А вот влетающие мне в живот, грудь, челюсть, бедра и плечо пули, когда мы с девушкой идём на выход — были очень большим сюрпризом. Простреленный очередью, я моментально превратился в туман, тут же кинуться карать снайпера. И… не успел — тот уже уносился вдаль на японском мотоцикле. Впрочем, ему я вслед смотрел с огромным облегчением, просто потому что к нашей команде он явно не имел никакого отношения.

В этом меня пыталась уверить и бледные как поганки Зоя с Козой, наперебой убеждавшие, что автоматикой никто из снайперов в ведении Окалины не пользуется.

— Мы так не работаем, Вить, — качала головой в машине Зоя, — Никогда не работали! Чтобы вот так, после задания… черт, да вы с Дашкой даже не сообщали, через какой выход пойдете, Вить! Мы уже снялись с позиций к тому времени!

— Я вас и не обвиняю, — шипел я, потирая продырявленные ранее места, — Вы-то точно знаете, что я могу… восстановиться.

— Именно, Симулянт, — бурчала Дашка, которую едва не зацепило прошившей меня очередью, — Мы бы тебя еще и взорвали. А тут гастролер…

— Гастро…? — договорить я не успел. Не то чтобы меня кто-то прервал, но зрелище того же самого мотоциклиста, пускающего по нехило покружившей по городу машине заряд из РПГ, кого хочешь выведет из равновесия!

Тут бы нам конец и пришёл, если бы не сидящая за рулем Мотылеску, которая, как оказалось, умеет создавать защитные поля. Смешного размера, всего-то с три-четыре листа А4, фиолетовые, но об подобный щит кумулятивный заряд и разбился без всякой славы и пользы. Вместе с энергетической конструкцией.

Пока мы затормозили тяжелую машину, пока вылезли, мотоциклиста и след простыл.

— Ну нахер! — с чувством высказалась командир отряда, закончив материться, — Это уже вообще дичь какая-то! Изотов! Давай в облако своё и марш из машины! Держись за верх! Девочки, максимальная собранность!

Разумно, логично, понятно. Я «дал».

Впрочем, до казармы доехали без происшествий.

Интерлюдия

Город был в панике. Телефоны спецслужб обрывались, ящики писем и предложений около офисов КСИ были забиты бумагой, её уже складировали рядом с ними пачками и стопками. Автобусные и железнодорожные вокзалы, аэропорты, всё это было буквально в осаде. Люди уезжали.

Только их было чересчур много. И не только их.

Майор, рассматривая последние сводки со своего планшета, знала, как обстоят дела с «той» стороны. Когда объявили о закрытии районов, «крысы» ударились в панику. Им и так было бы чрезвычайно трудно выбраться из окруженного ограничителями Стакомска, так теперь еще и на порядок пострадала площадь, на которой они могут скрываться…

И это было не хорошо.

Нелла отдавала себе отчет, что там, за пределами НИИСУКРС, в основном невинные люди. Да, неграмотные, да, страдающие из-за собственной жадности, узколобости, от веры в слухи. Да, им дали шансы, далеко не один! Но результатов это принесло мало. Время переговоров истекло стремительно.

Теперь все за такими людьми как она. В указе от Совмина СССР, полученном ей сегодня, стоял приказ о тотальном взятии ситуации под контроль любыми средствами. Все неосапианты в Четвертом и Пятом районах, кроме приписанных к её ведомству, уже определены как неблагонадежные. Страна давала им шанс, но вовсе не гарантировала, что отказ от этого шанса пройдет без последствий.

Теперь перед блондинкой на столе лежал внутренний приказ, ожидающий подписи. Как только она его подпишет, всё закрутится по-настоящему. Без компромиссов.

Ей не хотелось.

Там, за стенами, были обычные… гражданские. Да, напуганные, введенные в заблуждение, паникующие. Там, черт побери, бабки в своих квартирах сидели и молились на образа! Там… да что объяснять! Там те, ради кого она в свое время умылась кровью!

