Лаура вопросительно посмотрела на миссис Пакстоун. Женщина поднялась с кровати. Она выглядела озадаченно.
– Я не… Не знаю.
– Ты можешь последовать за сигналом? – спросила Ив подругу.
– Сигнал исходит прямо отсюда, Ив.
– Из этой комнаты?
– Но тут его нет, – заметила, обыскивая взглядом помещение, Лаура. – Миссис Пакстоун?
– Я же сказала, ее голограф был при ней. Рони бы никогда не вышла из дома без него.
У Лауры неприятно засосало под ложечкой.
– Миссис Пакстоун, ваш чердак.
– Что мой чердак? – не поняла женщина.
– Можно я его осмотрю? – спросила Лаура.
– Да. Конечно.
– Оставайтесь здесь.
Лаура вышла из комнаты, не обращая внимания на протесты подруг. Неприметная лесенка, ведущая наверх, находилась в самом темном углу коридора.
Одна ступенька, вторая, третья… Лаура считала про себя. Ее не покидало неприятное чувство. Тревога. Животный страх. Девушка отчаянно гнала от себя дурные мысли. Но так бывает, что-то плохое еще не постучало в дверь, а звоночек уже звенит.
Аккуратно откинув тяжелую дверь, Лаура подтянулась и забралась на чердак. В кромешной темноте она сразу почувствовала повисшее напряжение. Лаура научилась распознавать его. Когда они были там, это помогало девушке быть готовой к новой потере. Очередной потере.
Как только Лаура сделала пару шагов, автоматически запустился неяркий, мягкий свет. Она облегченно вздохнула. Ее взору предстал самый обычный чердак с кучей старых вещей, от которых хозяевам было жалко избавляться.
Когда половица под ее ногой скрипнула, по спине девушки пробежали мурашки. «Ладно, Лаура, двигайся дальше. Надо найти голограф. Он должен быть тут», – сказала она себе.
Переступая через многочисленные коробки с бесполезным хламом, Лаура продвигалась к тому месту, где, внизу, должна была стоять Салли О’Коннор. Рядом с этим местом находилось два шкафа и стенд с картинами. Лаура попыталась открыть первый, но ручка не поддалась. Еще одна попытка, девушка налегла и – хруст. Дверцы открылись.
Пусто.
Лаура громко выдохнула.
Нервно оглянувшись, она подошла ко второму шкафу. Его дверца была слегка приоткрыта. Девушка мысленно отругала себя за жуткие картинки в голове, которые навязчиво отвлекали ее от поисков.
«Нет. Это не тот случай. Возьми себя в руки!» – приказала себе Лаура.
Она резко распахнула дверки.
– Черт! – выругалась девушка, прикрывая рот. – Черт! Черт! Черт!
Рони.
Смерть.
Девушка сидела на полу, раскинув руки в стороны.
Смерть.
Голова откинута назад.
Смерть.
Пустой, ничего не выражающий взгляд.
Смерть.
Стекающая к самому подбородку странная черная жидкость из глаз.
Смерть.
Разве Лаура не ожидала такого исхода? Тогда почему она зажала рот рукой и едва сдерживала слезы, которые не значили бы ничего, кроме безысходности? Ударив себя по руке, Лауре все же удалось справиться с эмоциями. Она шагнула ближе к Рони и наклонилась к ней, чтоб рассмотреть как следует место смерти. Рядом с Рони Лаура не обнаружила ничего, что помогло бы ей восстановить события рокового дня. Однако девушка обратила внимание на рот покойной, который был чуть приоткрыт, словно она хотела сказать что-то важное перед тем, как уйти из этого мира навсегда.
– Черт! Черт! – Лаура отошла, затем подошла ближе, потом опять отошла. Это была ее первая потеря в реальном Мире. Первая…
Лаура знала Рони не больше пары часов, но это не отменяло факта, что та умерла. Любая смерть – это удар. Именно поэтому люди отмахиваются, когда слышат, что кто-то там у кого-то умер. Они не хотят быть втянутыми в чужое горе. Потому что все люди глубоко внутри испытывают эмоции даже от самых незначительных вещей. Земля, какой бы знакомой она ни была, отправляет человека в мир иной, едва тот завершит падение с высоты. Все имеет смысл. Все важно.
Тяжелые шаги заставили сердце Лауры биться чаще. Наверняка ее друзья и миссис Пакстоун что-то услышали. Лаура обернулась, она должна была подготовить мать к…
Миссис Пакстоун двигалась слишком быстро.
