Про передатчик инженер уже ничего не помнил. Ни что там сломалось, ни какие требовались запчасти для починки. Пришлось зайти другим путём и вытаскивать из него всё, что он мог знать.

Из рассказов о передатчике я понял, что База находится примерно в семидесяти километрах от Перевального.

— А сейчас связь в Перевальном есть?

— Только низкочастотная. В админке, на ферме, на погранке, у сёрчей…, — Линар собрал пьяные глаза в пучок. — Может, ещё где… Хрен тут всё упомнишь.

По большому счёту контакт с Базой меня не интересовал. Интересна была сама связь. Если передатчики покрывали дистанцию в сотню или пару сотен километров, то они с лёгкостью могли перехватить переговоры наших. Как, собственно, и наши могли перехватить их переговоры. Если, конечно, передатчик на Базе не заглох ещё десять лет назад, как и в Перевальном.

На мои вопросы старик отвечал всё медленнее, а на середине второй бутылки уснул.

Уходить я не спешил. Посмотрел на улицу. Потемнело. О́но клонилось к Земле и всё больше отливало фиолетовым, пропуская лучи через призму разряженной атмосферы.

Я притаился и минут пятнадцать, не издавая ни единого звука, наблюдал за картиной на улице. Тишина. Для пущей убедительности провёл в контейнере ещё два часа, слушая храп старика и рассматривая барахло на столах. И когда страх, что Линар проснётся и заметит, как я хозяйничаю в его контейнере, совсем сошёл на нет, я открыл тумбочку и достал оттуда продолговатый блок с дыркой внутри.

Браслет завибрировал. На экране выскочила надпись:

— Ого!

Становилось всё интереснее. Браслет не только хозяйничал в теле, но и взаимодействовал с окружающим миром. Открывал доступ к использованию предметов. Я внимательно осмотрел блок, но не нашёл никаких се́нсорных отпечатков или датчиков. Браслет считывал присутствие предмета дистанционно.

Нажал кнопку спуска. Ожидаемо, ничего не произошло. Браслет лишь напомнил:

Блок я положил обратно. И примерно с полчаса просидел в полной тишине, вслушиваясь в звуки на улице. Шум ветра, дребезжание старой вышки, звон колоколов из центра. Больше ничего.

Пора уходить.

Прихватив с собой бутылки, чтобы не раскрывать наш маленький секрет с Линаром, я аккуратно открыл дверь и вышел. Сделал шаг от двери и услышал копошение над головой. Обернулся. На крыше сидел Тогов и направлял на меня блок с чёрным отверстием. Я потянулся обратно к двери, но Тогов спрыгнул на лестницу, преградил мне путь и толкнул, оттесняя от контейнера.

Рядом появились ещё две башки. Рыжий поправил ватку в ухе и улыбнулся:

— Как же мы затрахались тебя ждать, Нолан.

… … …

Голубоватый карлик О́но ещё ниже опустился над горизонтом. Из-за особенностей атмосферы во время заката лучи преломлялись и делались ярко-фиолетовыми. Вокруг создавался эффект коллективной галлюцинации. Всё становилось немного ненастоящим. Немного напоминающим сон.

И, нужно сказать, я бы с удовольствием сейчас проснулся.

Длинный спустился на руках с крыши контейнера и почти без прыжка встал на ноги. Дорога в город отрезана. Рыжий спрыгнул рядом с Тоговым и медленно пошёл ко мне.

— Рыпнешься — порву пузо, — сказал Тогов, направляя на меня оружие. — Открывай браслет!

— Подожди, сначала он ответит за моё ухо! А уже потом посмотрим, как долго сучёныш сможет протянуть без кислорода.

Рыжий коснулся уха, чуть скривился, а потом улыбка стала ещё шире. Он закатал рукава, обнажив веснушчатые предплечья, и сделал ещё один короткий шаг.

— А ты вообще всех людей за идиотов держишь? Своих дебилов тоже? — спросил я у Тогова и кивнул на Рыжего с Длинным.

— Не понял?