Не враги, сука! Обычные люди! Или те, кто себя ими совсем напрасно до сих пор считают! Там идиотки-матери прячут своих неогенов-детей, которых они сами, своими тупыми бл*дскими руками не отпустили на контрольную комиссию! С такими в других районах сейчас разговор особый, там не так много этих «нелегалов», там еще милиция через матюгальники объясняет этим горе-мамашам все процедуры, там еще все проходит гладко. А если не проходит, то такие «родители» просто отъезжают на год-другой за решетку, их еще и по УДО выпустят. Но ресурсов не хватает.

Ресурсов. Нежничать. Не. Хватает!

Листок на столе казался врагом. Даже сейчас, после того как вчера Юльку, вышедшую на улицы, попытались закидать кирпичами. Девочка была в шоке, под ней всю машину побили, на которой была установлена платформа…

Она подпишет… и на улицах районов появятся бронетранспортеры. И её люди. Они уже не будут брать с собой КАПНИМ-ы, только по парочке, только для подростков. Остальных, даже сдавшихся, — в поезда и мимо ограничителя. Чистка.

— Значит, чистка, — сквозь зубы выдохнула блондинка, добавив для своего собственного успокоения, — От дебилов!

Всё! Подписано!

— Алло, Темеев? — взяла она трубку внутреннего телефона, — Забирай!

Подбери сопли, Ржа. За этим говном кто-то стоит, и ты знаешь, кто. «Стигма». Ты не знаешь, чего они задумали, не знаешь, где у них агенты, ты вообще ни хера не знаешь. Но твои руки пытаются связать, похоронить тебя под этими гражданскими, отвлечь. Ты не можешь себе позволить эмоции, не можешь расслабиться и играть в пожалейку. Не можешь быть собой — будь как он.

Он, этот юный психопат, никого не жалеет, когда ему надо. Ни своих, ни чужих. Нелла его за это уважает и слегка, только слегка, но побаивается. Не за себя, она свое отбоялась, за Юльку. Но парень, вечно расхаживающий в маске, вообще не воспринимает её дочь за… кого-то близкого. Это задевает, причем сильно. Раньше воспринимал. Раньше их майор могла назвать настоящими друзьями, даже будущей очень крепкой парой. Изотов далеко не идеал, но и не плох. Совсем не плох.

Старший лейтенант появляется, молча забирает приказ и уносит к себе в отдел, а блондинка, начав расхаживать по своему кабинету, напряженно раздумывает.

На Симулянта было организовано покушение. Девки хором говорят, что гастролером, очень отчаянным и умелым. Один раз не добил, второй раз ушли лишь молитвами Мотылеску, но какой профессионал будет бить по цели дважды за ход? Никакой. Из нормальных.

Не суть, из команды она его убрала. Сунет им Егора, уж как-нибудь сама за рулем справится. Вычислить Изотова могли только по его «часам», а значит — будут выслеживать далее. Часы снять он не может, из района эвакуировать его не будут. В Кремле хотели, но Нелла не дала. Там, на верхах, после событий в Севастополе вообще её слово насчет Симулянта сомнениям не подвергают. Лишь бы Молоко данные слала. Так что Витя тут, и это хорошо.

Только что с ним придумать? К чему приспособить жильцов «Жасминной тени»? Одному не стоит выходить, остальные в операциях не смыслят ничего… зато призраки. И «чистые». Их хрен убьешь.

Думай, товарищ Окалина, думай. У тебя есть ресурс. Свободный, неподконтрольный, очень особенный.

Как он может пригодиться?

Все любят дома ходить в трусах. Конечно, если не могут себе позволить ходить без трусов, прямо как я, поэтому трусы — это выбор расслабленного, домонаходящегося человека. Одобряю. Комфорт очень важен. Однако… есть довольно большая группа мужиков, которые ходят дома в носках. Я этих отморозков вообще не понимал никогда и, если честно, старался сторониться от таких психов. Нет, ну сами посудите — дома и в носках? Ты еще с сандалиями носки надень, мутант несчастный!

Носки… фу, брр.

Однако, в данный момент речь шла о женщине, причем, довольно молодой. Поэтому то, что она сидит в родной хате, одетая лишь в рваную майку и труселя, было вполне понятно. Ну а что? Тепло же, а живет она одна. Почему бы и не походить? Тем более, что ты занята таким потным и нудным делом как учеба, да и проживаешь на четырнадцатом этаже. Ну кому тут за тобой подглядывать?