Она оттолкнула Лауру.
Пронзительный крик матери, потерявшей единственного ребенка, и слезы, ручьем сбегавшие по ее щекам, не могли не задеть девушку. Она растерянно смотрела, как женщина, вскинув руки, упала на колени. Лауре хотелось ей помочь, но в данной ситуации это было невозможно.
Конец несладок, если нет продолжения. Лаура знала это как никто другой.
11
Смерть – это всегда неожиданность. Все люди знают, что рано или поздно умрут, но, когда близится финал, они будто забывают, что не являются бессмертными существами. Смерть – это всегда конец. Следует ли за ним другое начало – людям неизвестно, а незнание способно сеять панику. Смерть – это черная дыра в человеческой жизни, за которой скрывается либо пустота, либо нечто новое, скрытое и неизведанное, либо шанс переиграть миссию заново.
Как бы там ни было, когда Смерть забирает у людей их близких, наступает осознание полнейшей бесполезности. Повлиять на решение Смерти простому человеку не дано, ей безразличен размер кошелька, важность персоны, статус в обществе, внутренние качества, заслуги перед Родиной. Если у людей и есть самый злейший враг, которого не одолеть, то это, безусловно, Смерть.
– ВОН!
Миссис Пакстоун билась в истерике. Она попыталась вытащить дочь, но, как выяснилось, тело Рони было привязано веревкой к железной ручке внутри шкафа. Женщина металась по чердаку в попытке найти что-то, чем можно было перерезать веревку, но в таком состоянии она плохо соображала.
– Я сказала: ВОН! Уходите! Оставьте нас в покое! Я… Я просила вас найти мою дочь! ЖИВОЙ!
– У нас есть еще пара минут до приезда псов, – шепнула Ив.
– Знаю. Надо довести дело до конца. Вы заметили? – Лаура указала пальцем на раскрытые дверцы шкафа, на них отчетливо виднелась причина окровавленных пальцев девушки.
Ивон кивнула.
– Даже не знаю, она пыталась выбраться оттуда или это все последствия припадка?
– А черная жидкость? Что это может быть?
– Не знаю. Первый раз такое вижу! – испуганно прошептала Ив. – Но это помешает работе дримворка, если миссис Пакстоун получит к нему доступ.
– Возьмем на заметку. Вот еще что, судя по выражению лица… ее что-то серьезно напугало, – добавила Лаура. – Но все это как раз-таки и может быть следствием приступа, припадка, или как ты там это называешь?
– Не знаю. Не уверена. Ее глаза такие спокойные… будто за мгновение до конца… она… – Ивон запнулась и облизнула губы. – Ты знаешь, Элли, это не моя специальность. Мне надо с кем-нибудь посоветоваться. Если это как-то связано с…
– Выброса не было, – подытожила Салли О’Коннор, завершая сканирование.
– ТШШ! – зашипели Ив с Лаурой одновременно, но было поздно.
Миссис Пакстоун остановилась. В ее глазах присутствовала лишь открытая ненависть.
– Бесчувственные твари! Да и что я могла ожидать от новых ньюменов? Жалкие эксперименты, жалкие… Мерзость! Как вы можете?! Моя дочь… А вы!.. Убирайтесь вон из моего дома! Я не нуждаюсь в ваших услугах!
– Но мы нашли ее! – встрепенулась Салли О’Коннор.
– Не сейчас! – схватила Лаура подругу за руку. – Не надо!
– Моя девочка мертва!
– Миссис Пакстоун, нам очень жаль, но если мы не узнаем, почему…
– Уходи вон, мерзавка, – Дороти Пакстоун указала на дверь. – Это больше не твое дело. Вы не получите денег. И только попробуйте пискнуть, я вас живьем закопаю. Покиньте. Мой. Дом. Немедленно, – отчеканила она.
– Миссис Пакстоун, мы понимаем ваше состояние, – произнесла Лаура, – но есть что-то, что нам не совсем понятно, и это связано с причиной смерти Рони. Мы бы хотели…
– Мне плевать, что ты там хотела. Это вернет ей жизнь?
Лаура запнулась. Нет. Это не вернет жизнь Рони Пакстоун. Это игра: загадки – ответы. Пустая болтовня. Когда горит лес, глупо искать виновника пожара. Но если его не найти… кто знает, быть может, он повторит поджог?
