Может быть, Оля за эти полтора года, пока они не виделись с тетей Ирой, действительно изменилось – судить о себе было трудно, но вот Варя изме нилась здорово. Совсем другой ребенок.

Постанывая со сна, с полузакрытыми глазами, Варя прошлепала в сторону туалета.

– А поздороваться? – сказала тетя Ира.

Варя, не глядя на Олю, буркнула:

– Здрасьте…

– Так, Оль, проходи на кухню. В темпе завтракаем – и пора уже. Помчимся.

Это повторение «помчимся» кольнуло Олю. Так, наверное, человек, стоя на берегу холодной реки, оттягивает момент броситься в нее: «Постою чуть-чуть и – нырну… Мышцы разогрею и тогда уж – нырну».

– Как доехала? Нормально?.. – быстро спросила тетя Ира и, не дожидаясь ответа, стала рассказывать о своем: – Совсем зашились, хотели уже женщину нанимать, чтоб возила. Но ведь страшно – чужой человек. Представляешь, Анну Георгиевну прямо на улице инсульт!.. Утром все нормально, а поехала и как только из метро вышла – удар… Звоню, не отвечает и не отвечает. И Варя неизвестно где. Дураки, всё думали, что ей рано еще мобильник… Я чуть с ума не сошла – тут на работе завал, а где ребенок – неизвестно… Как мама?.. Как она там, и без водопровода?.. Надо ее сюда перевозить… А, заходи, Варь, садись.

Варя уже была одета. Серенькое платье, черные колготки. Удивительно – пять минут назад еще спала, а уже готова. Только волосы прибрать…

– Мам, сделай мне хвостик.

– Поешь сначала. И Галина Юрьевна требует, чтобы заплетали косичку.

– Не надо косичку – все смеются.

– Кто смеется? Девочки у вас все с косичками… Оль, ты чай делай – вон пакетики, кипяток в термопоте… Бутерброд делай… Колбаса, сыр…

– Не все с косичками, – ноюще сказала Варя. – Ася Кабанкова, Динара…

– Слушай, я не намерена с тобой тут сейчас спорить! – возмущенно перебила тетя Ира. – Галина Юрьевна сказала, что девочки обязательно должны быть с косичкой – и всё. Или давай отрежем волосы.

– Нет!

– Садись тогда, ешь вот. Потом заплетемся…

– А это у них форма такая? – кивнула Оля на простенькое, напоминающее мешочек платье.

– Ну да… Мы сначала сопротивлялись, но потом решили, что лучше так. Главное, чтобы все тогда уж в них были.

– А Настя Губина в другом ходит…

– Что ж, в семье не без урода.

– Как? – заинтересовалась Варя, подняв голову от тарелки с гречневой кашей с молоком.

– Никак, это я так. Ешь скорее, опаздываем уже… Да, Оль, кстати, ты как, отдохнуть хочешь или поедешь с нами? – И опять, не дав ответить, тетя Ира добавила: – Посмотришь, что как… Вообще, согласна Варю на себя взять частично?.. Да, Варь, ты Олю-то помнишь? Сестра твоя двоюродная, позапрошлым летом гостила у нас. Помнишь?

– Да, помню, – без особой радости ответила Варя.

Тетя Ира посмотрела на Олю:

– Ну как, согласна?

– Да… конечно… А что от меня требуется?

– С одной стороны, немного – днем перевозить из школы в музыкалку. Там подождать, а потом – домой. И то не каждый день… Сегодня самый трудный… Этим Анна Георгиевна занималась, но вот видишь как… Может, еще поправится… Но в любом случае, Оль, ты у нас остаёшься. Мы все решили. Хватит тебе там закисать… Что, мчимся?

И уже выходя из квартиры, после потарапливаний дочки тетя Ира добавила:

– Сегодня я отгул взяла. Самый трудный день – вторник. Как раз, Оля, всё и увидишь.

Они довезли Варю до школы на метро. Машину – голубую «Ауди» – тетя Ира оставила во дворе:

– Бесполезно на ней, три часа будем тащиться.

Потом сидели в кафе неподалеку от школы, пили то чай, то кофе; тетя Ира понабирала что-то в айпаде, а Оля собирала по цветам шарики в сотике…

– Можно книги читать, – сказала тетя Ира. – Если пойдешь на подготовительные – готовиться. Отсюда не гонят… Спокойно.

В двенадцать тридцать у Вари заканчивались уроки, и тетя Ира с Олей пошли в школу. Забрали, почти бегом рванулись к метро.

– Музыкальная в трех остановках, – ободряюще сказала тетя Ира, оглядываясь на Ольгу. – Десять минут. Но надо торопиться – начало в четверть второго.

