант О́но. Блестящие от пота люди стягивались к площади. Некоторые возвращались к делам или искали тень, но многие ещё не видели «пришельца». И, время в бездну, как же они были правы на этот счёт. Там лежал настоящий пришелец. Мне ли не знать?

Зато нашлась экипировка. Нашёлся груз. Рюкзак висел на спине у Свища. Серый, с тремя защёлками и отсеками по бокам. Свищ повесил на него тряпки, маскировочную сеть и привязал свою снарягу. Теперь рюкзак принадлежал ему. Скафандр никого не заинтересовал. Зачем тебе тяжеленный скафандр на Окслессе, в котором под О́но твои яйца сгорят за считаные минуты, когда есть браслет?

Ушёл с площади и сел недалеко от ближайшего выхода за стену. Но ушёл не сам. Меня попросили. В нагрудном кармане скафандра лежала фотография Маши и Макса. Карман открыли до меня. Не удивительно. Ни один уважающий себя сёрч не притащил бы тело в Перевальный, не обшмонав его перед этим с ног до головы. Особенно когда дело касалось пришельца. Одному, мать его Оксилу, известно, что там может лежать. Не стесняясь, я сунул руку в карман. Ну а что? В конце концов, это был мой карман. Но фотографии внутри не нашёл. Свищ рявкнул, чтобы я отвалил. Иначе он собирался сломать мне пальцы.

И вот я сидел рядом с выходом. На плечах висела нужная снаряга, до двери подать рукой. Ещё и охранник ушёл. В городе поднялся такой шум, что со своего поста свалил бы и палач прямо во время казни. Всем хотелось посмотреть на пришельца.

Моё старое тело валялось под лучами О́но и разлагалось. Не самое приятное зрелище. Учёные из прыжковой станции работали с энергетическими слепками в первый раз. По логике и по плану, я всё ещё мог вернуться. Мёртвый Зоринов без моего энергетического слепка не стал для этого препятствием.

Хотя грустно. Серьёзно. Не каждый день увидишь мёртвого себя в окружении толпы инопланетных туземцев. И среди этих туземцев себя. Надеюсь, умники из прыжковой станции на Земле надёжно закрыли колбу с моим телом. Не дай бог, случится протечка, и я высохну, как этот экземпляр.

Что делать дальше? Хороший вопрос. Я как раз собирался об этом подумать. От толпы отделился знакомый стройный силуэт и пошёл ко мне. Астра…