На лице Тогова вдруг скользнул интерес. Обычно жертвы молили о пощаде, кланялись в ноги и сами всё отдавали. А этот бухтит что-то.

— Они не знают? Да ладно?

— Что?

— Что? — подхватил Длинный.

— Что ты козыряешь своей пушкой, хотя на самом деле ни разу из неё не стрелял.

Длинный с Рыжим посмотрели на Тогова.

— Хочешь на себе попробовать?

— Давай.

Три дебила переглянулись. Теперь я убедился, что Тогов — блефует. Его оружие выглядело хуже, чем пистолет в тумбочке у Линара, но и к этой потребовался как минимум третий уровень потребления. И где Тогову его взять?

— Совсем оборзел, — фыркнул Рыжий. — Вали его!

— Заткнись!

— Обосрался, нулёвка?

Тогов переварил мои слова. Браслет на руке подсветился. Он сжал зубы и явно намеревался что-то сделать, но я решил действовать первым.

Бить или бежать?

Сначала первое, потом — второе.

Отвлёк Рыжего щелчком пальцев, а когда тот увёл свой тупорылый взгляд, врезал ему по яйцам. Схватил за рыжую солому на голове и рывком преградил путь для Тогова. Запрыгнул на перила, зацепился за край контейнера и взобрался на крышку.

— Окружай его!

Рэкетиры разбежались и поднялись на контейнеры, отрезая меня от единственной дороги в город. Рыжий, держась за яйца, отставал. Но рычал и хрипел так, словно готов был сожрать меня сырым.

Путь в город отрезан. За спиной — семиметровый обрыв стены.

Фиолетовый закат и последние порывы тёплого ветра чуть не заставили меня сделать глупость. Зашкаливающий расходом браслет, адреналин, галлюциногенные цвета. На секунду я поверил, что спрыгну со стены и убегу в пустошь. Но вовремя сообразил, что на сломанных ногах бежать — не самая лучшая идея.

И что дальше?

Впереди — гопники, позади — обрыв стены, внизу — крыша контейнера.

Что мне остаётся?

Вышка…

Рванул навстречу Длинному. Тот на секунду растерялся, а потом расставил руки, заграждая проход. Рассчитывать, что Длинный испугается и уйдёт с дороги — слишком наивно. Эта тройка терроризировала всех подростков в городе. В драках им явно приходилось бывать. Я ускорился, вскочил на бетонную опору, толкнулся и зацепился за металлический профиль.

— Держи, Шланг! Держи его, мля!

Подтянулся на руках, зацепился за следующую балку. Длинный в пять шагов оказался рядом. Встал на опору и схватил меня за ногу. Чуть сильнее, и я бы соскочил. Но сил прибавила новая синхронизация:

Ботинок выскользнул из руки Длинного. Тот уцепился за развязанный шнурок и благополучно его оборвал. Я поднялся на ещё одну перекладину.

Внутри вышки за защитным кожухом вверх тянулась лестница. Но теперь я добраться до неё уже не мог. Застрял на внешнем корпусе балок. Подниматься приходилось с риском сорваться после каждого нового прыжка.

Всего несколько подтягиваний и я завис на высоте пять метров от крыши контейнера. Шланг с Тоговым взбирались на опоры и ползли следом.

Мир под ногами удалялся, контейнеры стали маленькими, люди — игрушечными. Я прыгнул на очередную балку. Заскрипело железо, стрельнул металл оборвавшихся болтов. Я упал на полтора метра, ударился хребтом о балку и чудом зацепился. На браслете высветилась фигурка человечка с жёлтым пятном на пояснице.

— И без тебя знаю, бл*ть, — прохрипел я, закусив от боли губу.

Шланг и так был неповоротливым, а когда в полуметре от его головы пролетела оборванная балка, решил прекратить подъём. Тогов посчитал себя слишком крутым, чтобы ползти за мной по ржавеющим железякам, а вот Рыжий…

Он полз. Ещё как полз.

Смятые яйца, перебитые перепонки, вырванный клок волос и треснувшая самооценка толкали его вверх. Несли. Он скалил зубы и перебирался с одной балки на другую, будто обезьяна. И он догонял.