Может, в самом метро они и пробыли не больше десяти минут, но пока спускались по эскалатору, пока поднимались, пока добирались до музыкалки, пролетело минут сорок. Запыхавшись, вбежали в двухэтажный каменный домик.

«За сорок минут, – думала Оля, – я всё село два раза могу обойти, а здесь…» Вечером глянула карту Москвы – почти незаметное пространство, пятачок в Центральном округе.

Тетя Ира скорее сняла с Вари куртку, помогла переобуться в сменку, сунула в руки папку с нотами и отправила на уроки.

– Давай, доченька, счастливо. – Обернулась к Оле: – Пойдем в буфет… С буфетчицей познакомлю, скажу, что будешь вместо Анны Георгиевны. – И снова, как и утром, утверждающе спросила: – Да?

Оля покивала.

Заказали чай, пирожное. Ждали Варю. Тихо работал телевизор на тумбочке в дальнем от входа углу.

В буфете было столиков десять, и почти все заняты. За ними сидели взрослые, тоже явно ждущие своих детей и внуков, были и мальчики, девочки. Большинство что-то писало, один из мальчиков достал из рюкзака книгу и стал почти шепотом, но при этом отчетливо, по складам читать:

– Все зве-ри, пти-цы и насе-ко-мые само… самоотвер-жен-но наки-нулись на ненавист-ных по-ли-цейских собак. Ёж, ежи-ха, ежо-ва тё-ща, две ежо-вые неза-муж-ние тёт-ки и малень-кие еже-нята свора-чи-вались клуб-ком и со ско-ростью кро… кроке…

– Крокетного, – подсказала мальчику его, скорее всего, мама.

– Крокетного ша-ра ударя-ли игол-ка-ми буль-до-гов в мор-ду…

– Оль, – позвала тетя Ира. – Ты, может, чего-нибудь серьезного поесть хочешь? Ты на меня не смотри – я вообще мало ем.

– Нет, пока не хочу, – ответила она, хотя голод чувствовала. Но есть одной было неудобно.

– Жу-же-лицы и жуки куса-ли за пу-пок. – И мальчик, засмеявшись, посмотрел на маму. – Пупок!

– И что? – дернула она плечами. – Читай давай дальше… Совсем кое-как.

– А это, что ли, хорошее слово – пупок?

– Нормальное слово. Читай.

– Кор-шун кле-вал то одного пса, то друго-го острым клю-вом в череп…

Сидевшая за соседним столиком пожилая женщина прислушивалась к шепотку мальчика и морщилась.

– Жа-бы держа-ли на-го-тове двух ужей, гото-вых уме-реть герой… геройской смерть-ю. И вот, ког-да один из буль-до-гов широко рази-нул пасть, чтобы вы-чих-нуть… вычихнуть ядови-тую муравьиную кисло-ту, старый сле-пой уж бро-сил-ся головой впе-ред ему в глот-ку и вин-том пролез в пи-ще-вод.

– Что это за ужасы такие?! – не выдержала пожилая. – Что вы его читать заставляете?

– А что? – как-то с готовностью раздражилась мама мальчика.

– Да ведь это… Кошмар это, какая-то пропаганда насилия!

– Это «Приключения Буратино».

– Да? – на лице пожилой выразилось замешательство. – Что-то не помню там такого.

– Это друзья Артемона, – стал объяснять мальчик, – с полицейскими псами друтся…

– Дерутся, Фёдор!

– Дерутся… А Буратино в Карабаса-Барабаса шишками…

– Всё, читай дальше давай.

Варя вернулась почти через час… Оля поднялась, уверенная, что сейчас они поедут домой, но оказалось, это еще не конец.

– Так, поделай уроки, – встретила дочку тетя Ира, – а потом на вокал. Сок будешь?

– Буду, – пробурчала она.

– А пирожное? Сегодня твои любимые заварные.

– Угу…

– А что случилось? – затревожилась тетя Ира. – Ругали?

– Нет.

– А что тогда?

«Устала», – мысленно подсказала Оля.

Когда она узнала, что двоюродную сестру назвали Варей, то даже не поверила. Не могла представить себе девочку с именем Варя в Москве. Даже у них в селе не было Варь. Но потом узнала, что в Москве куча Варь, Василис, Ась, Тась, Дунь, Вань, Вась, Федь… Русского, кроме церквей, ничего нет, зато вот имена как из сказок.

Лет до пяти Варя была похожа на свое имя. Такая кругленькая, с щечками, светлыми волосами. А теперь стала уменьшенной копией своей мамы – худенькая, но в то же время крепкая, какая-то жилистая, постоянно напряженная. Собранная – точнее всего.